На книжной ярмарке Нарышкин изучал шпионский бестиарий, а Быков восхвалял Чуму

Sobesednik.ru посетил книжный фестиваль на Красной площади и заприметил всех нарушителей масочно-перчаточного режима

Sobesednik.ru посетил книжный фестиваль на Красной площади и заприметил всех нарушителей масочно-перчаточного режима.

Книжный фестиваль на Красной площади стал первым массовым мероприятием в России с момента карантинных ограничений. Эпидемия не ушла, и читатели в основном предпочли остаться дома, но политическая и культурная элита больше не в силах сидеть по коттеджам.

"Подозрительные лица" и "злостные нарушители" на книжной ярмарке в Москве

Степашин нарвался на штрафы

Аккредитация на мероприятие для журналистов проходила через ФСО, однако к открытию из первых лиц приехал только директор Службы внешней разведки Сергей Нарышкин. В числе прочего в первый день фестиваля презентовали фильмы и проекты к столетию СВР, но г-н Нарышкин до вечера не остался. Он энергично пожурил на камеры чехов, выславших российских дипработников, и немного прогулялся по брусчатке, встретив президента Российского книжного союза Сергея Степашина.

Степашин, ставший когда-то известным в народе благодаря ельцинской мизансцене «Не так сели» и даже побывший после этого премьер-министром, пришел в черной маске. Ассоциаций с чехами он никаких не вызывал, поэтому сквозь белую маску директора СВР угадывалась скупая, но искренняя улыбка разведчика. «В черной маске можно!» – приветствовал Сергей Евгеньевич тезку, приглашая в один из павильонов.

Накануне фестиваля было много разговоров о социальной дистанции в полтора метра, об обязательном ношении масок и перчаток на Красной площади, о строгом недопуске категории 65+, о двух тоннах спирта, который должен был сделать жизнь посетителей лучше (в медицинском, разумеется, смысле). Но, завершив протокольную программу, випы пустились во все тяжкие. Тот же Сергей Степашин с маской и перчатками распрощался очень быстро.

Степашина в литературных кругах уважают. Завидев «главного по книжкам» за кулисами сцены, где готовилась церемония премии «Лицей» для молодых авторов, ему пытались отдавать пионерский салют и даже честь, но Сергей Вадимович непременно хотел всем пожать руку и обнять, прижимаясь всем своим политическим весом. Одним из замешкавшихся был советник президента Владимир Толстой. В итоге он уехал, сославшись на какое-то онлайн-мероприятие. Что касается Сергея Вадимовича, ему 68 лет. После церемонии он скрылся в ГУМе за дверями кафе, принадлежащего Михаилу Куснировичу. Даже если закрыть глаза на то, что кафе и рестораны в Москве пока должны быть закрыты, президент Книжного союза нарушил правила проведения мероприятия по меньшей мере по четырем пунктам.

Олешко стал солдатом

Пьянящий воздух свободы расслаблял не только випов. Трибуна главной сцены была смонтирована так, что остался только каждый третий стульчик, рассадка зрителей – в шахматном порядке. За мной чуть левее сидел мужчина в годах и не пропускал пытавшихся пробежать мимо него молодых волонтеров. «Полтора метра!» – кричал он на них, выставляя ногу. Те удивлялись, на секунду застывали и перебегали по другим рядам. Но уже через 15 минут в лице этого мужика пал последний бастион соблюдения декларированных санитарных норм: он наклонился ко мне и прошептал на ухо: «А это кто?» – кивая на ведущего церемонии, писателя-депутата-коммуниста Сергея Шаргунова.

Пренебрегала масочным режимом и поэтесса Вера Полозкова. Зато отчиталась о своем карантине: «У меня было легальное право не выходить из комнаты», имея в виду, что нужно было ознакомиться с 1500 страницами текста от конкурсантов. Ректор Щукинского училища Евгений Князев тоже предпочитал ловить витамин D в виде солнечных лучей всем лицом.

– Ой, как же тяжело во всем этом, – сетовала телеведущая Яна Чурикова. – Зато у нас столько эмоций! Наверное, нельзя было придумать более красивого выхода из этой ситуации.

