Что Путин прятал в стакане на пресс-конференции
Чашка была высокая, а не как обычно сервизная, в которой напиток можно разглядеть
Владимир Путин на пресс-конференции 18 декабря был болен и пил лекарство, а потом кинул журналистов.
Об этом в интервью «Собеседнику» рассказал один из непосредственных участников мероприятия — американский журналист Алек Лун, корреспондент авторитетных западных изданий: журнала The Nation и газеты The Independent.
[:same:]
Алек Лун уже много лет живет и работает в Москве и в совершенстве выучил русский язык. Кстати, это именно он во время встречи Путина с журналистами на Валдае заставил нашего президента произнести ненавистную, как казалось, для него фамилию «Навальный». А теперь Алек поделился интересными подробностями о нынешней встречи ВВП с журналистами с «Собеседником».
— Алек, не удалось рассмотреть, что Путин пил из своего необычного для такого события стакана во время мероприятия?
— По-моему, Путин пил из него какое-то лекарство или чай с медом. Этим и объясняется то, что чашка была высокая, а не как обычно сервизная, в которой напиток можно разглядеть. Как я заметил, он был немного простужен и сильно кашлял. Кстати, через какое-то время ему заметно полегчало от выпитого. Он даже начал шутить и отвечать на вопросы в своей обычной легкой манере.
— В прошлом году после пресс-конференции он задержался на выходе и сенсационно «помиловал» Ходорковского. В этот раз что-то подобное было? Нам по телевизору концовку показали скомканно.
[:rsame:]
— Нет, ничего не было. Он спешно покинул зал и журналистов, не задержался ни на секунду. Но и остановить его никто в этот раз не пытался. Удивительно, что в этом году было гораздо меньше плюшевых игрушек и плакатов.
— Говорят, на входе вас досматривали жестче, чем обычно, из-за возможных провокаций?
— Да, было такое. Я уже стоял у входа в зал с бутылкой воды, когда объявили, что жидкости нельзя проносить с собой внутрь.
Охранник, увидев мою бутылку, отреагировал очень жестко. Я сказал, что не мог оставить воду раньше, так как объявление прозвучало только сейчас. И тогда он... велел идти в самый конец длиннющей очереди на вход!
Хотя это было жестоко — ведь я же отстоял её уже, а про воду раньше нас и правда не предупреждали. Но каким-то чудом я этого избежал — незаметно просочился внутрь.
