Главный тренер "Лады": Россия – это дороги и разгильдяйство. Но я все равно ее люблю!

Александр Титов дал первое большое интервью в статусе нового наставника тольяттинцев эксклюзивно для Sobesednik.ru.

Бывший защитник «Лады» Александр Титов спустя 15 лет вернулся в клуб. На сей раз уже в качестве главного тренера. Но пикантность момента еще и в том, что «Лада», один из главных фаворитов минувшего Кубка Петрова Высшей хоккейной лиги, неожиданно проиграла в 1/8 финала именно команде Титова, красноярскому «Соколу».

О том, почему состоялась эта сенсация, как произошел его переход в Тольятти, какие изменения ждут «Ладу», и что вообще он за человек — в интервью самого Александра Титова.

«С трудом добились премий на плей-офф»

— Все причастные знали о вашем назначении заранее. А официально объявили об этом только в начале мая. К чему этот секрет Полишинеля?

— Никто особо не прятался. Есть контрактные обязательства, которые до 30 апреля исполнялись, вот и все.

— То есть чисто юридический вопрос?

— Конечно.

— А когда контакты начались между «Ладой» и вами?

— Наверное, когда мой «Сокол» не прошел «СКА-Неву», а у «Лады» была большая пресс-конференция. По окончании сезона [для каждой из команд]. В сезоне никто со мной не разговаривал и ничего не обсуждал. Каждый работал на своем месте. Анатолий Емелин работал в «Ладе», я работал в «Соколе».

— Вы заранее знали, что покинете «Сокол»?

— Да, знал. «Лада» ли это была бы или другой клуб, но в «Соколе» я однозначно не остался бы.

— Какие-то серьезные причины?

— Ну, много факторов. И что семья находилась в Москве, а это постоянные перелеты пятичасовые. И плюс четыре часа разница во времени... Достаточно много моментов, которые подтолкнули меня, чтобы я заранее сказал руководству, что это последний сезон.

— Переговоры с «Ладой» легко прошли?

— Агент позвонил, сказал, что есть заинтересованность. Я прилетел в Тольятти, мы встретились, пообщались и в принципе сразу обо всем договорились. Не было никаких «кошек-мышек». А там это уже вопрос, наверное, технический: информацию довели до вышестоящего руководства, до министра спорта, наверное, до губернатора, что выбор пал на меня... С моей стороны ничего [в процессе переговоров] не напрягало.

— Не могу не спросить: все-таки почему «Соколу» удалось пройти «Ладу»? 

— Руководство ставило задачу просто попасть в плей-офф, но мы и попали, и еще плюс первый раунд получился удачным.

Плей-офф — это как экзамен. Весь год учишься, а потом сдаешь. Я так это и говорил команде: вы сдаете экзамен, по этому экзамену вас и оценивают. У нас были определенные внутренние моменты напряжения. И финансовая составляющая. И то, что мы фактически месяц находились в поездке! Можете представить себе, что это такое? И плюс, наверное, тот момент, что у нас уехало пять человек [на Универсиаду]. И ребят это сплотило. И везение тоже, наверное. Большинство опять же сыграло большую роль. Мы в регулярном сезоне с ним достаточно намучились, не всегда получалось, а с «Ладой» наконец «зашло».

— Получается, где-то на первый план выходила именно мотивация игроков, а не мастерство?

— Я бы не сказал, что у нас какая-то запредельная мотивация была. В других клубах, если вы имеете в виду материальную мотивацию, она значительно больше. У нас ее в сезоне не было, и мы с трудом добились, чтобы ее выделили на плей-офф. Именно на первый круг. И то — очень маленькая мотивация. Просто весь сезон у нас вообще не было мотивации материальной. И это очень тяжело, тяжело управлять командой, не хватает рычагов давления и воспитания. Особенно потому что поколение сейчас такое. Мальчики весьма своеобразные...

— А как вам победитель Высшей лиги, карагандинская «Сарыарка»?

