Нацбестовские разборки: что губит литературные премии?

Оглашение шорт-листа премии «Национальный бестселлер» не обошлось без скандала. Надо сказать, что оргкомитет приложил все усилия к тому, чтобы скандал состоялся. Для чего же еще тогда было приглашать в состав Большого жюри скандально известную Елену Колядину? А председателем Малого жюри назначать Ксению Собчак? Да и за мной, что греха таить, закрепилась отчего-то репутация скандального критика.

Понять оргкомитет можно – все наши премии уже настолько не вызывают никакого доверия, что лишнее внимание просто необходимо. Правда, доверия остается еще меньше, зато популярность помогает еще какое-то время держаться на плаву. Ответственный секретарь премии Виктор Топоров - критик с репутацией еще более неоднозначной, чем у меня, написал душераздирающий комментарий. Поначалу он традиционно прошелся по фантастам, как было и в комментарии к лонг-листу (о лонг-листе премии читай тут ), а потом...

 Вся вторая часть объемного комментария посвящена лидерству в шорт-листе «Нацбеста» Дмитрия Быкова. «Лидерство это мнимое, – пишет Топоров, – да и сама по себе история никого из ее участников не красит». Что же за история? А история очень проста. 26 апреля на оглашении короткого списка Виктор Топоров произнес речь о борьбе с коррупцией. Коррупция в литературе – это кумовство, сказал он, не называя, правда, никаких имен. Зато все эти имена упомянуты в письменном комментарии не по одному разу. (. Это те члены жюри, которые дали книге Быкова «Остромов, или ученик чародея» высший балл. «Разумеется, приглашая в большое жюри известного петербургского литературного критика Никиту Елисеева, прославившуюся скандально-язвительными критическими заметками журналистку Валерию Жарову и постепенно входящего в нешумную моду московского поэта Игоря Караулова, мы были прекрасно осведомлены заранее о том, что все трое поддерживают тесные неформальные (и не только) отношения с одним из участников конкурса – прозаиком Дмитрием Быковым». И дальше вдруг Виктор Леонидович вовсе теряет логику, говоря, что оргкомитет не предполагал, что эти трое дадут Быкову высший балл.

Но ведь оргкомитету так нужен был скандал! Полагаю, что если бы «эти трое», испугавшись подозрений в кумовстве (а в блогах эти подозрения уже звучали, и даже прогнозы делались), пошли поперек совести и отдали бы голоса кому-то другому – а расчет оргкомитета, видимо, был именно таков – все равно Топоров нашел бы, что сказать по этому поводу. Почему? А потому что Виктор Топоров ненавидит Дмитрия Быкова. Ненавидит люто и не упускает случая эту ненависть проявить. И вот этот человек упрекает нас в кумовстве! А чем лучше антикумовство?

Тут еще стоит добавить, что предыдущие семь раз Дмитрий Быков, видимо, тоже попадал в шорт-лист благодаря кумовству. Ну конечно, ведь он так хорошо знаком с оргкомитетом, с самим Виктором Топоровым, например – явно тут не без кумовства. А вообще, Топорова понять можно: из года в год он вынужден вручать денежную премию людям, которых он очень не любит. А не любит он почти никого. Ну, там, Лорченкова любит всякого, это не в счет.

Разумеется, я ожидала такой реакции Виктора Леонидовича, и, разумеется, готовящийся скандал никак не мог повлиять на мой выбор. Интересно было только посмотреть, какой будет форма. Форма так себе.

Из текста комментария видно, насколько злоба мешает рассуждать логически. Похоже, Виктор Топоров съел все свои зубы – слабовато, слабовато написано, концы с концами не сходятся, одно и то же повторяется из абзаца в абзац, переходы на личности, упоминания о «покровительстве» (это уж полное незнание ситуации), отождествление себя лично и оргкомитета с британским джентельменом, а нас, оппонентов, с одесскими босяками... «Мы, ясен пень, поверим Елисееву, Жаровой и Караулову в том, что каждый из этой троицы действительно прочел и оценил где-то целую дюжину представленных на конкурс произведений». Намек на то, что на самом деле никто нам не верит, весьма жирен.

Но позвольте узнать, какие основания? На сайте премии, кажется, выложены наши рецензии на множество конкурсных книг, рецензии подробные, гораздо подробнее, чем у некоторых других членов жюри – вот там иногда возникает вопрос, а читали ли? Уж куда доказательство весомее? Детальные (и совсем, кстати, без щенячьего восторга) рецензии на «Остромова» обстоятельно объясняют наш выбор. Поэтому и переходит Топоров на личности – потому что по сути-то придраться не к чему, а придраться надо. И почему, кстати, не вызывают вопросов те книги, которые получили от нас, продажных эдаких, по баллу? Уж с Ильей Бояшовым, которому я отдала второй голос, меня точно ничто не связывает, он со мной и не знаком, в отличие от некоторых других претендентов, не получивших от меня ни балла.

Почему избавлены от подозрений другие члены жюри, которые дали «Остромову» баллы? Вот, по-моему, очень убедительные доказательства необъективности самого Топорова. Прав он в одном: необъективность губит литературу и дискредитирует премиальную систему. Любая – как со знаком плюс, так и со знаком минус. Ужас в том, что многие честные, но несмелые люди и в самом деле опасаются обвинений в предвзятости, а потому стыдятся похвалить хорошую вещь.

А ведь обвинители путают причину и следствие. Они думают, что если ты дружен с кем-то, то будешь называть его хорошим писателем (хирургом, водопроводчиком, парикмахером). Тогда как на самом деле частенько бывает вовсе наоборот – тот, кого ты считаешь хорошим писателем, тебе интересен, поэтому ты с ним и дружишь (с водопроводчиками это не всегда прокатывает – профессия далека от личного). Но попробуй это докажи людям, которые сами ставят личное во главу угла, как Виктор Топоров.

Кто меня знает, подтвердит – не имею привычки хвалить ни по дружбе, ни по расчету. То же самое могу сказать и о Елисееве, и о Караулове. Но ведь честность не пощупаешь, а значит, и не бывает ее.

У нас, к сожалению, все сейчас в таком плачевном состоянии, не только литература. Честность и объективность превратились в миф, в них никто не верит (потому что сами нечестны и необъективны), когда кто-то робко пытается назвать себя честным, это вызывает раздражение – дескать, свистишь, друг, а пока никто не видит, окурки на землю бросаешь. Они не любят, когда кто-то чистенький, когда они грязненькие. Грязненькими должны быть все. Это тоже понятно, столько раз ты пачкался, не подозревая грязи, что теперь ищешь ее везде.

Только честность это не героизм, а нормальное человеческое качество, ничего сверхъестественного, не надо культа делать из нее, и мифа не надо.

Когда мы от этих привычек избавимся, то и жизнь наладится, и качество всего улучшится. Правда, тогда Топорову будет нечем заняться. И тогда его будут волновать уже совсем другие проблемы.