Женская доля Елены Батуриной: как и чем сегодня живет вдова экс-мэра Москвы
С 2013 года Елена Батурина – самая богатая из россиянок в списке Forbes; сейчас ее состояние оценивается в $1,2 млрд
С 2013 года она – самая богатая из россиянок в списке Forbes. Лишь в феврале этого года Батуриной пришлось уступить первое место основательнице интернет-магазина Wildberries. Недавно был опубликован новый рейтинг, где первое место – вновь у вдовы экс-мэра столицы: ее состояние по версии Forbes – $1,2 млрд.
«В Лондоне стресса меньше»
…Апрель 2013-го. Три года прошло с тех пор, как Юрий Лужков ушел в отставку, и три года, как Елена Николаевна с дочерьми покинула Россию. Мы долго договаривались об интервью. В итоге встречу она назначила в Милане, на Неделе дизайна, где ее тогда недавно созданный международный фонд Be Open проводил свои мероприятия. Батурину я видела только на фотографиях и была приятно удивлена: передо мной сидела стройная стильная женщина, совсем не похожая на свои снимки. Не удержавшись, спросила:
– Потрясающе выглядите! Фитнес? Диета?
– Всё сразу. Еще, видимо, воздух Лондона благотворно влияет: тут стресса меньше.
Возможно, намекала на возбужденное в конце 2010-го дело о хищениях в Банке Москвы, по которому она проходила свидетелем, и в 2012-м приезжала в Россию к следователю. Допрос длился четыре часа. Никаких претензий к Елене Батуриной следствие не выдвинуло. А вот глава банка Андрей Бородин, скрывающийся в Лондоне, был заочно обвинен в хищении.
– Видитесь с Бородиным?
– Нет. Я с ним и в России-то общалась лишь по бизнесу, вообще старалась дистанцироваться от всего, что касалось правительства Москвы. Это мое кредо.
Батурина уверяла, что не следит за судьбой «Интеко», что, продав фирму, забыла о ней:
– Что такое «Интеко»? Бизнес-структура – набор проектов…
Но если бы так, почему в ее новых проектах нет-нет да и встретятся вариации с «интеко» в названии? Видимо, всё же ностальгия присутствует.
Сказочная любовь
Елена родилась в семье рабочих московского завода «Фрезер». После школы пошла туда работать, поступив учиться на вечернее отделение Института управления им. С. Орджоникидзе (сейчас – университет). Окончила его в 1986-м и стала младшим научным сотрудником в Институте экономических проблем комплексного развития Москвы, пока однажды ее не отправили работать в комиссию Мосгорисполкома по кооперативной деятельности. Комиссию возглавлял тогдашний зампред горисполкома Юрий Лужков. Так они и познакомились. И с этой комиссии, по сути, зародились ее бизнес-устремления.
Комиссия работала до 1988-го, но, как уверяют оба, служебного романа между ними тогда не было. Отношения сложились позже. И когда Лужков овдовел, они поженились. Шел 1991 год.
– Я не видела людей с такой разницей в возрасте (27 лет. – Ред.), которые бы так идеально понимали друг друга, – сказала как-то о родителях в интервью их младшая дочь Ольга, признаваясь, что нелегко будет строить собственную семью, когда перед глазами такой пример. – Это идеальная, сказочная любовь, которая длилась столько лет…
Они действительно удивительно подходили друг другу. Оба увлекались спортом, катались на горных лыжах, обожали лошадей. Отдыхать любили в полных экстрима путешествиях.
– Как вы отметили юбилей? – спросила я Батурину (наша встреча состоялась спустя месяц после ее 50-летия).
– Прекрасно! Мы с мужем и друзьями (дети учились) были в Исландии. Полный экстрим, как я и хотела: ездили по ледникам на снегоходах, на джипах по бездорожью, спускались в лавовые пещеры, плавали в горячих источниках… Я и предыдущий свой юбилей встречала таким же образом, только в Африке. Так что у меня это в традиции.
А на день рождения мужа Елена Николаевна как-то подарила ему суперсовременный трактор – для фермы в Калининградской области. Он был очень доволен подарком. Мы с Лужковым несколько раз ездили в это хозяйство, и помню, с каким воодушевлением Юрий Михайлович рассказывал про столь необычный подарок. Во время этих поездок я была свидетелем и того, как теплел и менялся его голос, когда в трубке раздавался звонок от «его Лены».
