"Зачистка Чечни от геев – безумная идея": выходит фильм, о котором не знал Кадыров

30 июня на телеканале HBO состоится премьера докфильма «Добро пожаловать в Чечню» (Welcome to Chechnya) о преследовании геев в Чеченской республике. Затем картину увидят и российские зрители: лента может быть показана сразу на нескольких кинофестивалях.

Аскольд Куров, сопродюсер и оператор картины, рассказал Sobesednik.ru о работе над фильмом в условиях строжайшей секретности.

– Откуда американский режиссер Дэвид Фрэнс узнал о проблеме преследования гомосексуалов в Чечне и на каком этапе подключились вы?

– О проблеме преследования геев и о существовании сложной международной интеграционной сети, активисты которой за очень короткое время наладили процесс эвакуации беженцев из Чечни, Дэвид узнал из публикации Маши Гессен в журнале The New Yorker. Это заинтересовало его, и он решил снять на эту тему фильм.

До этого Дэвид никогда не был в России, поэтому еще до приезда сюда ему нужно было провести небольшое исследование. Он искал оператора, который бы этим занялся. Благодаря тому, что в 2014 году мы вместе с режиссером Павлом Лопаревым сняли фильм «Дети 404» о российских ЛГБТ-подростках, который был показан в мире, в том числе в Нью-Йорке, Дэвид узнал обо мне. Мы созвонились, и я начал искать героев, что-то снимать. Потом Дэвид уже приехал в Россию, жил здесь по несколько недель, однажды сам ездил в Чечню.

– Как можно описать его реакцию на то, что он узнал, увидел и в чем потом убедился?

– Он сам признается, что испытал шок. В мире много стран, где гомосексуальность криминализирована, где до сих пор существует уголовное наказание для гомосексуалов. Но нигде и никогда преследование геев еще не приобретало такой масштаб – фактически характер геноцида, как в Чечне. Со времен Гитлера и Сталина не было такого массового истребления людей по признаку сексуальной ориентации. Этим ситуация в Чеченской республике уникальна.

– Главные герои фильма – преследуемые гомосексуалы или те, кто их спасает?

– Основные герои – активисты, которые занимались спасением: Давид Истеев из «Российской ЛГБТ-сети» и Ольга Баранова из Московского комьюнити-центра (организация, объединяющая несколько ЛГБТ-сообществ. – Ред.). Давид Истеев занимался самими операциями по эвакуации людей, оформлением документов, а Ольга Баранова организовывала временные убежища для этих людей в Москве, когда нужно было их спрятать (их часто искали) до того момента, когда они уже получали на руки документы, визы и разрешения от стран, согласившихся принять их как беженцев.

Но герои, конечно, и сами гомосексуалы и лесбиянки. Например, Максим Лапунов – единственный, кто согласился открыто рассказать о том, что с ним произошло в Чечне. Он подал заявление в Следственный комитет, выступил на пресс-конференции и был готов идти до конца – участвовать в любых следственных действиях. К сожалению, российский суд отказал в возбуждении уголовного дела по факту похищения, пыток. И Максим с семьей покинули Россию. Сейчас он находится в безопасном месте в другой стране.

– Его пример доказывает, что в России нет эффективного способа борьбы с преследованием гомосексуалов…

– К сожалению, это так. Пока у нас нет независимых судов, независимого следствия, приходится только ждать, надеясь, что в будущем эти преступления будут расследованы. Не сомневаюсь, что этот момент наступит.

– Ваш докфильм построен как операция спасения, так?

– Наверное, так. Там действительно очень много сцен напряженного экшена, даже триллера. Мы снимали все в режиме реального времени. Есть несколько записанных интервью, но в целом фильм держится на историях, которые происходили в то время.

– Критики, посмотревшие фильм на Берлинском кинофестивале (мировая премьера прошла 26 января 2020 года. – Ред.), спорят о целесообразности использования шокирующих сцен с избиениями, изнасилованиями. Вы считаете присутствие этих кадров оправданным?

– Думаю, именно в документальном кино очень важно свидетельство того, что происходит. Об этих ужасах можно много рассказывать, много писать. Но когда ты становишься свидетелем жутких сцен, у тебя возникает другая степень доверия, вовлеченности. Да, это может шокировать зрителя. Но это шок не ради шока, а ради достоверности.

– Максим Лапунов так и остался единственным героем, согласившимся показать свое лицо? Как в таком случае будут представлены другие герои?

– Нам с вами сложно представить ту опасность, которой подвергаются чеченцы из числа геев. Я признаюсь: видя страх, который они испытывали, даже находиться рядом с ними было страшно – так они были напуганы пережитым. Поэтому Дэвиду действительно потребовалось искать способ, как представить этих людей в фильме.

Не все согласились сниматься, быть в кадре. Но тем, кто согласился, Дэвид пообещал, что их внешность будет полностью изменена. Были разные варианты, как это сделать. В итоге применили уникальные технологию, похожую на Дипфейк – это когда людям фактически меняют лица. При этом полностью сохраняя мимику вплоть до движения глаз. Впервые эта технология применялась в фильме «Ирландец», где лицо молодого Де Ниро было наложено на лицо старого Де Ниро. А здесь «донорами» выступили активисты из Нью-Йорка, которые предложили свои лица в качестве «масок» для чеченских беженцев: их лица сканировались, снимались определенным образом, чтобы потом в особом наложении лица реальных людей можно было полностью скрыть.