— Уже много написано и много сказано, и я это всегда говорил: на первое место в плей-офф выходит дисциплина, выполнение игрового задания и большинство-меньшинство. И терпение. Посмотрите, они все голы практически забивали в большинстве. То, чего не хватило другим командам. Тюмень удалялась, а эти забивали. Там команда достаточно хорошая, в Караганде. То, что они сезон ни шатко, ни валко начали, это вопрос другой. Пришел тренер, который выигрывал Кубок Петрова в предыдущем сезоне, все немножко перестроил, плюс наладил дисциплину. И у них команда два-три года фактически была [в том же составе], они точечно усиливались, точечно по позициям прошлись, и все. Ничего, в принципе, такого удивительного не было.

«Про очернение и оговоры Тимирева не знал»

— Вы приводите свой тренерский штаб, но сохраняете Олега Волкова, который после отставки Анатолия Емелина был и. о. главного тренера. Можете объяснить почему?

— Олег достаточно хороший игрок был, с большим опытом для работы по защитникам. И когда я находился в Тольятти, мы смотрели тренировочный процесс, и он достаточно въедливый. У меня даже вопросов никаких не возникло. Он готов работать. Ну а окончательно определимся уже все в процессе, когда поработаем вместе.

— Расскажите, пожалуйста, об оставшихся коллегах, которых вы приводите с собой.

— Анатолий Степанов играл у меня в Воронеже и в Красноярске, а последний сезон работал по физподготовке и по нападающим. Достаточно амбициозный молодой человек, готов и любит работать. Ну и тренер по вратарям, молодой человек с достаточным опытом. Знает вратарей, которые у нас остаются, с ними работал, поэтому выбор пал на него.

— Как удалось сохранить лидера «Лады» Александра Тимирева?

— (Смеется.) Ну, провокационный вопрос вы мне сейчас задали. Ну, скажем так, мы с [cпортивным директором «Лады»] Владимиром Николаевичем Кречиным вызывали, общались, донесли до него, что на данный момент у нас складывается определенная ситуация, что надо здесь остаться, здесь доказать и показать. И Саша принял решение. И вообще мы рады, что прошлогодний костяк удается сохранить: это и Костя Майоров, Озолиньш, Андрющенко, Мастрюков, Скрынник...

— А вы знаете, что Тимирева вроде бы очернили и плохими рекомендациями сорвали ему переход в КХЛ?

— Не знаю. Надо у Саши спрашивать, как это все обстояло. То, что касалось моей работы — что я его хочу видеть, — мы ее сделали. А уже как там происходило с очернением и наговорами — это, честно скажу, не ко мне.

— Из лидеров все еще не подписан Станислав Чистов. Как с этим дела обстоят?

— Там, я так понимаю, все в процессе. Владимир Николаевич общается. Но, может быть, у него [Чистова] какие-то другие предложения появились. И как это все дальше будет — не знаю.

— Были ли те, кто сказал: «Нет, я с Титовым работать не буду»?

— Наверное, нет. И ребята которых я приглашал из «Сокола», и которые в «Ладе» оставались — со всеми лично общались. Потому что очень важно не только через агента говорить, у них другая работа...

— …деньги выбивать!

— Ну, у каждого своя работа. А мы общались с Владимиром Николаевичем с каждым хоккеистом. Кто был в Тольятти — вызывали, разговаривали. И ребятам, которые находились в других командах, также звонили, разговаривали... Они ждали нас, мы ждали кого-то. Были и те, кто сам набирал, звонил...

— И говорил «Хочу к Титову»?

— Да, «хотели бы с вами поработать».

— Ваша идея — не заключать никакого арендного соглашения с клубом КХЛ?

— Это совместное решение. Хотя я в свое время четыре года в «Буране» и «Соколе» отработал с хабаровским «Амуром» — и они сейчас продлили дальше — и было приятно работать в плане того, что они там ребят почти не дергали [в КХЛ]. Их спускали, и в основном у нас они и находились, играли, работали. И у нас было полное взаимопонимание с руководством Хабаровска в том плане, что если человек не хотел [играть в ВХЛ] или он слабее выглядел, чем, допустим наши ребята, которые были на контрактах, то этого молодого человека я не ставил насильно в состав. Он просто тренировался до тех пор, пока не докажет [свою состоятельность]. Или отправляли обратно в Хабаровск.

А «Лада» работала с ярославским «Локомотивом», и, к сожалению, там травмы пошли, здесь травмы пошли, и в итоге «Лада» осталась обескровленной. И мы пришли к мнению, что соберем команду свою, будет у нас пять пятерок плюс есть молодые ребята интересные. И из этого уже будем исходить. Не вижу ничего проблематичного.

