Последний бой за выборы?

К выборам власти придумали уже столько препон, что, кажется, последние относительно независимые депутаты (на федеральном уровне их уже нет, остались только на региональном) дорабатывают последний срок и больше не будут допущены даже к вопросам благоустройства дворов.

В КПРФ свои расклады: там «несистемных» кандидатов, пытающихся иметь свое мнение по некоторым вопросам, похоже, отцепляют где-то в недрах парткомов. Штаб «Яблока», сохраняющий, как и КПРФ, по несколько действующих депутатов в Москве, Питере и еще нескольких городах, несмотря на давление по всем фронтам, решил бороться. Есть ли в этом смысл? Корреспондент «Собеседника» отправилась в центральный офис «Яблока» (стены которого все еще увешаны пацифистскими цитатами и картинами), чтобы оценить настроение, с которым кандидаты пытались выиграть первую битву – сбор подписей за свое выдвижение.

Настроение было… хорошим. Прямо при мне на ресепшен офиса то и дело подходили самые разные – по возрасту, одежде и даже шуткам между собой – люди и оставляли собственноручные подписи за одного из 24 кандидатов от «Яблока» в Мосгордуму (МГД). Четверо из кандидатов за круглым, как спелое яблоко, столом собрались вместе с журналистом «Собеседника». И это были… 61-летний Сергей Митрохин (С. М.) – депутат Московской городской думы VII созыва с 2019 года, экс-председатель партии «Яблоко» (2008–2015), экс-председатель московского отделения партии «Яблоко» (2004–2018), экс-депутат Госдумы (1993–2003). 49-летняя Анна Шатуновская-Бюрно (А. Ш.-Б.) – юрист-международник, соорганизатор вечеров писем в поддержку политзаключенных. 43-летний Григорий Гришин (Г. Г.) – политический обозреватель, режиссер-документалист. 34-летняя Мария Чуприна (М. Ч.) – помощница Сергея Митрохина в МГД.

"Ничего, прорвемся!"

– Ну что, «яблочники», нелегко вам в этот раз? – спрашиваю я. – Через тернии… к подписям?

С. М. И не говорите! Сбор специально придуман как заградительный барьер: если какая-то закорючка на микрон зайдет за границы здравого смысла, то есть квадратика, то моя, гражданина РФ, подпись становится недействительной! Почему так, вот объясните? Тут ни морали, ни логики. Этими абсурдами наполнен избирательный закон, и их становится все больше и больше с каждыми конкретными выборами. Раньше сборщики подписей могли заполнять все графы, кроме собственно самой подписи, за подписантов, а теперь требуется собственноручно внести также фамилию, имя, отчество и дату – за вас эти данные заполнить не могут.

А. Ш.-Б. Это все сделано для того, чтобы усложнить работу независимым кандидатам. К «Госуслугам», с помощью которых можно тоже оставить подпись, доверия меньше, да и далеко не у всех они, как выяснилось, есть, равно как и компьютеры и гаджеты.

Г. Г. В Москве самые тяжелые, самые издевательские требования к независимым кандидатам для участия в политической жизни. Вот, например, для того чтобы стать кандидатом в депутаты в Пскове, где родился, живет и работает наш зампред партии Лев Шлосберг*, нужно собрать 200 подписей за 60 дней, или в Саратове, откуда я сам родом, – 1000 подписей за 55 дней. В Москве же – 5500 подписей за 30 дней! Это 183,33 идеальных подписи в сутки! При восьмичасовом дежурстве сборщика – 22,91 подписи в час!

С. М. Но политический абсурд еще в чем: у «Яблока» прямо сейчас есть фракция в Мосгордуме, и вот я перед вами – живой ее представитель. Во всех регионах, в чьих Думах есть фракции, их партии освобождаются от сбора подписей. Во всех, кроме столицы! У нас фракция в Москве – есть! Пять человек избраны. И мы опять должны собирать подписи! Вот те же «Новые люди» – у них нет фракции в МГД. Но они могут не собирать подписи, потому что у них партия в Госдуме представлена. Ну в самом деле, это нарочно придумано!

Г. Г. Даже в самые сложные времена партия «Яблоко» пользовалась поддержкой москвичей – от 5 до 20 процентов. А порой и до 30% доходило!

– Самые сложные времена – это какие: когда с Владимиром Жириновским, царствие ему небесное, соперничали?

Г. Г. Нет, когда «Умное голосование»** Алексея Навального*** выступило за коммунистов и против «яблочников»!

– Какие настроения в штабе?

