Удар по почкам. За что уволили врача-трансплантолога из НЦЗД?

Увольнение уникального врача Михаила Каабака повергло в шок многих, а его возвращение в НЦЗД указом министра сродни чуду

Прим. Sobesednik.ru:

Этот материал появился на страницах «Собеседника» №45, который вышел в свет 26 ноября.

Вечером того же дня стало известно, что министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова встретилась с Михаилом Каабаком и его коллегой Надеждой Бабченко, после чего дала поручение вернуть их на работу в Центр здоровья детей.

Возможно, у этой истории окажется счастливый конец, и если так, этому стоит порадоваться. Но не менее важно разобраться, как возникла ситуация с увольнением уникального врача, которое повергло в шок многих, в первую очередь – родителей больных детей.

* * *

Дожить до 10 кг

11 ноября руководство Национального центра здоровья детей (НЦЗД) уволило врача-трансплантолога, профессора Михаила Каабака и его коллегу Надежду Бабенко. Это известие прозвучало как гром среди ясного неба для родителей малышей, нуждающихся в трансплантации почки или уже перенесших ее. Без врача остались порядка 300 маленьких пациентов.

Такие операции детям весом до 10 кг в стране не делают. Точнее, их делали только трансплантологи Каабак и Бабенко: по собственной методике, с применением особого препарата «Алемтузумаб». В 2010 году он был рекомендован Всемирным трансплантологическим сообществом. Минздравом «Алемтузумаб» тоже одобрен – для лечения рассеянного склероза.

После операции пациенту необходима особая терапия – иммуносупрессия (подавление иммунитета, чтобы избежать отторжения пересаженных органов). «Алемтузумаб» вводится еще до операции и действует таким образом, что организм спокойно принимает новый орган.

– Препарат, к сожалению, безальтернативен, – говорит Михаил Каабак. – Его применение позволяет в 4 раза снизить дозировки. При этом снижение иммунитета менее выражено, чем при традиционных схемах иммуносупрессии.

У пациентов Михаила Каабака шанса дорасти до 10 кг зачастую нет, он был для них единственной надеждой.

– До операции в мае мой сын не рос целый год вообще, не мог ни стоять, ни ходить, – рассказывает мама 2-летнего Миши из Мурманска Дарья Шевелева. – Миша на тот момент весил всего 7 кг. Буквально через 2 недели после трансплантации он начал ходить в ходунках и стоять, стремительно набирать вес и развиваться. Сейчас, полгода спустя, Миша прибавил 4 кг, начал ходить и бегать, учится говорить. Произошел просто колоссальный скачок в развитии.

11-месячному Роме из Южно-Сахалинска не так повезло. Сейчас Рома после удаления обеих почек живет на гемодиализе. Вес его, по словам отца, уже почти полгода держится на одной отметке – 6,1 кг.

– Еще Роме необходимо провести вакцинацию, – беспокоится Михаил Каабак. – У него в силу возраста отсутствует иммунитет против ряда инфекционных заболеваний. За 4 недели, что он находится в Москве, ему не сделаны прививки – это упущенное время. Для маленького человека, который получает иммуносупрессию, столкновение с инфекциями может быть фатальным.

«Нам страшно доверять им жизнь детей»

Сейчас всех бывших пациентов Михаила Каабака, прооперированных и нет, настойчиво приглашают в Центр трансплантологии им. Шумакова, которым руководит Сергей Готье, главный трансплантолог Минздрава. А глава Минздрава Вероника Скворцова заявила, что операции, проводимые Михаилом Каабаком, уникальными не являются, независимо от веса пациента.

– Но в Центре имени Шумакова нет опыта ведения детей, прооперированных по методике Каабака! – возмущается Дарья Шевелева. – Нам, родителям, просто страшно доверять им жизнь ребенка. Нам вообще непонятно, зачем мы должны это делать, ведь наши доктора по-прежнему готовы вести нас. Сейчас мне только остается надеяться, что Миша будет в стабильном состоянии. В противном случае обращаться будет некуда.

В октябре у Миши уже были проблемы со здоровьем, и Дарья обратилась в НЦЗД.

– 15 октября мы получили официальный вызов на даты с 16 по 30 октября, – рассказывает она. – Прилетели в Москву, но в приемном покое нам сразу отказали в госпитализации, мотивируя тем, что отделение закрыто. Но после звонка главному врачу нас все же приняли. В отделении на тот момент лежали 2 ребенка. Уезжали мы 13 ноября, там уже не осталось пациентов.

В НЦЗД теперь нет ни одного специалиста, который самостоятельно проводил операции по трансплантации почки. Михаил Каабак и Надежда Бабенко пришли туда в 2015 году на 1/4 ставки, когда там решили начать собственную программу трансплантации по методикам Минздрава.

