Константин Гаазе: Выборы губернаторов – проклятый вопрос для Кремля
Константин Гаазе объяснил Sobesednik.ru, что означает поражение кандидатов власти во вторых турах губернаторских выборов
Константин Гаазе объяснил Sobesednik.ru, что означает поражение кандидатов власти во вторых турах губернаторских выборов.
23 сентября вторые туры губернаторских выборов в России преподнесли очередной сюрприз. Ажиотаж вокруг отмены голосования в Приморье ещё не успел утихнуть, как стало известно, что во втором туре выборов во Владимирской области единоросс Светлана Орлова уступила кандидату от ЛДПР Владимиру Сипягину, а в Хабаровском крае либерал-демократ Сергей Фургал обошёл члена «Единой России» Вячеслава Шпорта.
Временно исполняющие обязанности губернаторов Орлова и Шпорт признали своё поражение. Тем временем партия ЛДПР договорилась сформировать с коммунистами коалиционные правительства в трёх регионах – во Владимирской области, Хабаровском крае и Хакасии. В последнем регионе, напомним, врио губернатора Виктор Зимин снял свою кандидатуру, после чего во втором туре выборов, запланированном теперь на октябрь, оказались коммунист Валентин Коновалов и Андрей Филягин от «Справедливой России».
О сбое в системе регионального управления Кремля и о судьбе новоизбранных губернаторов Sobesednik.ru поговорил с социологом, журналистом, экспертом Московского Центра Карнеги Константином Гаазе:
– Чего ждать от новых губернаторов Владимирской области и Хабаровского края?
– Неблагодарное дело – предсказывать, что можно ждать от людей, ставших губернаторами из статуса технических кандидатов. В целом видно, что выборы в Приморском крае – это некоторый предел технологических манипуляций, предел, до которого управление внутренней политики Кремля дошло. Чтобы не мультиплицировать этот скандал [на] выборы в Хабаровске и Владимире, их закрыли так, как закрыли, – поражением поддержанных Москвой кандидатов.
Я не готов предсказывать, как будут вести себя губернаторы. Это будет разговор о том, есть у них управленческие компетенции или нет, но очевидно, что выборы были [дискуссией] не об их управленческих компетенциях. И результаты выборов нам ничего не говорят об их компетенциях. Но кажется уже вполне понятным, что губернаторские выборы в очередной раз становятся для Кремля проблемой, что это вообще такой проклятый вопрос.
– Поражение врио на этих выборах – это в целом позитивное событие?
– Я не понимаю постановку вопроса. Для кого позитивное?
– Говорит ли это стремление к обновлению кадров о правильном развитии нашего общества и политической системы?
– Нет, это говорит о том, что существовала система технологических предохранителей в губернаторских кампаниях, и эта система сломалась. Для того, чтобы иметь дело с новой неопределённостью, Кремль теперь готов, как говорится, прыгать через стол: заставлять снимать свои кандидатуры, как случилось в Хакасии, отменять итоги выборов, как это случилось в Приморье, или, раз уж пошла такая пьянка, признавать поражение кандидатов партии власти. А о позитивных тенденциях в развитии политической системы нам это не говорит.
– Кремль будет помогать этим техническим кандидатам, которые победили?
– Сейчас их вызовут, будут с ними разговаривать и будут на них смотреть. Я так понимаю, что на таком уровне их видят первый раз. Это политики, которые могли пообщаться максимум с куратором региона из кремлёвского управления внутренней политики. Сейчас их будет вызывать [первый замглавы администрации президента] Сергей Владиленович Кириенко, будет вести с ними разговоры, пытаться понять, что они за люди.
Но тут тоже надо понимать, что у губернатора, который поведёт себя «несистемно», не так много шансов дожить до следующих выборов в политическом смысле. Поэтому эти «ласточки демократии», прости господи, сейчас будут как-то адаптироваться к той системе регионального правления, которая сложилась. Если вы спрашиваете, будет ли эта система регионального правления адаптироваться к таким новым фигурам, как избранные губернаторы Владимирской области и Хабаровского края, то я отвечу, что, конечно, нет. Она адаптироваться не умеет.
– Фургал и Сипягин, судя по их биографиям, прекрасно адаптируются к любым условиям.
– Да, у них сейчас просто такой карьерный... не лифт, я бы сказал, а такая карьерная катапульта. А через четыре года они тоже обрастут «рогами» и «копытцами» и станут единороссами.
– А на местах им будут мешать?
– Это зависит от того, как они сходят [на приём] к Сергею Владиленовичу. Если они как-то осознанно сходят, то им, может, будут даже помогать, а если сходят неосознанно, то завтра будет одно уголовное дело, а послезавтра с десяток.
Один высокопоставленный чиновник, отказавшийся от поста губернатора и поставивший свою карьеру под угрозу, сказал мне однажды: «А зачем мне это нужно – сидеть и в попу целовать трёх силовиков?» Если говорить про Москву, то здесь есть внутренняя политика [Кремля], «Единая Россия», а если говорить про реальность на месте, то там есть начальник УФСБ, есть начальник ГУВД и есть начальник местного Следственного комитета. От того, как с ними сложатся отношения у вновь избранных губернаторов, будет зависеть их карьера.
– От того, кто кого и куда будет целовать?
– Да, и сколько раз. Именно поэтому я бы воздержался от оценок про позитивные тенденции. Бывший губернатор Хабаровского края [Вячеслав Шпорт] был человеком всё-таки системным, имеющим большие связи в Москве. Он мог составить какую-то оппозицию этому триумвирату силовиков, он по крайней мере мог позволить себе иметь независимое от них мнение. Смогут ли себе это позволить технические кандидаты, катапультированные в кресло губернатора, – это большой вопрос.
