Друзья и дочь Путина: Белковский раскрыл кукловодов нового кабмина Мишустина (видео)

Политолог Станислав Белковский в эксклюзивном интервью Sobesednik.ru рассказал, чьи интересы представляют новые члены правительства: даже не надейтесь, что народа.

Оценивая перемены, произошедшие в результате ротации состава членов кабмина, политолог высказал мнение, что каждый назначенный в правительство человек представляет соответствующую группу влияния.

Что осталось от команды Медведева?

– Многие эксперты уверяют: из кабинета ушли последние люди из команды Дмитрия Медведева. Согласны ли вы с тем, что правительство очистили от наследия экс-премьера?

– Это, безусловно, не так. К Медведеву и к смене его команды это не имеет никакого отношения, поскольку не было никакой команды Медведева.

Единственный непосредственный и настоящий его представитель в кабмине – это глава Минюста Константин Чуйченко, который свой пост как раз сохранил.

И сейчас Минюст, насколько мне известно, культивирует проект закона о юстиции, в соответствии с которым ведомству должны быть подчинены многие юридические и силовые структуры исполнительной власти. Другой вопрос – получится это или нет, но такой проект есть.

Правительство Мишустина распространяет пиар-миф о том, что все это сделано по инициативе премьера, о том, что формируется его личная команда, которая будет реализовывать некую единую мишустинскую стратегию. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

При Владимире Путине настоящим премьером может быть только он сам, президент.

А правительство в принципе не является автономным субъектом политики. Так происходит как минимум с момента назначения премьером Михаила Фрадкова весной 2004-го. Последним более-менее самостоятельным премьером, претендовавшим на реальную командность в кабинете, был Михаил Касьянов.

Правительство сегодня – это совокупность представителей различных групп влияния в окружении президента. И каждый назначенный туда человек представляет не Мишустина и даже не Путина, а группу влияния.

Почему Борис Ковальчук отказался стать министром энергетики

– Какие это группы?

– Вот, скажем, вице-премьер Юрий Борисов и никуда не уволенный глава Минпрома Денис Мантуров. Они представляют практически всю промышленную сферу. А фактически власть в этих секторах экономики принадлежит «Ростеху» во главе с Сергеем Чемезовым.

В российской энергетике власть делят глава «Роснефти» Игорь Сечин (нефтяная отрасль) и братья Ковальчуки (энергетика). И так же распределяются роли среди новых и старых членов правительства: экс-глава Минэнерго, а ныне вице-премьер Александр Новак – представитель скорее «Роснефти» и г-на Сечина, а новый глава Минэнерго Николай Шульгинов – скорее представитель Ковальчуков.

При этом министром энергетики мог стать и Борис Ковальчук (глава «Интер РАО», сын Юрия Ковальчука), ключевой представитель семьи. Но, видимо, было решено, что не нужны ему эти бюрократические вериги.

Вполне достаточно, чтобы пожилой 69-летний чиновник Шульгинов выполнял функции представителя клана.

«Семья Екатерины Тихоновой ныне отдельный клан»

– Ставший министром по развитию Дальнего Востока и Арктики Алексей Чекунков – это креатура Кирилла Дмитриева, очень важной фигуры влияния, который в свою очередь близок к дочери президента Екатерине Тихоновой, – продолжает Белковский.

Ее семья ныне представляет отдельный клан и субъект влияния на экономический процесс.

Формально Дмитриев – всего лишь глава РФПИ, но фактически это очень важный и близкий к Путину человек, которому даются многие весьма деликатные поручения – от теневых переговоров с командой Дональда Трампа на рубеже 2016-2017 годов вплоть до работ по созданию вакцины против COVID19 “Спутник V” (последнее считается его личным большим достижением).

Как Сечин, Ротенберг и Тимченко решают свои вопросы с Путиным

– Клан Геннадия Тимченко и Леонида Михельсона, владельцев «Новатэка», потерял своего человека – Дмитрия Кобылкина (был главой Минприроды). На смену ему пришел Александр Козлов, бывший глава министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики. Он, с одной стороны, связан с губернатором Приморья Олегом Кожемяко, с другой – с вице-премьером по Дальнему Востоку Юрием Трутневым.

Последний становится все более значительной фигурой в проекте развития Арктики и создания Северного морского пути, что для Путина сегодня – один из важнейших смысловых приоритетов его политики.

– А почему «Новатэк» допустил потерю «своего» человека?

– Могу лишь предположить, что он решил: пусть лучше другие занимаются Северным морским путем, на его непосредственные экономические интересы это не так сильно влияет.

– Среди названных вами кланов не было Ротенбергов. Почему?

– Я не вижу в правительстве ни одного прямого представителя Ротенбергов.

Но, видите ли, все кланы так или иначе замыкаются лично на Владимира Путина. Если Ротенберг, Сечин, Тимченко или кто-то еще из них захочет решить ключевой вопрос, то это будет сделано непосредственно через президента. А министры нужны для технического оформления тех или иных решений.

Схема ведь не такая, что, скажем, Сергей Чемезов просит Дениса Мантурова или Юрия Борисова что-то сделать, и эти чиновники решают вопрос. Чиновники ничего не решают, они выполняют то, что им по просьбе Сергея Чемезова скажет Владимир Путин.

Аркадию Ротенбергу, думаю, это не надо. Поскольку все его коммерческие интересы связаны с крупными монополиями, в частности, с «Газпромом», а через правительство эти вопросы не решаются в принципе.