Как "горячие руки" и привычка к произволу провоцируют массовые протесты

В протесты последнего времени вовлечено много молодежи — это особо отмечают «ветераны» протестного движения. Молодые люди хорошо владеют современными технологиями и поэтому эффективно документируют и распространяют в Сети свидетельства полицейской жестокости. Быстрое распространение этой информации и многочисленность свидетельств делают ожесточение полицейских сил еще одной характерной чертой происходящего.

Стражи правопорядка задерживают не только участников протеста, но и мимо проходивших. А также мимо пробегавших: при задержании 27 июля дизайнеру на субботней пробежке сломали ногу — а затем завели на него административное дело. Задержанному 3 августа на Пушкинской площади со словами «упырь» и «урод» едва не сломали руку. Помещенным в автозак (в том числе журналистке) на вопрос о том, куда их везут, отвечают «в морг». Тем, кто отказывается сдавать отпечатки пальцев в отделении, грозят отрубить пальцы. Тех, кто принес задержанным передачи, задерживают с формулировкой «потому что хочу».

Несмотря на жалобы Совета по правам человека при Президенте (одного из членов которого на акции 3 августа тоже запихнули в автозак), почему-то кажется, что ждать официальной реакции на всё это не стоит. А неофициально это не то что не отрицают — провластные сетевые тролли всё это смакуют с шуточками и подначками.

Притом на грубость и применение силы за всякими рамками служебного долга и официальных инструкций (бог знает, какие дают неофициально) имеет право только одна сторона: бросание урны, пластиковой бутылки с водой или даже бумажного стаканчика в сторону ОМОНа — это насилие в отношении представителя власти, уголовная статья. Поэтому, кстати, так нелепо выглядят призывы всё тех же троллей (к которым почему-то присоединяются некоторые еще сохранившие остатки репутации публичные персоны) обходиться с недовольными «как во Франции» и «как в Америке». На самом деле что французские, что американские протесты, которые разгоняют водометами и слезоточивым газом, больше похожи на настоящие уличные бои, в которых участвуют две стороны, а не на (попытку) граждан мирно прогуляться между шеренгами и квадратами силовиков.

Но пропаганда вообще постоянно противоречит сама себе. По ее версии, противостоят закованному в броню ОМОНу якобы московские хлюпики-бездельники — но они же, несмотря на разницу в весовых категориях, якобы умудряются устраивать «массовые беспорядки» (о которых уже расследует дело Следственный комитет). В воскресенье сообщалось, что едва ли не главным пострадавшим в ходе протестов оказался боец Росгвардии, которому вывихнули руку. Сегодня уже известно: полиция (!) ищет бойца Росгвардии, который избил подростка; затем к несовершеннолетнему задержанному несколько часов не пускали адвоката, в конце концов «скорая» увезла его в больницу, где диагностировали сотрясение мозга.

А еще несанкционированные акции якобы «мешают отдыхать мирным москвичам» — хотя в то время, как в центре разгоняют протесты якобы жалкой кучки недовольных, тысячи москвичей мирно отдыхают на фестивалях в парке Горького, на ВДНХ и в других местах. Притом МВД и прокуратура всегда загодя предупреждают, в каком районе столицы ожидаются несанкционированные властью акции. Так что выходит, что если кто-то не собирался митинговать, но все равно сунулся в центр столицы мирно отдыхать, пусть пеняет на себя — даже если он муж члена партии «Единая Россия».

Член "Единой России" Наталья Тельминова, чьего мужа в субботу задержала полиция в центре Москвы, написала заявления о выходе из партии. Об этом она сообщила в эфире "Настоящего Времени"https://t.co/ve9YdsHjA5 pic.twitter.com/PhsUP3NzlQ

— Настоящее Время (@CurrentTimeTv) August 5, 2019

Неразборчивость репрессий и, как следствие, многочисленность случайных людей, попавших «под горячую руку», тоже должны запугать сомневающихся. Но почему рука-то горяча? В этом видится что-то личное, кроме исполнения долга и несения службы.

Следственный комитет оперативно разыскал автора призывов к насилию над полицейскими и членами их семей и предъявил ему обвинение. Но это официальный отпор. Неофициальным стало «обращение к организаторам местных беспорядков в Москве» от лица «инициативной группы сотрудников правоохранительных органов и спецслужб». Его авторы сочли нужным заявить: «За каждую слезу наших детей вы заплатите кровью своих детей». 

Авторы воззвания подчеркивают, что «исполняют свой долг, защищают интересы нашей страны, в том числе в горячих точках, рискуя своей жизнью». Обвинения, которые они предъявляют «организаторам местных протестов», типичны: «Отрабатывая деньги, полученные из-за границы, вы стремитесь раскачать ситуацию в России. Помогаете раскачать политическую ситуацию и вернуться к кормушке власти олигархам».

Протесты последних недель в Москве спровоцированы, напомним, отказом в регистрации на выборах в Мосгордуму кандидатам от оппозиции. Кандидаты собирали подписи — и собрали их в количестве, которое многие считали недостижимым. Проверка подписей выявила недопустимый процент брака — а проверка этой проверки выявила, что во многих случаях брак явно допущен проверяющими (опечатки, ошибки в базах, с которыми сверяли данные подписавшихся, и тому подобное). Официальная и не очень тролль-пропаганда, официальные лица и официальная социология нажимают на то, что всё по закону. Оппозиция настаивает на том, что такое применение закона — произвол.

Ставки в вопросе о том, как и когда гражданин России может оказаться жертвой государственного произвола (в диапазоне от досадного, но не смертельного «отсева» с выборов — до подброса наркотиков, полицейского насилия или фальсификации уголовного дела) никогда особо не падали. Предтечей нынешних протестов часто называют акции в защиту Ивана Голунова, и в основании тех событий как раз лежало понимание: на месте Голунова мог и может оказаться каждый.

Голунова спасло то, что он известный журналист и пишет расследования на резонансные темы, а за его преследованием просматривается чей-то личный интерес. Но оказаться жертвой может и случайный человек из толпы — и что самое главное, без всякой политики и попыток «раскачать ситуацию». Недавние социологические опросы — да, три разных — свидетельствуют, что это понимают многие.

В такой ситуации правило «живи тихо, не буди лихо» может перестать работать, и отчасти это может объяснять рост готовности граждан выходить на несогласованные мероприятия, где со стопроцентной вероятностью будут «винтить» и разгонять. Каковы шансы получить тяжкие телесные повреждения или тюремный срок за участие в несанкционированном митинге, а каковы — просто ради поправки полицейской статистики? Конечно не равные, но если дело вообще доходит до подобной абсурдной арифметики, неудивительно, что потенциальные жертвы произвола недовольны и предъявляют претензии.

Проблема в том, что требование к власти просто соблюдать закон — а не соблюдать его произвольно, а иногда не соблюдать, «потому что хочу» — в России старо как мир и не впервые понимается властями как «раскачивание политической ситуации». Но это только демонстрирует, какова эта «политическая ситуация» и как далека она от верховенства права и свободных выборов.