Максим Шевченко: Поправки – не демонстрация силы и не триумф. Это – слабость

Приговор Светлане Прокопьевой, арест Ивана Сафронова, нападение на журналиста Давида Френкеля на избирательном участке, штраф «Эху Москвы» за эфир с Валерием Соловьем, штурм квартиры блогера Владимира Воронцова и его последующий арест с дикими обвинениями, безумные обыски у представителей оппозиции – все эти события произошли в диапазоне от нескольких дней до нескольких месяцев. Что это – системное запугивание или все-таки отдельные эпизоды? С этим вопросом мы обратились к публицисту Максиму Шевченко.

– Безусловно, все это – система запугивания и давления, тут даже двух мнений быть не может. Власть уходит от диалога с обществом, потому что этот диалог вынуждает власть к реформам, к переменам. Но эти реформы противоречат коренным интересам всех бонусополучателей системы, которых эта система полностью под себя и создает. Сама система не предусматривает никакого диалога с обществом. Она предусматривает изоляцию общества в неком аквариуме. Москвы, например, или, частично, Питера. Чтобы там ходили, чего-то протестовали, как по делу Голунова, но при этом – чтобы серьезных перемен это не касалось.

Но сейчас система переживает очень серьезный кризис. Очевидно, что поправки в Конституцию – не от хорошей жизни, а от того, что сорван проект Союзного государства и нет договоренности с Белоруссией, как это изначально предполагалось. Планировалось Союзное государство, где Путин будет президентом, а Лукашенко – условным кем-то еще. Венедиктов уже рассказал, что Лукашенко предложил Путину: ты будешь президентом, я – премьером, а потом поменяемся. Это совершенно не входило в планы российской элиты – чтобы социалист Лукашенко пришел вдруг и возглавил нео-либеральное государство, которое Путин выдает за традиционалистские ценности.

Очевидно, что и досрочные выборы будут на фоне системного кризиса и кризиса «Единой России». Просто невероятного кризиса, когда толпа единороссов сидит по обвинению в криминальных преступлениях. А сейчас еще и ЛДПР, после ареста Фургала, будет называться «партией убийц». На этом фоне власть, конечно, поставит такие «флажки», показывая, то место, которое отведено демократической оппозиции, за которое она не может выходить. Я это так воспринимаю.

И обыск у Галяминой, и все остальное – это, конечно же, связано с этим. Не думаю, что дела против нее и других демократов имеют какие-то перспективы. Но, так или иначе, это запугивание, и ничего, кроме запугивания, в этом нет. Это показатель «не тех» вешек, за которые нельзя выходить. Нормальных аргументов и логических конструкций, которые были во времена Суркова и даже во времена Володина, у системы больше нет. Нынешние методологи, они вообще не склонны к рефлексивному диалогу. Они полагают, что люди, как марионетки, как куклы: зачем вести с ними диалог, когда сценарий ситуации и так уже ясен? Разрушена сама парадигма диалога. Сурков в свое время казался нам очень жестким. Но Владислав Юрьевич все-таки вступал в диалог фактически с любым человеком, кроме, может быть, самого радикально настроенного. Он лично звонил, приглашал, разговаривал, лично пытался вовлечь оппозицию в какие-то процессы. Теперь мы это понимаем. Володин даже пошел на какие-то реформы. Я их совершенно не идеализирую, но теперь мы видим, что в ответ на запросы к власти приходят люди в масках. Власть полностью отказалась от политического диалога.

Это что-то невероятное. Казалось бы, в Кремле сидят либералы, лидеры тройки СПС. Тут уже будешь думать…

Поправки – не демонстрация силы и не триумф. Это – слабость. Ведь планировалось все по-другому. Естественно, когда все это сорвалось и они злобно пошли на вот эти вот лихорадочные поправки. Потому и Медведев ушел в отставку, чтобы его увести из политической борьбы и он потом стал преемником. Но система ненавидит, когда она вынуждена совершать что-либо под давлением. А все эти действия совершены именно под давлением внешних обстоятельств. А когда любая система, тем более не демократическая, совершает что-то, что она не хотела бы делать, что фактически является зализыванием ран, она должна всех поставить во фрунт. То есть запугать. Вот она и запугивает.