Фабрика антифашистов: Как немецкие генералы переходили на сторону СССР
Фридрих Паулюс стал важным свидетелем обвинения на Нюрнбергском процессе
Совсем недавно мир отмечал 75 лет с начала Нюрнбергского процесса, где были осуждены главные нацистские преступники.
Важным и неожиданным для фашистских бонз свидетелем обвинения на процессе стал фельдмаршал Фридрих Паулюс, которого немцы считали погибшим в русском плену. На трибуне для свидетелей в Нюрнберге Паулюс появился в феврале 1946-го...
О том, как немецкие генералы становились антифашистами, как они жили в советских лагерях военнопленных, «Собеседнику» рассказала заведующая Красногорским филиалом Музея Победы Маргарита Иващенко.
Паулюс. Прибытие в лагерь
– 24 февраля 1943-го на подмосковную станцию Павшино из Сталинграда прибыл поезд с пленными немцами, – рассказывает Иващенко. – Среди них был и фельдмаршал Паулюс, и еще 24 генерала – весь его штаб, в том числе несколько румынских генералов. А так же более 200 офицеров. По воспоминаниям очевидцев, пленных везли в довольно комфортабельных условиях: в составе было только две теплушки, остальные вагоны – офицерские, купейные.
По воспоминаниям адъютанта Паулюса полковника Адама, на каждый вагон пленных выделялась медсестра. В дороге пленным давали постельное белье, какао, шоколад... Роскошь, особенно, если вспомнить, что Паулюс в последние дни перед сдачей в плен имел лишь небольшой кусочек шоколада на день, и это было все... Ведь 6-ая армия вермахта осталась практически без снабжения – Люфтваффе почему-то решило, что лучше всего сбрасывать посылки, обернутые белой тканью, а на снегу их было не видно. Кроме того, большая часть этих посылок почему-то попадала к нашим войскам.
Основная масса пленных шла до красногорского оперативно-пересыльного лагеря №27 пешком – тут недалеко, километра два. Раненых везли на подводах. Паулюса привезли на машине и поселили в отдельно стоящий дом за территорией лагеря.
Паулюс. Жизнь в плену
– Долгое время мы искали, где был этот дом, – рассказывает Маргарита Иващенко. – Сейчас точно знаем – в деревне Губайлово (она входила в состав Красногорска). Дом принадлежал семье профессора университета, который уехал с семьей в эвакуацию. Дом был разделен на две части, в одной жили румынские генералы, в другой – Паулюс со своим адъютантом. И наши женщины ходили туда убираться, приносили им еду.
Рацион для военнопленных старшего офицерского состава – генералов, полковников и фельдмаршала Паулюса – разрабатывали с учетом требований каждого. Им даже выделили специальных поваров. Так, у Паулюса были проблемы с желудком (ему даже операцию в СССР делали, возили в Крым лечиться) и у него был личный повар, который это учитывал.
Пленные позволяли себе капризничать. Генерал артиллерии 6 армии Вальтер фон Зейдлиц жаловался командованию лагеря: почему у Паулюса личный повар, который готовит ему отдельные блюда, а он, Зейдлиц, вынужден делиться поваром с генералом Шмидтом?
А сам Паулюс нередко жаловался, что ему дают мало денег на сигареты.
Паулюс. «Перековка»
– В Красногорске после Сталинграда Паулюс пробыл 3 месяца, – перечисляет Маргарита Иващенко. – Потом его отправили в офицерский лагерь в Суздале, оттуда – в Оранки в Горьковской (ныне Нижегородская) области. В основном же он находился в подмосковных поселках Лунево и Томилино, где для него были созданы определенные условия.
К тому времени уже был создан Национальный комитет «Свободная Германия» (НКСГ), куда вошли младшие чины. А немецкая армия очень структурированная, и у советских властей возникло понимание, что для влияния на немецких солдат нужна антифашистская организация для более высоких чинов. Так возникла идея создания Союза немецких офицеров (СНО). Именно там в Лунево с сентября 1943-го и был создан этот союз, который возглавил генерал артиллерии 6-й армии Вальтер фон Зейдлиц, некогда бывший в подчинении Паулюса.