Нонна Гришаева строже всех соблюдала масочно-перчаточный режим: не сдвинула средства защиты ни на сантиметр. Но строга была и к прессе. На попытку «Собеседника» узнать, легко ли далось ей решение прийти на Красную площадь, актриса отрезала, что отвечает «только на согласованные вопросы». Думается, с таким подходом власти могут рассчитывать на Нонну Валентиновну не только в период эпидемии.

Ведущий детского конкурса чтецов Александр Олешко на тот же вопрос ответил мне так, как будто он не на книжном фестивале, а на параде Победы, подготовка к которому на Красной площади шла параллельно: «Это же работа! Это моя обязанность. Артист – тот же солдат. Родина приказала – значит, мы идем, но соблюдаем все меры предосторожности». В конкурсе чтецов участвовали аж 2,5 млн детей, и не только от России. Поначалу жюри не хотело никого обижать и ставило сплошь «десятки», но трех победителей все-таки пришлось объявить.

Железный Олешко, много подрабатывавший на корпоративах, споткнулся на втором вопросе – о том, много ли он потерял в финансовом плане из-за эпидемии: «Давайте будем говорить о хорошем. Зачем нам множить плохие новости?»

Макаревич принес Микки-Маусов

О хорошем говорили всю субботу, ведь был день рождения Пушкина. Любовь Толкалина читала «Графа Нулина», по шатрам звучали разные прочие стихи и растасканная в хвост и в гриву биография поэта. Тут от карантина тоже никуда: мне довелось побывать сразу на двух лекциях, где подробно обсуждали болдинскую самоизоляцию А.С. Что сначала отнесся скептически, но потом перестал быть «холерным диссидентом» и призывал соблюдать правила. Но в итоге устал, озлобился, изнемогал: из-за карантина Пушкина не пропускали в Москву к невесте, да и по финансам остался на мели... В общем, параллелей хватает. Однако ж написал чуть ли не самые гениальные творения!

– Как думаете, а современным литераторам карантин помогает? – ловлю посреди Красной площади докладчика, главного редактора издательства «Вече» Сергея Дмитриева.

– Нет! Это только Пушкин мог вот так в изоляции писать. Когда так меняется жизнь, а кругом опасности и все печально, это не помогает творчеству. Знаю многих, кто пишет романы, стихи, сам пишу, но... Настроение нужно!

Не только Пушкиным жил фестиваль. В год юбилея Победы презентовали много проектов о войне, чуть ли не пачками издают сборники исторических документов. Правда, работники книжных павильонов на ярмарке сетовали, что посетителей почти нет. Ограничения на 6000 человек в день и запуск по предварительной регистрации, по сути, не понадобились. Семи стульчиков на лекционный шатер порой хватало, чтобы разместить всех желающих. А ведь в прошлые годы здесь яблоку негде было упасть.

Венчали первый день фестиваля «Пионерские чтения» в исполнении привычного уже бомонда: Андрей Бильжо, Виктор Ерофеев, Дмитрий Быков, Андрей Макаревич на радостях тоже и обнимались, и маски снимали, и руки жали. И только предводитель чтений – главред журнала «Русский пионер» и самый яркий представитель кремлевского журналистского пула Андрей Колесников – был осторожен. Несколько дней назад Андрей оказался в больнице с подозрением на коронавирус. «Короны» не нашли, а вот заразиться от других пациентов как раз было реально.

Лидер «Машины времени» пришел на чтения с загадочными пакетиками с Микки-Маусами, как из супермаркета. Оказалось, купил здесь же, на ярмарке, собственную новенькую книгу рассказов, сразу пять или шесть экземпляров по 450 рублей, чтобы одарить на фесте коллег и друзей: «В эпоху карантина получить авторские экземпляры от издательства трудно, а все уже требуют в подарок».

Венчал праздник непослушания креативный редактор «Собеседника» Дмитрий Быков. Заметив, что «себя в такой день читать грешно», он зарядил «Пир во время чумы» так громоподобно, что пушкинские строки явно залетали внутрь кремлевской стены. Если бы в этот момент Владимир Владимирович выходил из своей резиденции, на него снизошел бы голос многолетнего оппонента писателя Быкова: «Хвала тебе, Чума! Нам не страшна могилы тьма! Нас не смутит твое призванье!» Но президент в этом году на всякий случай от посещения такой «чумной» книжной ярмарки отказался.