"Правдоруб Голунов – это, блин, миф": обидчики журналиста устроили фарс в суде
Корреспондент Иван Голунов впервые дал показания по делу полицейских, обвиняемых в его незаконном преследовании
Корреспондент «Медузы» Иван Голунов впервые дал показания в суде по делу полицейских, обвиняемых в его незаконном преследовании. Корреспондент заявил, что его избили при задержании, заставили раздеться и обматерили, а сотрудники УВД по ЗАО, врачи и простые очевидцы остались глухи к его просьбам о помощи. Обвиняемые настаивают – журналиста задержали обоснованно.
Кто и как подбросил наркотики Ивану Голунову: версия следствия
Голунов прошел в зал судьи Мосгорсуда Сергея Груздева в сопровождении нескольких вооруженных людей в форме. Там начала ждали все присутствующие, включая обвиняемых – это экс-начальник УВД по Западному округу Москвы Игорь Ляховец и его бывшие подчиненные: Акбар Сергалиев, Роман Феофанов, Максим Уметбаев и Денис Коновалов.
Председательствующий в начале заседания приспустил медицинскую маску и предупредил журналиста об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний.
– Иван Валентинович, вы не спешите отвечать на вопросы. Возможно, я буду снимать те, что не относятся к фабуле предъявленного обвинения, – сказал судья.
– Все понятно, – кивнул тот.
– Вы знакомы с кем-либо из подсудимых? – уточнил Груздев.
– Мне все они знакомы по событиям, которые произошли 6 июня 2019 года, – начал было Голунов, но тут же его прервал Игорь Ляховец (по версии следствия, именно он организовал подброс наркотиков журналисту. – Прим. Sobesednik.ru).
– Ваша честь, а можно, чтобы Голунов с трибуны отвечал? Чтобы ему адвокат не маяковал и не подсказывал.
Кроме того, я бы хотел видеть его лицо, мимику и жесты, – неожиданно заявил Ляховец.
Судья Груздев удивился.
– Ну на самом деле, я в этой части возражаю. Что касается изучения мимики и жестов, у вас такое право отсутствует. Кроме того, потерпевший может пользоваться услугами своего адвоката. А как он это делает – это его право.
Как рассказал Голунов, 6 июня он проснулся в 9:30, помылся, погулял с собакой, после чего вышел из дома, чтобы пойти на встречу с коллегой Кристиной Сафоновой. Встреча состоялась в коворкинге на Петровском бульваре. После этого Голунов написал другому коллеге Илье Васюнину и предложил встретиться в кафе «Шоколадница» на Цветном бульваре. В 14:30 Голунов вышел из коворкинга и направился к Цветному. Журналист решил срезать дорогу и пошел дворами.
«Сначала я подумал, что это ограбление»
– В какой-то момент я услышал крик «Стоять!» Обернулся и увидел, что на меня бегут Денис Коновалов и Роман Феофанов, одетые в гражданскую одежду.
Феофанов заложил мне руки за спину. Я стал спрашивать: «Что происходит, кто вы такие?» Сначала подумал, что это какое-то ограбление.
Они сказали: «Ты задержан, это уголовный розыск!» Я спросил: «За что?» А они ответили: «А ты не догадываешься?»
На руки журналиста надели наручники и потребовали проехать с ними. Полицейские отказались проводить осмотр на месте.
– Мы оказались около машины. Коновалов спросил, есть ли у меня при себе мобильный телефон? Ахмат Сергалиев хлопнул меня по карману джинс и достал смартфон, – продолжал рассказывать Иван.
После этого от корреспондента потребовали назвать код. Тот отказался. И только после этого полицейские наконец показали служебные удостоверения.
– Меня запихнули в машину через заднюю пассажирскую дверь – пропихнули вглубь, чтобы я оказался за креслом водителя, – сказал Голунов. – Коновалов положил руку на подголовник и стал вести со мной доверительную беседу. Спросил – что я делал в Риге и что за сходка у нас там была? Я удивился и ответил, что хотел бы сообщить о своем задержании адвокату, родственникам и коллегам. Коновалов ответил, что не положено.