С. М. Настроения: ничего, прорвемся! Точно такая же безрадостная и напряженная ситуация складывалась пять лет назад. И ничего, прорвались! Хотя все пророчили: у вас не получится, вас там не будет. Но получилось, и мы тут есть!

"А этой мрази тут не будет!"

– Но пять лет назад были другие – доспецоперационные – времена…

С. М. Но борьба с независимыми кандидатами шла такая же суровая и жестокая. Браковали подписи и по-черному, и по-белому… С остервенением!!! Однако создали фракцию.

– Я очень удивлюсь, если вам все же дадут пройти в Мосгордуму.

С. М. Что значит «дадут пройти»?! Если нам, как вы выражаетесь, дадут пройти, это значит, мы сами туда прорвались. И нас не смогли остановить. Как и в прошлый раз.

М. Ч. У нас один лозунг на всех: «Я – за соглашение о прекращении огня! За мир и свободу!» Но вот две женщины, что проходили мимо точки сбора, где можно было на районе подписаться за меня, сочли это моей четкой позицией за Украину и против СВО. Не вдаваясь в подробности. Выборы в Мосгордуму их при этом вообще не интересовали. Никакие объяснения моего сборщика они не приняли и вызвали полицию. А стражи порядка скорее защитили сборщика от этих агрессивно настроенных дам. На наших листовках ведь даже фамилии Путин нет. Они – про другое. Они – про мир, про сохранение жизней. А не про какие-то радикальные вещи. Но гражданки возразили: «Спецоперация – это официальная позиция президента, и мы будем защищать ее до последнего! А этой мрази (это они про меня) тут не будет!»

А. Ш.-Б. А мне звонят по мобильному телефону, что я оставляю для связи с потенциальными избирателями, и кричат в трубку: «Да как вы смеете такие лозунги писать?! Это все дискредитация и фейки!!!» Обзывают нас еще партией иноагентов. Да, мы можем прорваться в Мосгордуму маленькой фракцией, но нам же не нужна маленькая фракция, нам нужна, извините за мем, «прекрасная Россия будущего» – свободная, счастливая, современная. Чтобы она была – эта страна. Оппозиционных советов депутатов катастрофически не хватает, но еще больше не хватает и населения, что воспринимает эти идеи. Хотя и недовольных происходящим, как показывают наши поквартирные обходы, немало.

– Но решения по спецоперации принимает один-единственный чиновник – и не в городской Думе, а в Кремле. Не даете ли вы мирно настроенному населению ложные надежды?

А. Ш.-Б. Мы даем альтернативу.

С. М. Мы занимаемся достижением наших главных целей на том уровне, на каком это возможно. Лично я, успешно разгоняя зарвавшихся олигархов в отдельно взятом районе, показываю, ЧТО могла бы делать партия на федеральном уровне, будь у нас там власть, которой у нас сегодня нет.

Г. Г. Люди сами должны выбирать между добром и злом. Мы обозначаем линию добра.

– За два с половиной года к глобальному результату ваши устремления, увы, не привели… Единственная польза разве что – мы сами остаемся людьми…

С. М. Но если мы сами остаемся людьми – это разве уже не результат?

Когда готовился материал, пресс-служба «Яблока» сообщила, что в Москве нужное число подписей за короткое время удалось собрать только четырем кандидатам из 24. Теперь их будут проверять государственные почерковеды.

А как там Надеждин и Дунцова*?

Оба несостоявшихся кандидата в президенты страны не будут участвовать ни в каких местных выборах, которые намечены в России на сентябрь. 41-летнюю Екатерину Дунцову* Минюст РФ 31 мая объявил иноагентом, а за две недели до этого, 15 мая, вступили в силу изменения в федеральный закон, запрещающие иноагентам участвовать в выборах всех уровней – от федеральных органов госвласти до органов местного самоуправления. Кроме того, иноагентский закон не позволяет внесенному в реестр агитировать за других кандидатов.

У 61-летнего Бориса Надеждина дела обстоят пока лучше: он не «иноагент». В июне он отказался от мандата городского депутата подмосковного Долгопрудного и всячески призывал все лето подписываться за независимых кандидатов. Особое внимание своей аудитории в соцсетях обращал на «яблочников» Глеба Бабича, Кирилла Гончарова и Максима Круглова.

/Елена Мильчановска.

*Власти РФ считают иноагентом.

**Власти РФ заблокировали как связанное с ФБК – организацией, которую власти РФ посчитали экстремистской, иноагентом и запретили.

***Власти РФ считают и после смерти террористом и экстремистом.