Но сам фельдмаршал в него не вступил. Он пришел к антифашистскому движению гораздо позже – только в августе 1944-го. Во-первых, после того, как он сдался в плен с армией, его жену в Германии арестовали. Во-вторых, в 1944-м на фронте погиб один из его сыновей. И наконец на него произвело сильное впечатление покушение на Гитлера – в нем участвовали многие его друзья, которых потом казнили. После этого он не только присоединился к антифашистскому движению, но и стал активным его участником. Вышло много листовок, которые он подписал.
Надо признать, что работа с ним велась постоянно, и в том, что такого человека, как Паулюс, удалось «перековать», большая заслуга советского разведчика майора госбезопасности Федора Парпарова, который работал с фельдмаршалом и сопровождал его везде, то есть был его куратором. Паулюс, кстати, неплохо рисовал. Он подарил Парпарову один из своих пейзажей с надписью «На добрую память». Копия рисунка есть у нас в Красногорском филиале Музея Победы.
Был ли фельдмаршал искренен в своем отходе от нацизма? В любом случае, на Нюрнбергском процессе Паулюсу ничего не мешало заявить: хочу остаться на западе. И американцы наверняка ухватились бы за него, оставили в западной зоне. Но нет, он выступил и доказал, что план нападения на СССР «Барбаросса» составлялся Гитлером еще до начала войны. У Геринга случилась истерика, когда привезли Паулюса – сидевшие на скамье подсудимых были уверены, что его не привезут. Более того, они были убеждены, что даже если и привезут, он ничего не скажет.
Знаете, можно по-разному относиться в антифашистскому движению военнопленных. В ФРГ практически все время говорилось, что эти люди вступали в него не по совести, а из-за лучшего пайка... Возможно, кто-то так и делал. Но отбор в антифашистские школы был очень строгий. И никто из тех, кого засылали к немцам в тылы, не стал перебежчиком.
Правнук Бисмарка
– 12-13 июля 1943-го в Красногорск, в ДК «Салют», – продолжает рассказ Иващенко, – на учредительную конференцию движения Национальный комитет «Свободная Германия» (НКСГ) приехали более 200 делегатов из всех лагерей военнопленных на территории СССР: Главный посыл этих людей был: сделать все возможное, чтобы Германия вышла из войны до того, как на ее территорию вступят иностранные войска.
Возглавил НКСГ коммунист политэмигрант Эрих Вайнерт, а вторым человеком стал красавчик граф Генрих фон Айнзидель. Он действительно граф, представитель одной из самых влиятельных семей Германии, правнук Отто фон Бисмарка, первого канцлера империи.
Молодой (21 год) летчик-истребитель фон Айнзидель попал в плен под Сталинградом и уже здесь присоединился к антифашистскому движению. В 1947-м уехал в ГДР, вступил в СЕПГ (аналог КПСС в Восточной Германии), работал журналистом. В конце 1948-го перебежал в ФРГ, где американцы посадили его в тюрьму, потому что за ним был шлейф антифашиста. По освобождении работал сценаристом, писал книги, сделал политическую карьеру, став депутатом бундестага... От левых взглядов он так и не отказался до конца жизни, не раз приезжал и в СССР, и потом в Россию. Приезжал и в Красногорск... Умер летом 2007-го.
Граф написал воспоминания. Они, кстати, неоднозначные. Например, там есть такой пассаж. Офицеры НКВД – недалекие: когда его пленили, смотрели на него так, словно никогда не видели часов. Поэтому он сразу подарил одному из них свои часы. Но тут же, рассказывая о том, как он попал в плен, сам себе противоречит. Генрих шел и кричал: «Не стреляйте в меня, я правнук Бисмарка». Кричал-то он по-немецки и почему-то думал, что его поймут эти «недалекие» люди, и что они откуда-то должны знать, кто такой Бисмарк... И ведь его поняли.
