Ирина Прохорова: Проблема России — неспособность найти мирный способ передачи власти
Sobesednik.ru поговорил с литературоведом Ириной Прохоровой о политике, власти, репрессиях и будущем книг
Sobesednik.ru поговорил с литературоведом Ириной Прохоровой о политике, власти, репрессиях и будущем книг.
Ирина Прохорова – глава издательства «Новое литературное обозрение», сестра бизнесмена и политика Михаила Прохорова. Она была руководителем партии «Гражданская платформа», на которую в 2012-м «рокировочном» году так надеялись средний класс и интеллигенция России. Сегодня, в эпоху дрессированной Думы и фейковых партий, Ирина Прохорова занимается развитием культуры и образования – тем, что действительно делает Россию страной.
Проголосую против поправок
– Ирина Дмитриевна, скоро голосование по изменению Конституции...
– Да-да, уже смешно! – грустно улыбается Ирина Прохорова. – Всё это мне напоминает балаган при принятии брежневской Конституции, самым главным «новаторством» которой было закрепление ведущей роли компартии, то есть легитимация практики, которая существовала долгие годы. Подобную же ситуацию мы наблюдаем в истории с поправками к постсоветской Конституции – узаконить беззаконие.
Конституция и вся система законодательства исторически рассматривается властью как литературное произведение, всяк приходящий ее сочиняет, переписывает, дополняет. Даже и без нелепых дополнений Конституция уже фактически разрушена многочисленными подзаконными актами и неправовой практикой. В общем, старая история – собственные законы власть не уважает и не соблюдает, да такой задачи она для себя никогда и не ставила.
– Что власти хотят от этого мероприятия в конечном итоге?
– Легитимировать несменяемость власти. И гарантировать неприкосновенность первых лиц. Эти первые лица пребывают в постоянном страхе, что им грозит смертельная опасность. Этот страх – травма сталинского времени, когда ротация высших руководящих кадров осуществлялась путем их физического уничтожения. Ощущение собственной нелегитимности – все знают об огромном количестве вбросов и о фальсификациях на выборах – еще больше усугубляет эти фобии. Отсюда и желание создать жесткую систему надзора над обществом, чтобы ничего не менялось. И это печально, потому что политическая стагнация, как правило, приводит к тому, чего так боятся – к социальному взрыву.
Проблема нашей страны – неспособность найти способ мирной передачи власти. Механизм легитимной смены верховной власти уничтожил в свое время Петр Первый, отменив установленные правила наследования престола и позволив монарху назначать преемника по своей прихоти. С тех пор традиция беззаконного самовластия передается из поколения в поколение правителей всех мастей. Результатом петровской реформы власти стало отсутствие механизма отстранения неугодного или негодного монарха от престола, его можно было сместить только с помощью дворцового переворота или убийства. Ну а советская власть в силу своей тоталитарной специфики этот механизм вообще выработать не могла. Хрущев был первым советским лидером, который живым ушел на пенсию. А дальше опять бесконечное сидение на престоле до гробовой доски. Но несменяемость власти в современном динамическом мире – это ведь архаика. Она порождает окостенение системы, социальные лифты закупориваются, молодая и деятельная часть общества не видит перспективы самореализации.
И сама идея, что фундаментальные законы страны можно менять под сиюминутные потребности, порождает социальный хаос, цинизм и отчуждение общества от власти. Но посмотрите – сейчас люди, особенно молодые, начинают требовать уважения и соблюдения Конституции, и это мне кажется очень важным позитивным моментом.
– Но мне кажется, что большинству людей в нашей стране в общем-то все равно, есть ли поправки в Конституцию и есть ли вообще эта Конституция. Они рассуждают примерно так: надо будет Путину остаться у власти пожизненно, так никакая Конституция не помешает.
– Поскольку закон властью систематически и откровенно нарушается, в глазах большой части общества он не имеет силы и значения, многие полагаются на неписаные законы и устоявшиеся практики общежития. Однако я уверена, что люди страдают от произвола, они хотели бы опираться на четкое и справедливое законодательство.
– Идти или не идти на голосование?
– Я сама еще до конца не определилась... Пожалуй, пойду и проголосую против поправок в Конституцию.
Экология стала политическим символом
– Ирина Дмитриевна, вам не кажется, что у нас в стране идет холодная гражданская война?
