Книжное оборзение: скандал с соратницей Навального обострил дискуссии на Non/fiction

«Собеседник» провел несколько дней на выставке-ярмарке интеллектуальной литературы и убедился, что российское литературное сообщество пока остается свободным от давления государства и его пропаганды.

Проходившая в Гостином дворе рядом с Кремлем ярмарка Non/fiction началась со скандала: презентация книги пресс-секретаря Навального Киры Ярмыш «Невероятные происшествия в женской камере №3» исчезла из программы. Госмашина научилась прятать концы в воду, но наличие или отсутствие звонка сверху уже ничего не меняет, общество не сомневается, что власть навязывает культурным институтам свой стоп-лист. Однако такое доминирование приводит к обратному эффекту: о книге Ярмыш, находящейся под домашним арестом по «санитарному делу», в Гостином дворе говорили гораздо больше, чем релиз того заслуживает, а издательство в итоге получило прекрасный пиар и продажи.

Шойгу писал сам и править не разрешил

Презентации книги соратника Путина Сергея Шойгу ничто не могло помешать. Правда, сам он не приехал, как и актер Сергей Гармаш, который прочел от лица министра книгу в аудиоформате. Отдуваться пришлось издателю Игорю Воеводину, который рассказал, что люди Шойгу сами принесли папочку с воспоминаниями Сергея Кужугетовича о разных годах жизни и намекнули, что есть желание все это издать. Автор сделал еще и рисунки к книге, но публиковать не решился: «Могут отвлечь от текста».

Я выпытывал у Воеводина, сам ли министр все это писал и насколько жестко его редактировали:

– Сергей Кужугетович наотрез отказался от серьезной правки. Он не хотел, чтобы его авторский голос в книге и смысл были искажены правильными конструкциями. Поэтому в книге есть какие-то шероховатости и неточности, но, если послушать его публичные выступления, понимаешь: да, мы видим и слышим голос этого человека. Ошибки, конечно, мы правили. Соглашался он и на какие-то предложения о перестановке композиций. Но не более того.

Отец Андрей Кураев – опальный главный оппонент Патриарха Кирилла – на своей презентации помянул Минобороны всуе, раскритиковав его за то, что снова закрыли архивы Великой Отечественной войны. «Мы что, собираемся воевать, да еще и методами Второй мировой?» – возмущался он.

О документальных перипетиях своей исторической книги «Византия против СССР. Война фантомных империй за церковь Украины» Кураев рассказывал долго и глубоко: о том, как высшие православные иерархи мира обходили церковные законы, как «по пять раз покупали себе патриаршество», как русский царь Алексей Михайлович не отдал Киев Польше из-под своего протектората и как из-за этого дипломат Ордин-Нащокин, дававший ляхам такое обещание, ушел в монастырь. А потом вдруг броско отрекомендовал свою книгу как «сборник анекдотов, который подходит для чтения в туалете». Из актуального отец Андрей сообщил, что сана пока официально не лишен, и посетовал на то, «с каким спокойствием население слушает государственную пропаганду».

• Андрей Кураев: Бог не хотел, чтобы Россия была гегемоном мировой политики

Смехов и Норштейн: коньячок на задворках

Атмосфера на Non/fiction разительно отличалась от того телепродукта, которым нас продолжает потчевать федеральное ТВ. Прекрасным было все: от тирад вольнодумцев, которыми кишел Гостиный двор, до длинной очереди за автографом к поэтессе Вере Полозковой в здешнем уникальном амфитеатре. Но самую милую картину удалось застать на задворках ярмарки – в одной скромной палаточке в узком коридорчике. Тут под рукописным объявлением «В 18:00 Вениамин Смехов» за маленьким столиком восседал собственной персоной наш большой актер Вениамин Борисович, перед которым лежала его новая 848-страничная книга «Жизнь в гостях», стояла стопка коньяка и сидел не менее великий мультипликатор Юрий Норштейн. Набрав в грудь вдохновения, Смехов декламировал Дмитрия Пригова:

– Бог меня немножечко осудит, а потом немножечко простит. Прямо из Москвы меня, отсюда Он к себе на небо пригласит. Строгий, бородатый и усатый грозно глянет Он из-под бровей: «Неужели сам все написал ты?» – «Что ты, что ты – с помощью Твоей!»