– Власти Чечни были в курсе вашей работы на фильмом?

– Нет. И сама операция, и съемки происходили в условиях секретности. Мы предпринимали все меры безопасности – и героев, и самих себя, и материалов, которые мы снимали. Все было достаточно серьезно.

– Вы сейчас находитесь в Москве?

– В России.

– Вполне в духе Кадырова будет предложить расстрелять авторов фильма, когда его увидит широкий зритель. Вы испытываете опасения за свою жизнь?

– Не буду лукавить, меня очень беспокоит эта ситуация. Дело в том, что когда «Новая газета» опубликовала первый материал о преследованиях геев, власти Чечни фактически объявили журналистам джихад. Ситуация была очень опасная. И как раз в тот момент я снимал документальный фильм о «Новой газете», находился в редакции в те дни и видел, насколько это все было серьезно и опасно даже для тех журналистов, которые уже много чего прошли. Поэтому я осознаю всю степень опасности.

Сложно предугадать, как поведут себя власти Чечни. Но не исключено, что они выберут тактику отрицания, как уже сделал Кадыров в том интервью, фрагменты которого мы используем в фильме: он утверждал, что и геев в Чечне нет, и журналисты, пишущие об этой проблеме, все врут. Возможно, и в этот раз они поступят так же.

– Сейчас Чечня зачищена от геев или там продолжают оставаться люди, которым угрожает опасность?

– Да, там продолжают оставаться люди, которым угрожает опасность. К сожалению, не у всех есть возможность, желание уехать…

Зачистка Чечни от геев – это совершенно безумная идея, потому что эти люди были, есть и будут всегда. Это просто процент населения, некая константа. Геи есть во всей России, но наибольшая опасность грозит тем, кто находится в Чечне. Там слепая, закрытая зона – с секретными тюрьмами и полным отсутствием правосудия.

– Почему Кадыров так жестко настроен именно по отношению к геям? Может, это что-то личное?

– Думаю, что просто потому, что «мы можем». Потому что в руках отдельных людей сосредоточена огромная власть. Они могут делать с людьми все, что им придет в голову. Просто чтобы продемонстрировать силу.

Сегодня они выбрали в качестве мишени геев, завтра – любую другую социальную группу людей, которая не приглянется им по какой-то причине.

• "По теме геев нет ни внятного ответа из Чечни, ни открытой полемики"

мнение

Николай Алексеев: Дискриминация геев поддерживается на высшем уровне

Сможет ли фильм Welcome to Chechnya изменить в лучшую сторону ситуацию с преследованием представителей секс-меньшинств, мы спросили у основателя правозащитного проекта GayRussia.Ru Николая Алексеева.

– Во всех фильмах, рассказывающих о преследовании геев, что я видел, либо играют актеры, либо у человека закрыто лицо, скрыто имя и т.д, и т. п. В общем, невозможно понять, происходило ли все это в реальности или же это просто художественный замысел. За все годы, что продолжается история с Чечней, я лично не видел ни одного человека из Чечни, который сталкивался бы с подобным.

К тому же, когда речь идет о дискриминации гомосексуалов, я бы не стал выделять отдельный регион, потому что она приветствуется и поддерживается на высшем уровне. Государство ничего не делает для формирования толерантного отношения к ЛГБТ, а только выпускает законы типа «О запрете гей-пропаганды» и позволяет всевозможным политикам и известным общественным деятелям безнаказанно выступать с откровенно дискриминационными высказываниями. Да, сейчас никто никого не берет за шкирку и не тащит в психбольницу, как это было в СССР, но проблема остается на бытовом уровне. Например, в семьях. Возможно, в Москве или Санкт-Петербурге вы вряд ли столкнетесь с прямым насилием, но в регионах часто доходит до убийств на этой почве. Проблема в том, что практически никто не обращается в правоохранительные органы из-за боязни огласки и сопутствующих проблем на работе, в институте и т. д. В законодательстве отсутствует гомофобный мотив как отягчающее обстоятельство при совершении преступлений. Все обычно списывается на бытовую ссору, а то, что ее причиной стала именно гомофобия, замалчивается.

Из-за этого многие вынуждены эмигрировать, просить убежища и довольно часто они это убежище получают в разных странах. Мне известны сотни таких случаев. Там тоже все далеко не идеально, но там они себя чувствуют гораздо более защищенными и свободными.

Если бы наше государство хотя бы просто ничего не делало, было бы гораздо проще. Но оно ведет борьбу по всем фронтам.

Попробуйте, например, зарегистрировать правозащитную ЛГБТ-организацию. У вас ничего не выйдет, потому что вам просто откажут по тому же закону о гей-пропаганде. Как только все это подогревание прекратится наверху, все закончится очень быстро. По моим наблюдениям, большинству людей ЛГБТ-тематика давно по барабану. Многие бывали за границей, видели, что никакой проблемы в этом нет. И у нас в будущем произойдет то же самое. Уже сейчас отношение к ЛГБТ стремительно меняется во многих странах, в той же Южной Америке и в Азии. И это не признак работы какой-то там враждебной западной пропаганды. Это признак цивилизованного государства.