Через годы, через поколения: кто и почему сегодня еще смотрит ТВ

Если судить по последнему опросу Левада-центра, то получается, что телеаудитория за последние десять лет снизилась не так уж сильно, а вот доверие российских граждан к федеральному ТВ снизилось на четверть.

То доверие, что осталось, телезрители делят между Владимиром Соловьевым, Андреем Малаховым и, казалось бы, так не похожим на них Владимиром Познером.

• Старый телевизор. ТВ проигрывает конкуренцию – и это сказывается на качестве передач

Мы спросили телекритика Юрия Богомолова, что он обо всем этом думает. А также о том, почему телевидение, которое смотрят «люди в возрасте», продолжает сохранять эту аудиторию через годы.

— Дело в том, что, скажем, Соловьев, которого я наблюдаю давно, круглосуточно сидит в телевизоре. И те, кто сидит на игле его пропагандистских ток-шоу, получают некоторое удовлетворение, связанное с его манерой и риторическими фиоритурами. Тут образуется даже некая зависимость, как от дозы.

За ним — с большим, правда, отрывом — идет Андрей Малахов, король таблоидов, который сидит в этом телевизоре уже черт знает сколько лет. Я его помню еще с утренних эфиров Первого канала, потом он занялся «Большой стиркой» — и все это достаточно тошнотворно для любого разумного человека, но тем не менее он продолжает исправно разводить пары на идиотических сюжетах про дележ имущества, наследства, детей, про разводы и похороны. От этого обыватель тоже получает удовлетворение, и создается иллюзия того, что Малахов социально значимая фигура. А на самом деле это король всех пошляков и разложившийся уже персонаж. И эта политическая и социальная клоунада суть одно.

— А такая вот работенка — она действительно способствует морально-ментальному разложению?

— Конечно. Соловьев сам себя считает самым влиятельным журналистом, он сам об этом так и говорит. Но он давно стал черным человеком. Может, он и мил со своими детьми, как, наверное, Геббельс был мил со своим потомством, но на самом деле он уже совсем отдельный какой-то человек. И я даже не уверен, что он все еще человек. Хотя его образ периодически пытаются очеловечить.

— Как?

— Есть одна детско-подростковая программа с конкурсами, и в числе прочих там есть и ораторский конкурс, куда приглашают Соловьева для отеческих наставлений. И это выглядит очень фальшиво. А в одну из телепрограмм он как-то пришёл с мамой. И они вместе пели. Это было трогательно и непередаваемо мерзко. Притом, что он считает себя буквально мессией, он страшный лизоблюд, в нем столько горделивого лакейства! Это очень видно, когда он ведёт передачу «Москва, Кремль, Путин».

• Судьба пропагандиста. Владимир Соловьев: бизнес и промывание мозгов в одном флаконе

— Но с другой стороны, число тех, кто смотрит телевизор в принципе, — снижается.

— А это значит, что, как и на выборах, чем меньше явка, тем больше шансов у тех, кто имеет некоторые ресурсы. И тут надо бы сравнить, сколько часов имеет Соловьев, причем в прайм-тайм, и сколько времени имеет Познер. Один час в неделю — это ничто. С другой стороны, Владимир Познер в эфире давно, его помнят еще со времен советской власти.

— Интересно, Соловьеву и Познеру доверяют одни и те же люди или все-таки разные?

— Я знаю таких людей, которые доверяют им обоим. Дело в том, что Познер и Соловьев не совсем антагонисты. Расходясь во многом, они все же оба государственники. Познер работает от имени частной компании, но она аффилирована с Первым каналом.

— Но Познер и сам говорил, что так или иначе подконтролен Первому каналу.

— Конечно. В общем, что сказать. Все это ожидаемо. Можно было и не проводить опросы.

— Уже много лет нам говорят, что телевизор смотрит возрастная аудитория, что молодёжь, сидя в интернете, уже и забыла, как телик включается. Но что десять лет назад, что сегодня средний возраст телезрителя остаётся прежним. То есть человек, старея, окукливается и подсаживается к телевизору, занимая место в рядах телесмотрителей вместо выбывших по естественным причинам?

— Меняются технологии. Десять лет назад интернет, включая соцсети и интернет-СМИ, ещё не был так распространён, как сегодня, и меньше был доступен. А сегодня грань между сетью и телевидением сильно стёрта, и грань между поколениями тоже стирается. И телевидение корректирует свои подходы.

Кроме того, вы уверены, что люди, отвечая на вопрос о своём смотрении какой-то телепрограммы, осознают, где именно они ее видел — по телевизору или в интернете? Так что тут все сложно. И вообще, социология вещь довольно лукавая, и разные методики опроса дают разные результаты. Но вот на митингах смена поколений очень заметна. Туда приходит уже совершенно молодое поколение — я бы его назвал первым непоротым поколением москвичей.

— Да. На Болотную выходили их отцы и матери. 

— И это естественно, и на эту молодёжь вся надежда.