Вальтер фон Зейдлиц
– Не надо думать, что все так уж было благостно. Вот, к примеру, как сложилась судьба генерала артиллерии фон Зейдлица, возглавившего Союз немецких офицеров и много сделавшего для антифашистского движения. Он возглавил СНО совершенно сознательно, говорил, что главный его пропагандист – Сталинград. Там он увидел и отношение фюрера к 6-й армии: брошенная на произвол судьбы, без снабжения... И советских солдат, которые иногда подкидывали немцам еду... Но даже после серьезных заслуг фон Зейдлица в антифашистской работе, в СССР его осудили на 25 лет.
Дело в том, что после Нюрнберга по лагерям военнопленных в СССР стали искать военных преступников. В первую очередь эсэсовцев. Их искали по татуировкам: на внутреннюю сторону предплечья каждого из них наносилась группа крови. Когда эсэсовцы попадали в плен, большинство пытались эту татуировку свести любым способом. Поэтому, когда при личном осмотре у военнопленного находили либо татуировку, либо шрамы непонятного происхождения, то этих людей подвергали дополнительной проверке. Так выявили многих военных преступников, которых из комфортных лагерей для военнопленных отправляли уже в другие лагеря.
А на фон Зейдлица поступил донос (от генералитета – коллег, которые с ним сидели в лагере): якобы в 1942-м он убил ребенка, партизана. И несмотря на все его антифашистские заслуги, генерала осудили на 25 лет. Но в 1955-м он был освобожден. А полностью реабилитирован в 1996-м. К его оправданию приложил немало сил первый директор нашего музея доктор военных наук Аркадий Крупенников, который доказал, что никого генерал не расстреливал. Речь шла о смерти молодого советского солдата, который умер сам, и фон Зейдлиц был тут абсолютно ни при чем.
Кстати, к 1956-му в СССР остались только осужденные военные преступники, все остальные военнопленные были репатриированы на родину. А в 1956-м отпустили и осужденных: вмешалась политика. Осенью 1955-го в Москву приехал первый канцлер ФРГ Конрад Аденауэр. Условием подписания договора о дипломатических отношениях было освобождение 38 тысяч военных преступников. Хрущев на такой обмен согласился.
«Неперекованный»
Нобелевский лауреат Лоренц
– Австриец Конрад Лоренц, один из основоположников этологии (изучает инстинкты животных – ред.), на фронт пошел сознательно, и этих убеждений он придерживался до конца жизни, – рассказывает Маргарита Иващенко. – В свое время из-за этого его лишили профессорского звания. Убежденный нацист, он все же был честен. Позже в своих воспоминаниях, писал, что поменяв в СССР 13 лагерей, нигде не встретил жестокости.
Такое отношение к военнопленным врагам, конечно, не шло ни в какое сравнение с тем, как сами немцы обращались с нашими военнопленными. Достаточно вспомнить, как они обливали генерала Карбышева в мороз водой после того, как он твердо отказался сотрудничать с фашистами.
Лоренц в немецкой армии был медиком, в плену тоже работал врачом в лагерном лазарете. И изучал поведение животных, выращивал утят, приручал котят, наблюдая за ними. Из лагеря в лагерь с ним даже ездила птичка... Все это ему позволялось.
Более того, ему позволили не только завершить научную работу, но и вывезти ее. Ему даже предоставили машинистку, которая под его диктовку напечатала четыре экземпляра рукописи. А начальник лагеря послал эту работу на рецензию в МГУ одному крупному ученому. Профессор дал заключение: идеологии в работе нет, ее можно выпустить из страны. То есть он понял научную ценность работы, но не стал препятствовать. В 1973-м Лоренц получил Нобелевскую премию.
