"Зрение садится, давление скачет до 160": интервью отца директора ФБК* из СИЗО
Юрий Жданов, отец директора ФБК* Ивана Жданова, рассказал Sobesednik.ru о своём уголовном деле и буднях в архангельском СИЗО
Отец директора Фонда борьбы с коррупцией* (ФБК) Ивана Жданова рассказал Sobesednik.ru о своём уголовном деле, состоянии здоровья и буднях в архангельском СИЗО.
67-летний Юрий Жданов был арестован в связи со своей работой на посту заместителя главы посёлка Искателей Ненецкого АО. По версии следствия, летом 2019-го он рекомендовал своему начальнику выделить квартиру женщине по договору социального найма. Однако позже выяснилось, что эта семья уже получала жилищную субсидию.
Сам Жданов уверяет, что вопрос о выделении жилья был единолично одобрен главой поселковой администрации задолго до решения жилищной комиссии. При этом последний так и не стал фигурантом дела.
В ФБК* считают, что уголовное дело против отца Ивана Жданова является местью российских властей за политическую деятельность соратников Алексея Навального.
– Как обстоит ситуация с вашим уголовным делом?
– Обвинение утяжелили – на ч. 4 ст. 159 и ст. 292.2 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере и служебный подлог соответственно. – Прим. Sobesednik.ru). Максимальное наказание – 10 лет. Соответственно, продлили моё содержание под стражей до 22 июня.
На суде я сказал о политической подоплёке дела. Следователь заёрзал, прокурор встрепенулся, а судья попросил, чтобы я закруглялся. Я закруглился. Через 10 минут архангельский Понтий Пилат – судья Шарапов – пробубнил текст, совпадающий с текстом следователя, и умыл руки.
– Как ваше самочувствие? Защита говорит, что есть проблемы со здоровьем.
– Давление скачет от 87/53 до 165/105 в течение дня. Не знаешь, какие таблетки пить. Нужен тонометр. Раньше был у соседа, но он вышел. Надо решать проблему, но здесь ничего быстро не делается. На звонок жене ушло 15 дней.
Зрение садится, так как целые сутки сидишь с искусственным освещением. А ещё – белые ночи. Правда, я знаю, что такой полярный день. Изоляции – ноль. Но с этим ничего не поделать.
– Что происходит в следственном изоляторе? Чего не хватает больше всего?
– Главное, чего не хватает, – информации. С внутреннего двора с 9 до 21 часа, надрываясь, хрипит «Дорожное радио». Но это не «Эхо Москвы». В тюремной библиотеке есть большой выбор школьной литературы: «Муму», «Кавказский пленник» и книги вроде Донцовой.
Ещё когда я находился в ростовском СИЗО, заказал Михаила Зыгаря «Все свободны» и кое-что из научной литературы. Но их где-то затеряли.
Хочу подписаться на несколько газет. Но не факт, что начальник СИЗО даст добро.
– Пускают ли к вам правозащитников?
– Правозащитники были только в ростовском СИЗО. Тяжёлым был этап с юга на север – через централы Воронежа, Ярославля. Путешествие заняло 11 дней.
Вообще когда-то я был военным журналистом. Закончил Львовское училище в 1976-м. Потом редакторское отделение в Академии. Адъюнктура, защита диссертации. В 90-х работал в пресс-центре Министерства обороны. Увольнялся в 1998-м с должности начальника отдела референтов министерства. Полковник в отставке.
Помню, как «Собеседник» находился на Новослободской рядом с редакцией газеты «Культура». А в бывшей «Советской культуре» я печатал «информашки» – там работали мои одноклассники по Львову. Часто собирались на рюмку чая.
– Как у вас в области и в СИЗО обстановка с коронавирусом?
– С ковидом в области, мне кажется, проблем особых нет – меньше 90 человек за вчерашний день (26 мая. – Прим. Sobesednik.ru).
В СИЗО меры безопасности строго соблюдаются. Все, что за пределами камеры, – строго в масках, охрана тоже.
– Уже известно что-то по поводу будущего судебного процесса?
– Вопрос в том, где будет процесс – в Нарьян-Маре или в Архангельске? Пока не ясно. В прошлую пятницу окончили следственные мероприятия. Сегодня следователь принёс для ознакомления первый том уголовного дела. Я отказался знакомиться, так как, со слов адвоката Воронина, все 9 томов должны быть подшиты и представлены. Тем более что следователь сказал, может, ещё будут тома. Пригрозил, что рассматривает мой отказ как затягивание процесса ознакомления. Я настаивал на своём. На том и попрощались.
В прошлый раз на все разрешения на звонок ушло 15 дней. В этот раз всё повторяется. На мой вопрос следователю, подписано ли моё разрешение на звонок, тот буркнул, мол, ответ придёт по почте.
– Удаётся ли вам пообщаться с сыном Иваном?
– Только через ФСИН-письмо.
*Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) включён Минюстом в реестр иностранных агентов.
