Леонид Рошаль: "В здравоохранении настала пора оптимизации наоборот"
Sobesednik.ru обсудил Леонидом Рошалем, какой должна стать отечественная медицина после пандемии коронавируса
Еще до коронавируса высшие чиновники страны заговорили о провале реформы здравоохранения. Сегодня пандемия высвечивает все новые ее слабые звенья.
Какой должна стать наша медицина после эпидемии, Sobesednik.ru обсудил с главой Национальной медицинской палаты, президентом НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонидом Рошалем.
5 мая на заседании центрального штаба ОНФ Леонид Михайлович напомнил, что еще в июне 2019-го, на базе ОНФ прошло закрытое совещание, в котором участвовали представители МЧС, Минобороны, Минздрава России, «Защиты», руководители больниц, поликлиник, врачи скорой помощи... О грядущей эпидемии COVID-19 еще не было и речи, но собравшихся уже волновал вопрос о готовности российского здравоохранения к чрезвычайным ситуациям. Тогда пришли к выводу, что система здравоохранения к оказанию массовой помощи не готова. Оповестили все заинтересованные ведомства, чего не хватает для нормальной работы (включая койки, медоборудование и подготовку специалистов). Прошло полгода, но не успели...
В мае этого года Рошаль с горечью признался, что «кусает себе локти», «почему не орали на всю страну и почему провели в закрытом режиме».
Между тем возглавляемая им Национальная медицинская палата (НМП) не оставляет эту тему и проводит «мозговой штурм», чтобы выработать концепцию, каким должно быть здравоохранение в России после пандемии.
– Удалось разработать концепцию? – спрашиваю у Леонида Михайловича.
– У нас уже есть проект, но «мозговой штурм» продолжается, – рассказал Рошаль. – Буквально позавчера, 14 мая, состоялась очередная онлайн-встреча ведущих специалистов разных направлений, которые входят в Национальную медицинскую палату, для обсуждения деталей нашего проекта.
– Что предлагаете изменить?
– Основной смысл заключается в том, что здравоохранение должно соответствовать параграфам Конституции, которые гарантируют людям качественную и доступную медицинскую помощь. Эти поправки были внесены НМП при участии ОНФ.
Это 4 предложения, которые направлены на создание вертикали управления здравоохранением, на четкое распределение обязанностей государства, регионов и муниципальных органов. Мы хотим обеспечить выполнение государством своего обещания сделать медпомощь доступной, реальной и качественной – вне зависимости от того, где человек живет.
Думаю, важно, чтобы мы жили по Конституции, исполняли все то, что там написано. А сейчас там написано достаточно хорошо, и мы все ждем, когда Конституция будет окончательно одобрена народом.
Кстати, при опросах населения вопросы здравоохранения вышли на первое место среди других тоже очень важных изменений в Конституцию. Наши предложения поддерживает почти 95% опрошенных. Это совершенно великая цифра. Она означает, что мы правильно живем.
– Сейчас ведь тоже все это декларировано. Проблема в том, что реализация у нас всегда хромает...
– Речь как раз о том, чтобы это исправить.
Должна быть ответственность врачебного сообщества за качество оказания медицинской помощи, допуска к профессии, и очень многое другое.
В наших предложениях есть детали, которые позволят решить кадровые вопросы, проблемы подготовки кадров. Есть детали, связанные с развитием саморегулирования профессиональной деятельности, – то, чем занимается Национальная медицинская палата, которая считает, что за профессиональную деятельность каждого врача должны отвечать профессиональные организации. И отвечать не на словах, а делом.
– Типа саморегулируемых организаций – СРО?
– Нечто вроде того. Я имею в виду профессиональные организации, как территориальные, так и по специальностям (терапевтов, хирургов, акушеров-гинекологов, неврологов и т.д). Для этого надо будет создавать в России определенные структуры.
И, конечно, необходимо заранее готовиться к чрезвычайным ситуациям, которые могут возникнуть в любой точке страны – это и теракты, это и биологические войны, это и атомная война, и многое другое. Очень важно в этом плане, чтобы каждый регион был самодостаточным. Вот это принципиальная наша позиция. Это сложно сделать. Сложно сравнять финансирование здравоохранения в разных регионах, но мы все же склоняемся к тому, что это должно быть сделано. Кроме того, финансирование должно быть увеличено (это Путин обещал) и стать достаточным.
– То есть, прощай оптимизация?
– Я бы сформулировал иначе: настала пора «оптимизации наоборот».
– А в связи с чем летом 2019-го возникла необходимость обсудить готовность медицины к оказанию массовой помощи населению?
– Были крупные трагедии. А мне не нравится, когда больных везут в центры – в Москву, в Санкт-Петербург, еще в какие-то крупные города, не имея возможности нормально помочь им сразу. Надо сделать так, чтобы качественная помощь в чрезвычайных ситуациях могла быть оказана и на месте. Потому что мы не знаем, какой регион и в какой момент может быть выведен из строя.
Да, то совещание было проведено по нашей инициативе. И в закрытом режиме, потому что это касается государственных проблем, которые надо сначала обсудить с заинтересованными ведомствами.
Тогда мы пришли к выводу, что в целом, конечно, основа есть (к примеру, основа биологической защиты, которая еще осталась от Советского Союза). Но многое мы растеряли. Сокращение кадров и сокращение коек, сокращение противоэпидемиологической службы поставило нас в сложную ситуацию. А медики должны все время работать в разумной достаточности, с каким-то запасом – на случай возможных катастроф.
– В середине апреля новый министр здравоохранения Михаил Мурашко отметил, что к коронавирусу оказались почему-то не готовы и те регионы, где больных были единицы. Почему, как вы думаете?
– Видимо, потому что в этих регионах думали: это будет, но не у нас. И потом, если это единицы, это не страшно...
– Выходит, специалистов не хватило?
– Да, не хватило. Но я говорю про всю систему.
– Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) на днях объявила: кажется, Россия вышла на плато по COVID-19. И впрямь, несколько дней количество выявленных заболевших незначительно уменьшалось. Но потом опять цифра достигла 10 тысяч в день. Так мы на плато, или нет?
– Я молюсь, чтобы оно наступило. Молюсь, чтобы это было так.
– А как мы поймем – так или нет?
– Когда пойдет спад.
