"Боюсь закончить как Евдокимов": предсмертное интервью Валентины Легкоступовой

Незадолго до гибели певицы Валентины Легкоступовой Sobesednik.ru выяснил, что она боролась с государством и страдала от депрессии.

20 августа в Москве простились с Валентиной Легкоступовой. Исполнительница хита конца 80-х «Ягода-малина» ушла из жизни при загадочных обстоятельствах – через месяц после свадьбы с яхтсменом Юрием Фирсовым получила травму головы, оказалась в больнице в состоянии комы, из которой так и не вышла. Журналист Виктория Катаева беседовала с певицей минувшей весной около трех часов. Артистка подробно рассказывала о своей жизни. О маме, которую обожала: «она – как английская королева, столько достоинства, выдержки, ей бы школой благородных девиц руководить». С похорон Валентины ее мамочку увезла скорая помощь… Говорила она в интервью о дочери Анетте и сыне Матвее – детьми Валентина бесконечно гордилась. О профессии и сцене – без них также не мыслила своей жизни. Выглядела безупречной красоткой. Однако вместе с тем чувствовалась ее вселенская тоска. Журналистка предложила артистке помощь. Она отказалась, сказав, что сильная и справится. Любопытно, что тогда ни о какой грядущей своей свадьбе Валентина даже не упоминала!

Распад СССР – большая трагедия

– Считаете себя счастливой?

– Я – Легкоступова! Фамилия обязывает быть счастливой. Я мать двоих детей, бабушка двух внучек. И у меня сейчас есть собака – американский булли, молоденький совсем. Собака – лучшее создание Бога. Булли, правда, оказался сложной породой, воспринимает семью как стаю, приходится применять всю строгость – собака должна осознавать, что по иерархической лестнице идет после меня и сына.

– А муж – еще ниже в семейной иерархии?

– У нас сейчас такая семья: я и сын. Про мужа (имелся в виду звукорежиссер Алексей Григорьев, с которым прожили 20 лет, отец 19-летнего сына Матвея. – Авт.) не хочу ничего говорить, его в моей жизни больше нет.

– Давайте про детство ваше побеседуем, оно было счастливым?

– Необыкновенным! Папа, царство небесное, был роскошным музыкантом и композитором. Мама – исполнительница русских народных песен. Когда она ходила беременной мною, как-то на улице к ней подошла цыганка, сказала: «У тебя родится звезда!» Я не люблю это слово, считаю, звезды – на небе. Но цыганка произнесла именно это слово. Мама была удивлена.

– На пике популярности вы стали мамой. В отличие от многих коллег-ровесниц, которые боялись рожать из страха потерять карьеру.

– Я не боялась. Всегда считала, что главное предназначение женщины – материнство.

Родив, ушла в декретный отпуск. Через 8 месяцев вышла из него – а страна уже… другая. Распад Советского Союза считаю самой большой трагедией, которая только могла с нами всеми произойти. Себя считаю человеком СССР. Сориентироваться в новое время не смогла так, как многие смогли, появилась некая растерянность. Но профессии я не изменила – выступала, преподавала. Если артиста нет «в телевизоре», это не означает, что он сменил род занятий.

– Кто вам помогал в самое сложное время?

– С детьми помогала моя мамочка. И была няня замечательная. А в остальном я всегда стеснялась обращаться за помощью к кому бы то ни было. Делала это всего дважды в жизни. И то в самых крайних случаях. Первый раз обратилась к Игорю Крутому. Когда есть было нечего – были такие времена… А мне надо было кормить детей. У Крутого тогда не было голосовой певицы – я себя предложила как материал.

Получила ответ, как в том анекдоте, когда «к Ельцину бабушка подходит: «Подайте, Христа ради...» А тот ей в ответ: «Чем же я тебе подам, у меня ни ракетки, ни мяча». Приблизительно такой же была реакция уважаемого продюсера. Для меня это был шок.