Подсадные понятые
После этого машина остановилась, и в нее подсел мужчина в медицинской маске и джинсовых шортах. Это был «специальный» понятой Сергей Кузнецов, готовый засвидетельствовать буквально все. Известно, что до задержания Голунова он не менее четырех раз был понятым в операциях этого УВД по ЗАО. Журналиста отвезли в отдел, где предложили присесть.
– Садиться с наручниками за спиной не очень удобно, поэтому я решил постоять. Мне предложили выпить воды, но я ответил, что готов попить только в присутствии адвоката, – рассказал суду корреспондент.
На недовольство Голунова следовали язвительные ответы – мол, тот насмотрелся американских фильмов. В кабинет зашел Ляховец. Увидев понятого в медицинской маске (тогда еще не было никакой пандемии), он внезапно сказал: «Привет, Серега, ты болеешь что ли?»
Голунов удивился: «Вы знакомы?» На что тот ответил: «Нет, имя подсмотрел».
Затем Сергалиев привел второго понятого – это был уроженец Нижегородской области Дмитрий Бокарев. На все просьбы об адвокате опера отвечали: мол, на данном этапе ему не положен защитник.
– Я сказал, что досмотр может быть только в присутствии адвоката, – рассказал Голунов, – в ответ Денис Коновалов произнес: «Тогда будет принудительный досмотр». Я удивился – разве есть такое?
После этого Коновалов заблокировал меня в углу, стал стягивать с меня рюкзак и пытался снять куртку. Но это было невозможно сделать, пока у меня наручники за спиной.
Это была довольно странная ситуация, когда со мной силой пытаются что-то сделать сотрудники полиции. Наверное, тут сложно сопротивляться.
Из карманов Голунова было извлечено все содержимое – смартфон, карточки. Журналиста вынудили полностью раздеться. После этого полицейские начали осмотр рюкзака. И в большом отделении «нашли» пакетик с цветными шариками.
– Я спросил: «Это что еще такое?», – Голунов сделал большой глоток воды. – После этого увидел, что ведется видеозапись и стал громко говорить, что мне подкинули этот пакетик.
«Затянем наручники посильнее? Нет, нужно, чтобы пальчики были мягкие»
Голунов отказался подписать протокол досмотра и ответил отказом на настоятельную просьбу «откатать пальчики». После этого, вспоминает журналист, Уметбаев дважды ударил его в висок. Корреспондента силой вытащили в коридор, где тот стал кричать, что полицейские подкинули ему наркотики и избили. Но никакой реакции не последовало. Зато из кабинета вышла девушка и предложила сдать отпечатки пальцев.
По словам Голунова, Сергалиев сказал: «А что, если мы затянем наручники посильнее и принудительно откатаем?» На что девушка ответила: «Нет, это невозможно. Нужно, чтобы пальчики были мягкие». Сотрудница УВД заметила, что опера «плохо подготовили» журналиста, и предложила привести его попозже – когда они «будут готовы».
После этого Голунова отвели в кабинет, где журналист остался один на один с Игорем Ляховцом.
– Он стал вести со мной доверительную беседу: «А что ты возмущаешься?» Я сказал, что готов «откатать пальчики», но только в присутствии своего адвоката Сергея Бадамшина. Но наизусть я его телефон не помнил, зато помнил номер своего соседа. Ляховец записал телефон и внезапно стал кричать: «Мы все знаем, твой сожитель уничтожит доказательства! Вы все ******** (геи)», – процитировал полицейского Голунов, на что тут же получил замечание от судьи Груздева.
По словам журналиста, Ляховец пригрозил серьезными последствиями и заявил, что его сожителя обыщут и арестуют.
«Феофанов поставил мне ногу на грудь. Было очень больно»
После событий в отделе полиции Голунова отвезли на медицинское освидетельствование в наркодиспансер. Там он увидел незнакомую ранее девушку, которая показалась ему похожей на адвоката. Голунов начал кричать ей телефон своей мамы, но Феофанов прервал его – мол, все нормально. Девушка потеряла интерес к происходящему.
На медосмотре врач обнаружил покраснения на теле Голунова. Тот ответил, что следы стали следствием его противостояния с полицейскими в УВД по ЗАО. После осмотра журналист стал вновь требовать вызвать адвоката, а у осматривавшего его врача – вызвать полицию.
