Драмы заброшенной коммуналки
Несмотря на космические цены на недвижимость, в центре столицы до сих пор есть пустующие здания. Одно из них, возле Пушкинской площади, освоили студенты-актеры. В рамках фестиваля «Территория» они показали спектакли прямо в бывших коммунальных квартирах
Несмотря на космические цены на недвижимость, в центре столицы, как выяснилось, до сих пор есть пустующие здания. Одно из них, на Страстном бульваре, возле Пушкинской площади, освоили студенты-актеры. В рамках фестиваля «Территория» они показали спектакли прямо в бывших коммунальных квартирах.
«Коммунизма никогда не будет»
В здании, построенном после пожара 1812 года, в последнее столетие размещались то коммунальные квартиры, то водолечебница, то военкомат, то общежитие для мигрантов. Когда особняк опустел, его освоили бомжи. Всего этого оказалось достаточно, чтобы создать пространство, в котором можно показывать спектакли. По крайней мере, миниатюрные и для 20–30 человек. Ни сцены, ни зрительного зала для этого, как выяснилось, не нужно.
На первом этаже сейчас выставка радикальных художников: среди ободранных стен – фотографии, плакаты и прочие занимательные фишки. Превалируют фото с перфомансов Олега Кулика – в основном 1990-х: то он, раздевшись догола, изображает собаку, то ныряет в аквариум к рыбкам, приготовленным для продажи. Еле различимый в сумраке плакат над входом – «Коммунизма никогда не будет» – венчает картину бренности бытия.
Спектакль на втором этаже. В углу, где кафельная плитка и, видимо, была когда-то кухня, уже кого-то «мочат». «Я не буду красить комнату странным цветом!» – орет благим матом молодой маляр, весь в кровище.
Дальше по коридору немолодой уже человек режет на кухне овощи. Кухня настоящая: вот наклейки-клубнички на холодильнике, вот вафельное полотенце, стаканы, кочан капусты. Отец общается с сыном. Сын – в соседней комнате. Ему то 10, то 11, то 18 лет. Он эгоистичен и психован. «На самом деле не по себе, когда ты хочешь смерти близких людей», – признается себе сын. Сыграно отлично.
Необычная экскурсия продолжается: еще в одной комнате – полицейские в масках медвежонка и волчонка и связанные узбекские мигранты. Пока идет закадровый текст о быте кочующей в поисках денег семьи, полицейские находят в сумках приезжих пачку купюр и пистолет. Этот мини-спектакль – уже явный отсыл к тому месту, где происходит действие: к бывшему общежитию на Страстном, 12.
– Их выселили, видимо, стихийно, – говорит «Собеседнику» руководитель программы «Живые пространства» фестиваля «Территория» Марат Гацалов. – Много утвари здесь оставлено. Похоже, у людей даже не было времени толком собраться.
Четыре драматурга и четыре режиссера сделали свой выбор из этих предметов. В Европе такой формат активно развивается. В Эстонии летом, например, регулярно показывают спектакли в необычных местах – скажем, на заброшенном вокзале, одиноко стоящем в поле. У нас пока нет.
«А за окном ходили кавалеристы»
Отрепетированными сценками на Страстном не ограничиваются: зрители продолжают бродить по комнатам и в некоторых обнаруживают людей, с которыми можно поговорить. Они рассказывают истории, связанные с этим местом. Что за люди?
Актеры или настоящие? Так сразу и не поймешь, да и не нужно – потеряется какое-то особенное волшебство. Молодой парень посреди разбросанных православных и мусульманских календарей от лица священника (или на самом деле священник?) рассказывает, как из этого дома в ближайший храм пришли две мигрантки, пожелавшие окреститься.
Молодому человеку можно задать вопросы. «А говорят, у вас настоятель лютует?» – «Кто? Отец Алексей? Он очень добрый!» Значит, не актер? Заглядываешь в соседнюю комнату: там девушка удивительно правдоподобно рассказывает о том, что «мы, кажется, в этой комнате жили, а вот тут за окном ходили кавалеристы, а когда умерла соседка… тихо так умерла… наша мама переехала в ее комнату». Девушка уверяет, что она 1937 года рождения, и кутается от холода в шаль: в здании и правда зябко – заброшенный дом не отапливается. От того, что весь этот моноспектакль для тебя одного, по коже идут мурашки.
В комнату, где «умерла соседка», на время спектаклей посадили мужчину по имени Сергей. У него на столе – куча бумаг: вот донос 1937 года, вот документы военкомата, а тут чьи-то письма. Бумаги подлинные, их нашли на чердаке.
Историю дома московские драматурги действительно изучили досконально. И то, что в нем происходит теперь – настоящая реинкарнация событий и ощущений. Сергей, например, уверен, что наша история – это прежде всего обычные люди, которые ютились в комнатушках, как-то ладили друг с другом, страдали, мучились и были счастливы.
С будущим проекта, однако, пока непонятно. Ни в Театре Наций, ни в сообществе драматургов и режиссеров нам так и не смогли точно сказать, будет ли у проекта продолжение. Или на этом месте поселится очередной ворох турфирм, медцентров и страховых компаний.
Читайте также