— Да я бы как раз поддержал это решение, потому что вы верно сказали, у меня тоже это слово на языке было: по итогам сотрудничества с «Локомотивом» команда в какой-то момент оказалась обескровленная...

— Но я еще раз говорю, что у меня не было проблем с Хабаровском. И взаимопонимание было, и ребят хороших присылали, а не то что «ну этих возьмите, пускай они у вас там ковыряются». Тот же Павел Дедунов на ведущие роли в «Амуре» выходил. А сейчас там Игорь Руденков, который у меня два сезона отыграл в «Соколе».

— Какие позиции будут усиливаться?

— Все позиции будем смотреть. Вы же видели, какой объем хоккеистов из КХЛ освобождается — по 10–12 человек из команды. Начнем предсезонку, проведем товарищеские игры, и там все будет понятно. Какие-то решения, может не самые хорошие, примем. А может и так [случиться], что те, кого мы собрали, — с ними и пойдем дальше. А усиливаться — ну, если будет хороший свободный игрок, то почему нет?!

— То есть экс-кахаэловцев тоже будете приглядывать?

— Ну, опять же — на какую позицию, в какую роль, что мы от него хотим видеть. Сейчас торопиться с этим не стоит. Поймем в процессе.

«С нынешним поколением больше психологом надо быть, чем тренером»

— Когда поняли, что защитник Александр Титов хочет быть тренером?

— Мне, кстати, повезло с этим, потому что через полгода после того, как я закончил карьеру, меня пригласили в «Спартак». Но я, в принципе, по-другому себя и не представлял. Можно было стать, например, агентом, но мне нравится общаться с хоккеистами, чтобы доносить до них что-то [по их игре] и смотреть на результат своей работы. Или всего тренерского штаба.

— Как готовились к смене деятельности? Конспекты делали?

— Мне посчастливилось поработать и с Петром Ильичом Воробьевым, и с Владимиром Васильевичем Крикуновым, и еще молодым с Виктором Васильевичем Тихоновым, и что-то смотрел, что-то подмечал, конечно. Но все равно надо учиться.

Но главное — по нынешним ребятам, по нынешнему поколению больше психологом надо, чем тренером быть! Знаете, раньше главное — играй. Даешь результат — молодец. Нет — иди... Никаких компенсаций не выплачивалось, когда тебя увольняли. Тебя вызывали и говорили: «Молодой человек, спасибо, до свидания». А сейчас это все более тонко и нежно. С одной стороны, ребята защищены юридически — и, наверное, это правильно. Но в плане психологии сейчас все по-другому. Нынешнее поколение — оно такое: с ними надо больше разговаривать, общаться. Наедине, один на один, если требуется, объяснять, даже доказывать.

— Вы упомянули Петра Ильича Воробьева. Мне интересно: помимо того, что взял бывший защитник «Лады» Титов от тренера Воробьева, — что взял тренер Титов от бывшего защитника Титова?

— А как раз Воробьев и дал мне (хотя, опять же, это все зависит от игрока), что в первую очередь защитник должен сделать свою работу, а потом уже все остальное. Я любил подключаться к атакам, потому в 26 лет еще центральным нападающим был — и за два сезона игры в Тольятти я как раз понял, что защитник оценивается в первую очередь не по забитым шайбам и передачам, а по «плюс-минусу». А если он уже набирает очки, забивает шайбы и отдает передачи, это идет только как бонус. То есть правильно расставлять приоритеты!

— Уровень ВХЛ за последние сезоны вырос?

— Вот этот, последний сезон особенно высоким был.

— Могли бы сравнить уровень ВХЛ сейчас и КХЛ 10 лет назад, когда вы заканчивали играть?

— Скажу так: если брать даже сезон 2003/04 в Суперлиге и сравнивать тот уровень хоккея и уровень хоккеистов с нынешним в КХЛ, то там сильнее было.

— Почему?

— Раньше намного больше было команд приблизительно одинакового уровня.

— Получается, что уровень нашего хоккея падает?