– Меня избивают, мне подкинули наркотики, говорил я, – рассказывал Иван Голунов. – Я потребовал вызвать наряд полиции, чтобы засвидетельствовать эти факты. Мне нужно было оставить какие-то свидетельства.
После этого Роман Феофанов показал доктору удостоверение. Тот ответил: «Ну что, я буду вызывать полицию на полицию?»
Феофанов и Сергалиев вновь применили к журналисту силу, схватили того за шею и дотащили до машины.
– Помню, как лежу на спине перед зданием медосвидетельствования, Феофанов поставил мне ногу на грудь. Было очень больно, – вспоминал в суде журналист.
Практически все время Голунов был в наручниках – их снимали всего лишь на несколько минут во время проведения процедур.
– В какой-то момент у меня начала затекать рука. Я попросил чуть ослабить наручники, но мне ответили, что я плохо себя веду.
Браслеты были на руках журналиста и во время обыска в его квартире на улице Вешняковской. На лестничной клетке Голунов попытался вырваться и позвонить соседям, чтобы сообщить о происходящем. Специальные понятые Кузнецов и Бокарев никак не реагировали на откровенно странную процедуру.
Журналист с полицейскими вошли в квартиру, и собака Голунова стала громко лаять. Иван запер далматина на кухне, начался обыск.
В ходе следственной процедуры полицейский Денис Коновалов несколько раз выходил из комнаты, а затем предложил коллегам посмотреть – есть ли что на шкафу в коридоре?
– На шкафу лежал большой подарочный альбом формата А2. Я предупредил Сергалиева, что он большой и тяжелый. Тот достал пакет и внезапно сказал: «Ой, там что-то лежит!» Протянул руку и достал два пакета. В одном лежал пластиковый предмет – впоследствии выяснится, что это весы. Во втором были цветные пакетики и какой-то целлофан.
После «обнаруженных» наркотиков обыск пошел гораздо быстрее, вспоминал Голунов. По его словам, полицейских практически не интересовали остальные части квартиры. Зато их заинтересовали флешки Голунова и его жесткие диски.
– Составили протокол, но я отказался в нем расписываться, после чего мы вышли из квартиры. Меня посадили в автомобиль и отвезли в УВД по ЗАО, – продолжил Иван.
Только после этого Голунову разрешили поговорить с адвокатом и отправили под домашний арест.
Голунов сообщил суду, что никогда не привлекался за хранение или распространение наркотиков.
«Что ты о себе возомнил?»
После завершения эмоциональной речи Голунова адвокат Сергалиева Денис Ковалев решил уточнить несколько деталей.
– На вас надели наручники на улице. Оказывали ли вы физическое сопротивление, когда вас доставляли в медицинское учреждение? – уточнил он.
– Нет.
– Вы видели, как Сергалиев подбрасывал наркотические вещества в рюкзак или в вашу квартиру? – задал еще один вопрос защитник Сергалиева.
– Рюкзак находился у меня за спиной. Я не мог видеть, как подбрасывали наркотические вещества, – последовал ответ.
Адвокат Уметбаева Андрей Виноградов решил прояснить обстоятельства нанесения побоев журналисту в отделе полиции.
– Перед тем, как вам, по вашим словам, был нанесен удар, была ли перепалка между вами и Уметбаевым?
– Его удар был реакцией на мою фразу о том, что пока не будет адвоката, я никуда не пойду. «Если вам это нужно, вы понесете меня на руках», – сказал я тогда. Он воскликнул что-то вроде «Что ты о себе возомнил?»
– А требовал ли он от вас дачи каких-либо показаний?
– Нет.
Голунов припомнил, что в тот кабинет заходили и неизвестные ему люди, которых нет на скамье подсудимых. Но сколько их было – вспомнить не смог. Отрицательно ответил и на вопрос, видел ли он действия Коновалова, когда тот зашел за шкаф в его квартире.
– В некоторых случаях мне отказывали (в праве перемещаться по квартире. – Прим. Sobesednik.ru), в некоторых – соглашались, – пожал плечами Голунов.
– Видели ли вы, как Уметбаев подбрасывал наркотические средства в вашем жилище?
– Нет, – ответил журналист. Аналогичным образом Иван ответил и на вопросы про других обвиняемых.
Судья сердится, Голунов краснеет
Слово взял бывший старлей Сергалиев.
