Кирилл Полухин: Играть мерзавцев интересно, но вообще-то я добрый
«Главный злодей» российского кино рассказал об отношении к сложившему ампула и новой роли в фильме «Шугалей»
Петербургский актер Кирилл Полухин стал «главным злодеем» российского кино. Об отношении к сложившему ампула и новой роли в фильме «Шугалей» (премьера 1 мая на НТВ) сам артист рассказал в интервью Sobesednik.ru.
О чем фильм «Шугалей» и кто такой Максим Шугалей?
Фильм «Шугалей» основан на реальной истории. Весной 2019 года российский социолог Фонда защиты национальных ценностей (ФЗНЦ) Максим Шугалей отправился в Ливию для проведения исследований по приглашению так называемого Правительства национального согласия. Ровно год назад, в мае 2019-го Шугалей вместе с переводчиком был похищен боевиками и помещен в неофициальную ливийскую тюрьму «Митига» – страшное место, известное жестокими пытками. В настоящее время переговоры об освобождении Максима Шугалея зашли в тупик.
«Надеюсь, что наш фильм поможет освободить Шугалея»
– Максим Шугалей, образ которого я воплотил на экране, – человек реальный и известный, – говорит Кирилл Полухин. – Что-то о нем я читал в Интернете, но и с его друзьями встречался. Они рассказали очень много интересных историй – это помогло мне в работе. Для меня он цельный, волевой, мужественный человек, который сейчас находится в довольно сложной ситуации, но при этом, я уверен, сохраняет достоинство.
Надеюсь, что наш фильм поможет в его освобождении. Хотелось бы, чтобы фильм привлёк внимание не только российской, но и мировой общественности, чтобы обратили внимание на то, что сейчас происходит в некоторых арабских странах, и особенно на узников, которые сейчас находятся в тюрьмах, контролируемых террористами.
«Строительство загородного дома – моя отдушина»
– Мы все сейчас немного под замком. Как на вашу жизнь влияет эпидемия коронавируса?
– Всем сейчас погано, не только артистам. Все в стрессе, все пытаются что-то делать – кто флешмобы, кто сериалы на удалёнке. Мне тоже предлагали флешмоб от Камеди Клаб. Может, и запишем. Без работы скучно, конечно.
Я пытаюсь себя занять всем, чем угодно, и вроде бы все дела уже и переделаны, что не касается творчества. У нас в Петербурге не так остро обстоят дела с карантином, как в Москве, есть возможность выехать за город. Я, например, дом строю – это в двадцати минутах езды от города. Уезжаю, ковыряюсь там в одиночестве – так себя и развлекаю.
Это довольно хорошее место в сосновом лесу, где я сознательно не рубил деревья, дом стоит в окружении сосен. В общем, масса удовольствия на самом деле. Это строительство – прямо отдушина для меня.
«С самоиронией у меня неплохо»
– Кирилл, вы служили в армии, а это редкость среди современных артистов. Как оцениваете тот опыт?
– В своё время, когда я только пришёл из армии — а это уже давно было, я подумал, что, с одной стороны, эти два года для жизни потеряны. А с другой – лично для меня это было огромным приобретением. Потому что когда люди находятся в замкнутом пространстве долгое время — а армия это замкнутое пространство со своими законами, порядками и дисциплиной, быстро учишься разбираться в людях. Тяготы и лишения, естественно, были. Но мне кажется, мужику надо пойти отслужить, понюхать, так сказать, что это такое, тем более сейчас это не два года, как мы служили, а только год. Это вообще ничего — как из дома вышел и тут же вернулся. Но всё равно я считаю, что армия должна быть профессиональной.
– Интересно, что в Википедии первой же строкой о вас идёт такой факт: Кириллу Полухину всегда дают роли злодеев. Вас это не достаёт?
– Достаёт, конечно. Всё-таки я актёр, хочется играть и проживать разные образы. Но, стереотипы — упрямая вещь, и, видимо, все отталкиваются от внешности.
Слава богу, попадаются и не «злодейские» предложения — вот, например, на студии у Алексея Германа мы сняли фестивальный фильм «Иван», где я совершенно другой. Меня радует, конечно, когда кто-то решается дать мне неожиданную роль — а давайте попробуем. Хотя и понимаю, что мне, сыгравшему уже 560 злодеев, легче всего предложить не физика-ядерщика, а ещё одного мерзавца. Просто потому, что режиссеры абсолютно уверены: я это сделаю хорошо, что злодей — это вот Полухин.
– А раньше не было такой инерции?
– Раньше многие режиссеры и кастинг-директора ходили по театрам, смотрели, кто что может. Например, когда я служил в БДТ, а это целых 15 лет, у меня там были абсолютно разные роли. Там меня, может быть, лучше знали, поэтому и по-другому воспринимали.
Но, по чесноку-то, конечно, плохих парней поинтереснее играть — зло, скажем так, многообразнее. Есть где покопаться, что-то вытащить наружу и попытаться, может быть, даже оправдать каким-то образом товарища негодяя.
– Говорят, вопреки ролям, вы сами-то добрый человек.
– В общем, да, — хохочет Кирилл Алексеевич, — надеюсь, и с самоиронией у меня неплохо. Бывает, конечно, что отказываюсь от ролей. Это когда материал совсем плохой.
Но вообще-то, токарь же не выбирает, какие ему болванки точить. Актёрство — моя работа. И я ее пытаюсь сделать честно. По крайней мере не сижу на штампах. Хотя, как говорят, у плохого актера 3 штампа, а у хорошего 333. Это к слову.
«Однажды даже гореть пришлось»
– Раньше вы выполняли ещё и работу каскадера. Это уже в прошлом?
– Да, делал какие-то вещи. Однажды даже гореть пришлось. Это мог бы сделать опытный каскадер, но важно было, чтобы на крупном плане было моё лицо. Поэтому я предложил сделать это сам.
Ребята из съёмочной группы мне потом видео на память прислали. Это было давно. Но я и сейчас периодически исполняю каскадёрские трюки. Не так рискованно, как раньше, — раньше я в этом отношении был слишком отчаянный, вечно первый с шашкой наголо. Прыгнуть, вдарить, на машине не перевернуться... С тех пор я немножко поумнел и считаю, что каждый должен заниматься своим делом. А сложными трюками уж тем более должны заниматься только профессионалы. Сегодня я подключаюсь, когда дело касается не очень сложных трюков, да и то все тщательно просчитываю.
– А были у вас серьёзные травмы на съёмках?
– Серьезных, слава Богу, не было. В основном ссадины, да один небольшой перелом однажды. В общем, адреналин — это бодрит, но всего должно быть в меру. И нельзя путать актерский кураж с глупостью. Когда я загорелся — это все же был трюк по определённой технологии. Просто получилось немного чересчур. Но меня страховали и ничего совсем уж страшного не случилось бы.