— Я просто говорю по уровню мастерства. Даже по уровню индивидуального мастерства возьмем: намного больше было сильных игроков. Вспоминайте: за «Динамо» против нас в финале 2004/05 играл Александр Овечкин. Он после этого сезона уехал в НХЛ. Ему лет-то было сколько? 18! А он уже на тот момент уже забивал по 15–20 шайб. С «Авангардом» вообще проблематично было играть — если удаление, то сразу гол. В тот же Омск приезжали легионеры — олимпийские чемпионы! Вспомните, кто еще там играл: Сушинский, Затонский, Прокопьев, Рябыкин... Зато сейчас инфраструктура на более высоком уровне.

А уровень ВХЛ... Раньше в Высшей лиге много «ветеранчиков» было — они себе в КХЛ места уже не находили, но все равно были достаточно мастеровитые, и молодежь быстрее училась у таких игроков. А сейчас в 23–24 года ребята варятся в собственном соку. Нужны те, кто может что-то показать, подсказать, тогда и уровень сразу будет немножко другой.

— В курсе ли вы новостей о судебном процессе о возрастных ограничениях в ВХЛ, который идет между профсоюзом хоккеистов и Лигой?

— Ну, я слышал, да. Но особо не вдавался в подробности. Я считаю так: у нас есть Конституция, и это основной закон. Но и регламент, который принимают Федерация, Лига, тоже, наверное, исходит из своих моментов. Хотя ребят же тоже можно понять в этом плане, они не могут найти себе работу, а им надо семьи кормить. Они же, может, еще бы и поиграли. Я надеюсь, юристы с обеих сторон разберутся и примут компромиссное решение.

«Не мы такие, жизнь такая»

— Блиц. Вы суеверный?

— Да.

— Ваша главная примета?

— Не скажу. (Улыбается.)

— Потому что суеверны?

— Конечно!

— Самый крутой российский защитник прямо сейчас?

— Не знаю. Начинаю вспоминать, но не-а. Не могу сказать, чтобы кто-то прямо ярко так выделялся.

— Что сильнее всего раздражает в современном мире?

— Безразличие, безразличие... И отношения между людьми. Они практически отсутствуют. Сейчас, я так понимаю, очень много людей живут по принципу «ничего личного, только бизнес».

— Как в том фильме — «не мы такие, жизнь такая»?

— Да, наверное: не мы, жизнь такая...

— Ваш главный авторитет?

— Отец. Живет в Липецке. На пенсии. Приезжает часто в гости, мы приезжаем в гости... Созваниваемся практически каждый день. Дай Бог ему здоровья и долголетия!

— Какой главный отцовский совет вы до сих пор помните и следуете ему?

— Что ничего сразу не бывает. Как он всегда говорил, курочка по зернышку клюет. И что цыплят считают по осени. Что надо пахать, работать и трудится.

— На какой вопрос не стоит отвечать правду?

— Я считаю, что надо, какая бы правда ни была — больно от нее или не больно, — надо всегда ее говорить.

— Вопрос к вам как к бывшему армейцу: когда у ЦСКА кончатся деньги?

— Да надо радоваться, если честно. За ЦСКА, за СКА, за благополучные клубы! Да, говорят — вот олигархи, «Роснефть», «Газпром», — но надо радоваться, что есть люди, которые болеют за хоккей и которые готовы вкладывать деньги. И правильно вкладывать!

— Россия в трех словах?

— Дороги...

— Ой, я даже могу предположить, какое второе слово будет...

— Ну нет. (Улыбается.) Еще разгильдяйство... Но знаете — если честно, мне нравится жить дома, в России. Но меня раздражают дороги, и меня раздражает, как я уже сказал, отношение людей — какими-то мы в последнее время стали очень злыми. Хотя многое зависит от окружения. В трех словах не знаю, но про дороги — это наша беда, конечно. Вот когда у нас будут дороги идеальные, тогда мы начнем еще лучше жить.

— Чем КХЛ круче, чем НХЛ?

— Ну, я скажу так: что КХЛ — это наш, российский продукт, поэтому этой лигой надо гордиться. Но у нас КХЛ [существует] 11 лет, и плюс немного предыдущих лет, когда была Суперлига. Или Межнациональная хоккейная лига. А там — 100 лет. Там вся организация с годами набирала опыт, и сейчас все отточено до такой степени, что просто на высочайшем уровне. А у нас есть куда расти, есть к чему стремиться. И это здорово!