А в день 25-летия брака, в 2016-м, Лужков и Батурина обвенчались.
Юрий Лужков с семьей и москвичами в Коломенском отмечает 80-летие // Фото: Global Look Press
Тяжба с братом
После смерти Юрия Лужкова имя Елены Батуриной в России снова стало на слуху. В основном в связи с разными тяжбами. Словно кончина мужа открыла некий портал, откуда посыпались иски, судебные разбирательства, давно забытые претензии… Но, если разобраться, суды эти шли давно, уже лет 15. И касались они ее споров главным образом с одним человеком – родным братом Виктором.
Родственники давно уже полностью стали чужими людьми, уверяет помощник Батуриной Геннадий Теребков. Их давно уже не связывают никакие отношения, в том числе финансовые, однако Виктор Батурин не раз пытался под различными предлогами получить деньги от сестры и ее компаний.
Батурин проиграл все суды во всех инстанциях, был пойман за руку на фальсификации документов и мошенничестве, за что был осужден на несколько лет. Сейчас он снова пытается доказать, что сестра должна ему 13 млрд рублей – якобы его доля в «Интеко». Батурина настаивает: расставаясь, они заключили с братом соглашение об отсутствии взаимных требований. Дело слушается в Австрии.
В 2016-м Виктор был признан банкротом, и управляющий в его деле – Эренцен Манжеев – пытался оспорить эту сделку. Тогда Елена потребовала признать банкротом самого Манжеева. Спустя две недели после смерти Лужкова Манжеев нанес ответный удар: мировой суд в Калмыкии (там зарегистрирован Виктор Батурин) объявил Елену Батурину в розыск по делу о клевете – якобы она утверждала в австрийском суде, что Манжеев пытался получить доступ к ее средствам с помощью поддельных документов. Дело было закрыто уже в январе – Арбитражный суд Калмыкии постановил: Манжеев должен выплатить Батуриной 600 тысяч рублей компенсации судебных издержек по процессам прошлых лет.
Но тяжба в Австрии продолжается. И в игре теперь группа А1 Михаила Фридмана: ее представитель признался СМИ, что структура приобрела часть требований к Виктору Батурину и «намерена реализовать их в рамках банкротного процесса». Теребков назвал это «рейдерским захватом» и «грязной пиар-кампанией». Судя по всему, в ближайшее время недостатка в новостях на эту тему не будет с обеих сторон.
А кто у нас муж?
«Факты – упрямая вещь. Нигде, кроме Москвы, бизнес Батуриной не развивается успешно…» – так написал в своем докладе в сентябре 2009-го Борис Немцов, утверждая, что секрет успеха супруги мэра в бизнесе следует искать в административном ресурсе мужа. Елена Батурина тогда подала на Немцова в суд. И именно цитируемый фрагмент суд постановил опровергнуть.
Сегодня его опровергла, пожалуй, сама жизнь: недавно умерший Юрий Лужков перестал быть мэром с 2010-го, в России у Батуриной с тех пор бизнеса почти не осталось. А она по-прежнему успешно ведет дела. Только уже не в масштабах нашей страны, а по всему миру. Строит элитное жилье на Кипре. Ее немецкая компания Hightex GmbH, один из мировых лидеров в сфере мембранного строительства, участвовала в двух масштабных проектах – в США («Шатер мира» в Новом Орлеане – часть музея Второй мировой войны) и в Катаре (стадион, который должен стать одной из площадок ЧМ по футболу в 2022-м). Масштабные проекты в Казахстане. Участие в коммерческих проектах альтернативной энергетики в Италии и Греции. Сеть гостиниц в разных странах…
Тут, согласитесь, едва ли можно объяснить успех исключительно наличием мужа – пусть и бывшего политического тяжеловеса.
Прямая речь (из интервью):
– Я давно объявила детям: пока они учатся, я им помогаю финансово. В тот момент, когда закончат образование, начнут жить на то, что сами заработают, – сказала мне Елена Батурина в 2013-м.
– Жёстко.
– Зато честно. И не будет для них неприятным сюрпризом.
* * *
Материал вышел в издании «Собеседник+» №09-2020 под заголовком «Женская доля Елены Батуриной».
