Долин о "Дорогих товарищах": Кончаловский снял самый жгуче современный фильм года

В интервью Sobesednik.ru авторитетный кинокритик оценил картину, получившую спецприз жюри Венецианского кинофестиваля.

Новый фильм Андрея Кончаловского «Дорогие товарищи», рассказывающий о крайне жестоком подавлении рабочих волнений на Дону в 1962 году, пока не вышел на широкий экран (увидеть его в кинотеатрах можно будет в ноябре. – Прим. Sobesednik.ru), но уже получил спецприз жюри на фестивале в Венеции, где его посмотрел кинокритик Антон Долин. И судя по всему, фильм произвёл на него сильное впечатление.

— Историческая важность картины очевидна, — сказал Sobesednik.ru Антон Долин. — Впервые большой русский художник в кинематографе обращается к одной из самых трагических страниц новейшей истории, которая до сих пор для большинства жителей страны просто неизвестна.

И мне кажутся важными параллели — ненамеренные, вряд ли закладывавшиеся самим Кончаловским — с самыми важными событиями последнего времени. С протестами в Хабаровске и в Белоруссии, с Майданом, с московскими протестами прошлого лета и с жестокими их подавлениями властью.

— Вас между тем упрекают за то, что вы хвалите фильм откровенно пропутинского художника.

— Многие, анализируя этот фильм, начинают разбираться в мировоззрении Кончаловского — любит он КГБ или ненавидит, за Путина он или как-нибудь против. Но, как писал Добролюбов, есть и миросозерцание, когда художник описывает то, что видит в этом мире, вне зависимости от того согласен ли он сам с этим.

И в качестве, если хотите, такого «божественного телескопа» Кончаловский снял для России самый жгуче своевременный фильм года.

А попытки разобраться в политических взглядах режиссера только мешают видеть то, что есть в самом фильме. И мне будет любопытно прочитать систему доказательств того, кто объяснит, что «Дорогие товарищи» – на самом деле не антисоветский, а просоветский фильм, что он прославляет работу КГБ, а не показывает ее ужас.

Образ власти в фильме — это особисты со стёртыми лицами, которые залезают на чердак, чтобы оттуда стрелять из винтовки по беззащитным людям. Я в этом фильме увидел абсолютно антигэбэшниый, антитоталитарный и антисоветский пафос, нормальный для художника-классика гуманизм и разговор о попранных правах человека.

— Тем удивительнее контраст с последними высказываниями Кончаловского – в том смысле, что развенчание культа личности Сталина было большой ошибкой слабого политика Хрущева. Что народ России инфантилен, и Сталин поэтому форева. Кончаловский, плоть от плоти советской элиты, к людям из народа, в общем-то, относится с презрением.

— Ну окей. Это на его совести. Вот когда Кончаловский попадёт к райским вратам, он там объяснится по поводу личных взглядов.

Вагнер был антисемитом, но попробуйте услышать его антисемитизм в «Парсифале» или «Тристане и Изольде» или в «Кольце Нибелунга»! Там его нет. Никакой корреляции установить здесь невозможно.

И точно так же, может, Кончаловский и высокомерен в общении, но попробуйте найти в «Асе Клячиной» презрение к простым людям. Этот фильм сделан во славу простых людей.

— Почему вы считаете «Дорогих товарищей» итоговым фильмом Кончаловского?

— Мне кажется, его когда-то шокировала эта история, и он всю жизнь прожил с этим знанием. И войдя в тот возраст, когда самое время подводить итоги, он в своих последних фильмах говорит о крайне важных для него вещах.

В фильме «Рай» речь шла о вопросах морали добра и зла. В «Грехе» — об отношениях творца с Богом, а в новом фильме — об отношениях личности и власти. Мне кажется, все эти темы проходят и через биографию Кончаловского, и через его фильмы красной нитью, и эти три разные картины можно объединить даже в такую трилогию итогов.

Это не значит, что фильм «Дорогие товарищи» станет последним фильмом Кончаловского, дай ему Бог здоровья.