Во второй раз обратилась к Валерии. Когда-то мы с ней учились в одной группе в Гнесинке, жили в одной квартире, спали в одной постели и ели буквально из одной тарелки. В трудные минуты я всегда приходила ей на помощь. «Трудные времена» были в ее прежней жизни – до встречи с Иосифом Пригожиным и их большой любви. Я счастлива за Валерию, рядом с ней появился человек, который, на мой взгляд, очень искренне ее любит, делает максимум для ее успешной карьеры. Лера этого достойна, она хорошая певица, с прекрасным образованием и голосом. Но когда я обратилась к их семье за продюсерской помощью, то тоже получила отказ.

«Я – в тяжелейшей депрессии»

– Вы стали чиновницей – в Феодосии возглавили отдел культуры. Интересный опыт?

– Отвратительный. Потому что на сегодняшний день, на мой взгляд, сформирована абсолютно порочная вертикаль, которая позволяет разворовывать государственные деньги и пускать их не на служение народу и отечеству, а на обогащение отдельных личностей. Пыталась воевать… Оказалось – бесполезно. В итоге написала заявление об уходе. Потому что опыт Михаила Евдокимова (трагически погибшего юмориста и губернатора Алтайского края. – Авт.) повторять не хочу. У меня есть мама, дети, и мне лучше отойти в сторону. Понимаю: что бы я ни делала, как бы ни кричала, даже если бы вышла на Красную площадь, облила бы себя бензином и сделала из себя факел, это бы ничто не изменило… В Павловском Посаде, где у нас дача, вокруг были леса сосновые. Их сейчас вырубили. Просто внаглую, в 24-часовом режиме рубили. Куда только я не писала! Ложилась на матрас и не пропускала машины. Боролась – и проиграла, все равно вырубили…

– Угрозы получали?

– Мне угрожать бесполезно. За свою жизнь совершенно не переживаю, я так устала от этого беспредела, мне все равно, мне пофиг. Но если будешь вмешиваться в эту систему – тебя уберут, устранят физически. А мне б сына на ноги поставить. И маме, которая получает пенсию в 7 тысяч рублей, помогать. Поэтому мне легче закрыть рот и уйти в сторону. И все равно я верю в дружбу… В любовь – не верю. Пока не верю.

До сих пор не привыкла к Москве, я – не человек мегаполиса, для меня это слишком большой город и по расстоянию, и по пробкам, и по суетливости. Люблю одиночество, мне достаточно моих четырех стен, общения с детьми, с собакой, я лучше расскажу собаке, чем кому-нибудь другому.

– Вы сказали: «Верю в дружбу, но не верю в любовь». Почему?

– (Плачет.) Вы не в самое удачное время у меня берете интервью. Мне б сейчас категорически не надо с вами разговаривать, у меня период глубокой депрессии, глубочайшей. Тяжелейшая депрессия… Я пытаюсь сама с собой справиться... Состояние не очень хорошее, если честно.

– Возможно, вам нужна помощь психолога – мы найдем хорошего, он поможет...

– Спасибо, нет, я возьму себя в руки, справлюсь сама.

Трудности приходят и уходят

– У детей был сложный возраст?

– А у кого нет переходного возраста? У всех. Если говорят, что прошел легко – врут, скрывают. Но трудности приходят и уходят. У меня самые классные дети. Самые умные, красивые, замечательные. Дочка закончила МГИМО. А сын мой, Матвей, мне кажется, родился мудрецом. По мозгам взрослый. Советуюсь с ним, принимаем решения вместе. Он учится в IT-колледже. А у дочери уже двое своих детей, она чудесная мама. Живут все буквально в соседнем доме. Внучки мои – просто фантастика, две мои куклы, умницы. И папка у них замечательный, безумно их любит. Они занимаются и теннисом, и танцами, и гимнастикой,  всем, чем можно, они занимаются, у них очень счастливое детство.

Мнение эксперта:

Ольга Коротина-Гессе, психолог-эксперт высшей категории, научный сотрудник Института им. В. П. Сербского:

«Прочитав данное интервью, я наблюдаю у героини все признаки депрессии. Это устойчивое длительное понижение настроения, прогрессирующая апатия… Говорят, Валентина страдала от сильных головных болей, это также один из признаков депрессии. Причинами чаще всего являются возрастной фактор (когда кажется, что жизнь идет к закату и все уже позади), а также профессиональная нереализованность. Именно в таком состоянии женщины часто попадают в беду. То, что в конечном счете произошло с замечательной певицей – огромная трагедия».