Книга была увесистой, недешевой, и редкие читатели, забредшие в эти книжные фавелы в будний день, не спешили выстроиться в очередь за автографом. Но мэтрам было хорошо и друг с другом. Опрокинув рюмочку, Юрий Борисович по-мультипликационному трогательно вспоминал, как жена, с которой они вместе уже 54 года, умеет разглядеть эротизм у птиц и цветов: «Ой, как она мне об этом рассказывает!»

Обсудив участие Смехова в каком-то мероприятии со стихом Бродского «с признанием, что никуда улетать не надо», Норштейн удалился. А я спросил про скромненькую палатку, не соответствующую, как мне показалось, статусу автора. Вениамин Борисович поднял глаза, в которых сквозь хитрый прищур угадывался шальной огонек, и возразил: «Скромненько? Это же лучшее издательство!» И громко, в стиле «Покупай живопись» изрек на всю фавелу рекламный слоган: «Подобру-поздорову посетите «Вита Нову»!»

Лев Данилкин после биографии Ленина написал книгу о Гагарине. Казалось бы, что можно нового сказать о Ю. А., чья жизнь изучена вдоль и поперек? Но Данилкин гениально формулирует все, связанное с образом и культом первого космонавта сегодня: «Полет Гагарина – это для нас символ, оправдывающий весь советский проект». Анализируя надписи на заборах и мемы в соцсетях «Юра, мы все про… хлопали» и «Юра, мы все исправим», автор дает Гагарину статус народного святого, с которым сверяются и которому поклоняются.

Новая книга Юрия Роста «Круг» была отрекомендована как не совсем связанная с арт-богемой: в героях здесь и врачи, и ученые, и строители – вполне в духе ковидной эпохи. Но Юрий Михайлович все равно показывал фотографии Гафта, Ролана Быкова и Олега Ефремова, а рассуждал в тренде этой ярмарки: «Кин-дза-дза» – наше мусорное ржавое будущее. Когда я иду по Покровке и едет машина с мигалкой, я останавливаюсь и делаю «ку». А объясняя незамысловатое название книги, Рост изрек: «Строй – это не та геометрическая фигура, в которой человеку комфортно жить. Это милитаризованная организованная толпа. Круг – ближе. В круг ты входишь, и круг входит в тебя».

Возможно, писатель-дебютант Сергей Шойгу мог бы с этим поспорить. Если бы приехал…

• В Москве открылась книжная ярмарка "Нон/фикшн". Фоторепортаж Sobesednik.ru

Скандал с Кирой Ярмыш: комментарии участников Non/fiction

Георгий Сатаров, экс-помощник Ельцина, публицист:

– У меня такое ощущение, что это не приказ сверху. Есть такая стратегия: надо им что-то сдать, чтобы главное уцелело. Баалу приносится жертва. По этой стратегии сейчас, в частности, двигается администрация Высшей школы экономики, но обычно это путь к сдаче всего, что постепенно и происходит. Организаторы, безусловно, пытаются защищать чрезвычайно важные институции, свою ярмарку. Моя семья, например, живет от ярмарки до ярмарки, дочка бредит этим: «Когда мы пойдем? Сколько у нас денег?»

Кирилл Рогов, политолог:

– Безобразие и глупость, потому что теперь это растеклось по целому ряду площадок, где об этом говорят. Это проявление цензуры. Мы видим рост репрессивности режима. Все больше запретов: то нельзя, сё нельзя. Но как политолог я знаю, что это происходит, когда режим теряет свою электоральную легитимность, чувствует, что не может с помощью выборов поддерживать свою стабильность, и вынужден искать легитимность в расширении насилия.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №12-2021 под заголовком «Книжное оборзение».