Отар Кушанашвили: Пригожин и Шнур будто шкеты, нанюхавшиеся свинцовых белил

Колумнист Sobesednik.ru – об эпичной схватке Сергея Шнурова и Иосифа Пригожина из-за жалоб артистов на отсутствие доходов

Несколько слов об эпичной схватке Сергея Шнурова и Иосифа Пригожина на фоне реплики Тарзана (Сергея Глушко), пожаловавшегося на отсутствие доходов у артистов.

И Шнур, и Пригожин, и Тарзан – не какие-нибудь ветром подбитые и пыльным мешком ударенные профессора кислых щей, а вполне себе важные фигуры.

Когда на таком эмпирейском уровне туз обзывает другого туза «хайпожором», а другой туз первого рифмованно подбашмачником – это не баттл и не акт канонической эристики. Это – продукт этиловой интоксикации; эти двое – гоголевские Софья Ивановна и Анна Григорьевна, но у тех колкости были изящнее, сплошные мотто и аттическая соль.

Эта виртуальная схватка (не первая и, учитывая животную неприязнь, не последняя) производит эффект чистейшей буффонады: один делает вид, что ему не начхать на коллег, другой даже не маскирует того, что ему начхать на коллег.

Оба смотрятся гаерами, корольками высокотурбулентного армагеддон-попса, кем они, собственно, и являются. Будто шкеты, нанюхавшиеся свинцовых белил, ей-ей. Атарактики выписать обоим!

Тут надо учитывать специфику жанра: здесь важен и ресентимент, и выражение морды, и на этой территории завсегда побеждает ёрничающий; Пригожин для этого жанра смертельно, обреченно серьезен; они оба полагают, что блатата, арго, жаргон, сленг сообщают их диатрибам эпичности.

Голодают ли, обнищали ли ввиду пандемии, едва не обернувшейся гекатомбой, наши эстрадные артисты? Скорее Земля опрокинется, чем наши эстрадные артисты обнищают и будут голодать.

Пригожин ведь не сказал, что речь об артистах из городка Саянск, балерин из Красноярска и джазменов из Саратова, он говорил про своих и за себя. А эти даже поодиночке способны Венесуэлу превратить в экономический элизиум.

Любая такая сшибка неизменна по смысловой конструкции: это разом дьявольский пиар и грошовый статусный акт «смотрите, как я умею ногами, пером, языком». Шнуров умеет лучше, потому что ёрничает.

Для Тарзана, моего закадычника, кстати, любое публичное выступление превращается в руническую абракадабру.

Он, как и Регина Тодоренко, никого не хотел обидеть: «он выбирал между участливостью и отстраненностью, а дело кончилось грубостью» (Довлатов). И гнусной неловкостью, объединившей славных парней.