– Когда вы фактически почувствовали себя задержанным? – неожиданно спросил он.
– Снимается вопрос.
Задержание – это процессуальное действие, а не чувство, – едва сдерживая улыбку, сказал судья Груздев.
– После вашего задержания, находясь около автомобиля, вел ли я с вами диалог? – перефразировал вопрос Сергалиев.
– Я сказал: «Я не понимаю, что происходит и кто вы такие».
Последовал пинг-понг между обвиняемым и судьей. Сергалиев задал еще несколько вопросов, но почти все они были сняты.
– Вы говорите, что я на вас наручники не надевал. Вы этот вывод сделали в связи с тем, что не чувствовали прикосновения моих рук к вашим? – наконец выпалил обвиняемый.
– Акбар Алиевич, вы издеваетесь? – вышел из себя судья. – Вопрос ради вопроса – это не для судебного заседания. Не повторяйте одно и то же, а пытайтесь выяснить то, что не было выяснено до этого.
Я не могу заставить Голунова дать те показания, которые были бы вам интересны.
Первый вопрос обвиняемого Ляховца был неожиданным.
– Какое у вас образование?
– Среднее, – начал было отвечать Голунов, но судья снял вопрос.
Ляховец разразился тирадой.
– Я бы хотел пояснить. Нам рассказали в СМИ, что Голунов задержан в связи с его профессиональной деятельностью.
Моей целью в этом заседании является доказать, что он не являлся таким уж великим журналистом, и все вещества принадлежали ему, – отрезал Ляховец.
Судья Груздев покачал головой:
– Вообще-то у нас все равны перед законом, и неважно, журналист это или нет, – сказал он. – У нас есть фабула обвинения. Если бы рассматривалось дело в отношении Голунова, мы бы рассматривали характеризующие его обстоятельства. В обвинении указан совершенно другой умысел и не в связи с журналистскими расследованиями.
Ляховец стал забрасывать Голунова различными вопросами – где он работает, как получает зарплату, есть ли у него долги, какие у него взаимоотношения родственниками, почему жил не по месту регистрации и проходил ли он обследование у психиатра. Все эти вопросы Груздев снял.
Голунов закрыл лицо руками, его лицо покраснело (от смеха?). Адвокат журналиста Сергей Бадамшин сложил руки на груди.
– Сколько у вас вопросов? – устало спросил судья.
– 120, – ответил Ляховец.
Груздев, наконец, решил поставить точку в происходящем абсурде.
– Если вы решили превратить процесс в фарс, я вам так скажу. Иногда терпение заканчивается, и за неподчинение требованиям председательствующего вы можете быть удалены из зала судебного разбирательства. Может быть, не нужно злоупотреблять моим доброжелательным отношением?
– А как мне отстаивать свою точку зрения и свою правоту? Когда мне еще задавать ему вопросы? – в ответ возмутится Ляховец.
– Ну не знаю, можете созвониться с ним потом, – ответил судья.
– Товарищ Голунов – совсем не та личность, за которую он себя выдает.
Он не соответствует тому образу, какой ему нарисовали – человека-правдоруба. Я хочу разрушить все мифы и стереотипы. И чтобы люди задумались – что это, блин, было.
– Вот на слове «блин» я вас остановлю и во второй раз сделаю замечание. Вы обвинения опровергайте. Заседание направлено только на это, – Груздев поставил точку в пререканиях и отложил процесс.
В слушаниях объявлен перерыв, Голунов покинул Мосгорсуд в сопровождении вооруженной охраны через черный ход.
Как сообщил «Собеседнику» адвокат Голунова Сергей Бадамшин, еще на стадии следствия журналистом был заявлен гражданский иск к обвиняемым на сумму в 5 млн рублей. Эти деньги корреспондент обещал передать в Фонд помощи сотрудникам полиции.
справка
Корреспондент издания «Медуза» Иван Голунов был задержан 6 июня 2019 года. Полицейские утверждали, что при личном обыске и в его квартире обнаружили различные наркотики. В поддержку журналиста выступили сотни его коллег и правозащитники. В итоге дело против Голунова было прекращено, а задержавших его полицейских обвинили в превышении полномочий, фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности и незаконном обороте наркотиков.