– Удивительно, как хорошо прижился этот термин, введенный в 1990-х годах в общественный дискурс венгерскими интеллектуалами. Мое издательство «Новое литературное обозрение» опубликовало в начале 2000-х сборник статей венгерских экспертов под таким названием, и это понятие пошло гулять по стране. Я бы сказала, что психология гражданской войны упорно внедряется властью в общественное сознание, заставляя людей занимать непримиримые позиции по политическим вопросам и в любом оппоненте видеть врага народа. Подобная социальная мобилизация есть рудимент советского принципа государственного управления и стиля жизни.
Такое агрессивное внутреннее противостояние не позволяет обществу консолидироваться для защиты своих интересов, поскольку единственным критерием солидарности выступают политические предпочтения, т.е. лояльность/нелояльность по отношению к власти.
Но мне кажется, люди устали от этих псевдогражданских войн, общество мечтает о гражданском мире. Тем показательнее и поразительнее феномен Шиеса, где вдруг произошло подлинное единение людей, где холодная гражданская война разом закончилась. Политические симпатии – кто у нас сталинист, кто либерал, а кто за Жириновского – там перестали иметь какое-либо значение. Люди нашли настоящую, фундаментальную платформу для солидарности. Это идея земли, на которой они живут, хозяевами которой они себя ощущают, которую они хотят сохранить для своих детей. Экология – это не просто свежий воздух, это сегодня важнейший этический выбор и политический символ.
Складывается впечатление, что на наших глазах рождается новый политический язык общества. Вам не кажется, что отстаивание скверов, парков, лесов от уничтожения и загрязнения – это своеобразная трансформация давних чаяний русского крестьянства о своей земле?
– Интересно, найдется кто-то умный и ловкий, кто на этой идее создаст свою партию?
– Новое социальное здание обычно строят не с крыши, а с фундамента. И потом, по всему миру идет кризис традиционных партий. Сама форма политической жизни начинает меняться. И привычные ее законы перестают работать. Везде. А у нас создают эти карманные партии! Забавно, что власть до сих пор считает необходимым изображать видимость демократии.
«Гражданская платформа» vs Шнур
– А разве это способно еще кого-то обмануть? Мало кто воспринимает серьезно декоративные партии Прилепина или Шнурова, не говоря уже о певице Валерии. Хочу спросить, чем это принципиально отличается от истории с «Гражданской платформой» Михаила Прохорова? Ваша партия тоже по сути была спойлером?
– Здесь я не могу согласиться. Во-первых, это была другая эпоха – 2012 год, когда коридор возможностей был намного больше и общество питало надежду на расширение пространства свободы. Во-вторых, мой брат действительно хотел создать независимую прогрессивную партию с опорой на широкое экспертное сообщество.
– А когда вы поняли, что будущего у партии нет, что из вас пытаются сделать спойлер?
– Когда мечты оказались несбыточными, мы с братом вышли из партии, и вместе с нами ее покинули все ответственные соратники и известные общественные деятели, которые нас поддерживали. С одной стороны, все это было очень печально, ведь была проделана огромная работа по созданию такой мощной структуры. Но с другой, я скажу честно, для меня этот краткий период политической жизни стал позитивным опытом гражданственности.
Я увидела российское общество другими глазами, и оно, в отличие от распространенных стереотипов, оказалось динамичным, креативным. Этот новый жизненный опыт очень помогает мне и в моей издательской профессии, и в благотворительной деятельности.
Что ждет книги в эпоху цифры и интернета
– А по какому критерию Фонд Михаила Прохорова выбирает, кому помогать? Скажем, фонд спонсирует Театр Наций, вполне лояльный и обласканный государством. И в то же время давал деньги на оппозиционный «Артдокфест»...
– В вашем вопросе ведь тоже проявляется неизжитая идеология гражданской войны, – улыбается Ирина Прохорова. – Мы не делим культурные институции на лояльные и оппозиционные, наши критерии выбора – эстетическая и социальная значимость проектов. Мы системно поддерживаем такие важные социокультурные площадки, как «Артдокфест», фестиваль фильмов о правах человека «Сталкер», и одновременно являемся генеральными партнерами Театра Наций, которому мы стали помогать, когда у него даже не было своего помещения. Хочу подчеркнуть, что значимость Театра Наций заключается в том, что он является системообразующей институцией, которая создает и формирует театральную среду.