– Мы им помогли осуществить хирургический этап, – рассказал доктор. – А в начале 2019 года там поменялась дирекция. Новое руководство попросило расширить эту программу в 10 раз и работать по нашим методикам. До этого мы делали максимум 4 трансплантации в год. С февраля мы начали работать по новой программе, а в сентябре нам заявили о ее прекращении. Но разрешили доделать 4 операции пациентам, которые уже получали иммуносупрессию – не оперировать их означало бы причинить им серьезный вред. Отделение было рассчитано на выполнение приблизительно одной трансплантации в неделю. Там всего 10 коек, они должны быть заполнены и постоянно обновляться. Но к тому времени больные перестали поступать, поэтому отделение в последнее время и выглядит пустым.

Этой осенью Михаил Каабак и Надежда Бабенко собирались перейти в НЦЗД на полную ставку, в связи с чем покинули основное место работы – Российский научный центр хирургии (РНЦХ) им. академика Петровского. А в итоге остались без работы.

Родители пациентов Каабака сняли на фото опустевшие палаты

Телефонная медицина

– В документах сказано, что мы уволены в связи с принятием сотрудников на постоянную работу, – рассказывает Каабак. – На мое место взяли действующего сотрудника центра. Это хороший хирург, но самостоятельно трансплантацию он еще не проводил.

По словам доктора, в частной беседе с руководством центра выяснилось, что у Минздрава претензий к нему нет, просто его методикой очень недоволен Сергей Готье. От его позиции зависит работа всей трансплантологии в стране. И увольнение, как рассказали Каабаку, произошло по его звонку.

– Мы пытаемся понять причины, которые побудили его так поступить с нашей программой, – вздыхает Михаил Каабак.

Примечательно, что разработку своей методики врачи начали в 2006 году под руководством... Сергея Готье.

– Мы получили высокие результаты и оформили технологию в Минздраве – в то время была такая процедура, – рассказывает доктор. – В России в детской трансплантологии, кроме нас, «Алемтузумаб» никто не использовал. В мире же 15% всех трансплантаций почки детям выполняется с его применением. По всем отчетам, результаты превосходят те, что получаются при применении более распространенных традиционных схем иммуносупрессии.

С 2006 года врачи провели более 350 операций. Эффективность выживаемости в течение 5 лет у них на данный момент составляет 97%. Показатель 5-летней выживаемости при традиционных схемах – 80%.

– Я думаю, сейчас речь идет о нарушении коммуникации между ведомствами, – говорит Михаил Каабак. – Наша схема разработана в медучреждении при РАМН с соблюдением всех ее протоколов и процедур. Необходимые отчеты передавались в академию, докладывались на заседаниях. Последний доклад прозвучал 22 июня 2016 года. Тогда приняли резолюцию направить в Минздрав обращение с призывом обратить внимание на наш протокол и его высокую эффективность, распространить его на всю страну. Однако это обращение осталось без ответа.

К слову, в 2014 году на основании заявления Готье о том, что препарат «Алемтузумаб» «не включен в международные клинические рекомендации», на Михаила Каабака было заведено уголовное дело о смерти 16-летнего пациента в 2012 году.

– Мы эти утверждения опровергли при помощи международных клинических рекомендаций по трансплантации почки у детей – «Алемтузумаб» в них включен, – рассказал Михаил Каабак. Он уточнил, что дело было заведено по ст. 293 УК РФ о халатности.

Экспертиза, проведенная летом 2019 года, подтвердила правильность действий врача, однако дело не закрыли.

На прошлой неделе Минздрав и Сергей Готье выступили с заявлением, что они готовы начать проводить операции по трансплантации почки детям с малым весом в Центре им. Шумакова.

– Мы это решение приветствуем, – прокомментировал Михаил Каабак. – Это повысит доступность операции для таких детей.

Комментарий

Надежда Бабенко, ассистент Михаила Каабака:

– В наших планах с сентября по декабрь было 17 трансплантаций – это утверждено Минздравом. 70% больных – дети меньше 10 кг. Одному из детей 7 лет была выполнена трансплантация в центре Готье. Остальным, насколько мы знаем, операции не проведены. Мы не расстаемся с мобильными телефонами. Постоянно поступают сообщения и звонки от родителей, которые обеспокоены состоянием детей. Им некуда обратиться. Раньше они могли сделать анализы по месту жительства, проконсультироваться с нами и получить заключение с гербовой печатью. Сейчас они получают консультации по телефону. Так быть не должно.

Статистика

Число детей, ежегодно нуждающихся в трансплантации – около 300, из них порядка 50 – младшего возраста.

По данным Минздрава, в 2017 году было выполнено 105 трансплантаций, большая часть – в Москве (абсолютный рекорд за весь период ведения подсчетов). В 2018 году – 89, на конец III квартала 2019 года – менее 50.