Поскольку поддержка театра – одно из приоритетных направлений деятельности фонда, то мы поддерживаем почти все крупнейшие отечественные театральные события, например, фестивали «Новый Европейский театр (NET)», «Территория», «Ново-Сибирский транзит», «Золотая маска». У нас есть собственный грантовый конкурс «Новый театр», который оказывает финансовую поддержку экспериментальным постановкам в региональных театрах.
Еще одно важное направление деятельности Фонда Михаила Прохорова – это поддержка чтения и книжной отрасли в целом.
– Говорят, что ваше книжное издательство «НЛО» – лучшее издательство России. А как вообще будет развиваться книжный рынок, если мы все выживем? Не отомрет ли бумажное книгоиздательство в связи с появлением множества цифровых платформ?
– Трансформация книжного мира под влиянием новых технологий, несомненно, идет полным ходом, но бумажная книга пока прекрасно выдерживает соревнование с электронными носителями. Количество наименований по всему миру растет, тиражи, правда, несколько сокращаются.
Конечно, «НЛО» идет в ногу со временем, мы активно размещаем на разных платформах электронные версии наших книг, и количество их скачиваний существенно увеличивается с каждым годом. Думаю, история с коронавирусом даст новый мощный толчок онлайн новой культуре в целом. В конце концов для читателя важен не носитель, а контент. Но с распространением электронных платформ меняется вся правовая система. Сегодня общество требует свободного доступа к информации. Но если вы говорите, что всё должно быть в открытом доступе, значит, автор лишается законного заработка. Существование писательства как профессии оказывается под большим вопросом.
Если тебя хвалит Дмитрий Киселев...
– Ирина Дмитриевна, какие главные вещи вы для себя формулируете в связи с делом «Сети» и с загадочной публикацией «Медузы», причины и источники которой истолковывают на все лады.
– История «Сети» – чудовищная провокация. Это попытка воссоздать сталинскую репрессивную систему, где пытками выбиваются любые показания во имя выполнения плана по раскрываемости преступлений. Эдакая своеобразная плановая экономика. Надо доказать, что «мы не зря работаем», надо найти и посадить побольше врагов. А поскольку реальных врагов для валового производства преступников недостаточно, их надо придумать и любой ценой добиться от них признания вины.
И вот сегодня мы наблюдаем рецидив той страшной машины насилия.
Я не хочу даже вникать, почему, при каких обстоятельствах, по чьему наущению появилась малодоказательная статья «Медузы» с указаниями на убийства, которые якобы совершили участники «Сети». Важен сам факт и время ее появления. Хотели того редакторы «Медузы» или нет, но статья фактически разрушила солидарность общества, которая сложилась в массовых протестах против пыток.
И вот что обращает на себя внимание. Как только общество готово объединиться вокруг важной идеи, обязательно возникает какой-нибудь досадный казус (причем внутри самого оппозиционного лагеря, а вовсе не в противоположном стане), сводящий все усилия на нет. Так было в истории с Иваном Голуновым. Нас всех призывали его защищать, но как только его выпустили, нам «Медуза» заявила: не нужно больше ходить на митинги, и вообще мы вас ни за что не агитировали. Только народ поднялся в протесте против фальсификаций на выборах в Мосгордуму, как его заставили выбирать между Любовью Соболь и Нютой Федермессер.
- 1956 – родилась 3 марта в Москве
- 1992 – основала журнал «Новое литературное обозрение»
- 1996 – председатель жюри премии «Русский Букер»
- 2004 – руководитель Фонда Михаила Прохорова
- 2012 – отказалась возглавить общественный совет при Минкультуры
Свобода слова – великая ценность, но и великая ответственность; невозможно игнорировать социальный контекст, в котором появляется та или иная информация. И уж простите, это только поэты могут себе позволить не предугадывать, чем отзовется их слово. А суть профессии журналиста, как и политика, – как раз знать реакцию общества на то, что ты пишешь и говоришь. И если статью, появившуюся в уважаемом оппозиционном издании, на все лады хвалит Дмитрий Киселев, мне кажется, ничего страшнее для профессиональной репутации просто быть не может.
***
Материал вышел в издании «Собеседник» №11-2020 под заголовком «Ирина Прохорова: Проблема России — неспособность найти мирный способ передачи власти».
