Михаил Осокин: Нелегкий хлеб пропагандистов и суть российского чиновника

Обозреватель Sobesednik.ru Михаил Осокин — о результатах телепропаганды.

Россияне не верят официальным СМИ — таковы данные нового всероссийского опроса на тему отношения общества к экономическим новостям. Социологи выяснили, что большиство населения считает журналистские сообщения лживыми. Сегодняшний уровень недоверия максимальный за последние девять лет — и в этом нет ничего удивительного, потому что с ложью и подтасовками люди сталкиваются на каждом шагу.

В репортажах на телеканалах рассказывают, что кризис кончился, и экономическая ситуация стала улучшаться. В том числе, например, появились сюжеты, в которых правительство пообещало снижение цен на овощи и фрукты в четыре раза — хотя эксперты говорят, что наоборот в ближайшее время цены вырастут и в итоге будет еще дороже. В репортажах о состоянии экономики представители правительства то меняют методики рассчета, то корректируют данные под предлогом поступления новой информации — а еще было немало сообщений, что Росстат занижает уровень инфляции, чтобы успокоить население.

Красивую картину стараются нарисовать в Москве — этого же требуют и от регионов. Администрация президента обязала губернаторов присылать подборки позитивных новостей — видимо, что-то вроде репортажа из Сызрани о премьере патриотической песни в местном ДК.

В Кремле для этой всероссийской фабрики хороших новостей уже придумали рабочий лозунг — «жизнь налаживается». Но проблема для власти в том, что люди видят в реальности совсем другое. Они жалуются на рост цен, на задержки с зарплатой, а 22 млн россиян, по их собственным словам, оказались за чертой бедности.

Население видит, что если кто и живет все лучше, так это элита — прежде всего силовики и люди из окружения президента. Сейчас вот появились новости о привлекательном проекте — строительстве моста на Сахалин: как и следовало ожидать, контракт на 450 млрд рублей планируют отдать приближенной к Кремлю компании Аркадия Ротенберга.

Правда, возникает вопрос: а зачем там мост, если новые деньги убеждают нас, что Сахалин не остров, а полуостров? В Гознаке сейчас смело поправили географию: Сахалин слился с материком.

Опросы показывают, что люди хорошо понимают, кому живется все лучше, в то время как две трети россиян не имеют никаких сбережений и не могут позволить себе отложить хоть что-то на «черный день». В этих условиях госканалам все труднее убеждать людей в том, что их доходы растут, а экономика на подъеме.

Все труднее работать и тем, кто готовит на этих каналах материалы и по внешней политике. Им приходится совершать чудеса ловкости, чтобы поспеть за стремительными поворотами официальной линии — когда вчера говорилось одно, а сегодня другое, прямо противоположное. Забавно, например сравнить две такие новости. 5 сентября: «Путин назвал нелепостью требования ввести санкции против КНДР». 16 октября: «Путин ввел санкции против КНДР».

Или вот примерно такой же резкий разворот по украинской теме — отрицание того, что утверждалось еще недавно. 25 апреля: «Лавров заявил, что ввод миротворцев в Донбасс противоречит минским соглашениям». 5 сентября: «Песков: мы никогда не противились отправке миротворцев в Донбасс».

Стремительное изменение позиций работников госканалов выглядит смешно и глупо — но им ведь надо исправно транслировать переменчивые указания высшей воли. Возможно, они утешают себя словами римского философа Фаворина — почему он так послушно следует всем указаниям императора Адриана: «Как может он, командуя 30 легионами, не быть ученее меня?» И часто бывает так — то, о чем вчера велели говорить во всех теленовостях, сегодня вдруг становится запретной темой.

Запретов множество, они постоянно дополняются и обновляются, и система наказаний за нарушение запретов тоже тщательно проработана. Придумано множество приемов, как управлять журналистами, как заставить их избегать нежелательных тем. Власти нашли для цензуры удобное название — «борьба с экстремизмом». Поскольку законы не дают конкретного определения экстремизма, под это можно подвести практически любой материал. И принят целый пакет законов, которые нацелены на сужение пространства для общественных дискуссий, на усиление государственного контроля над СМИ.

Правящий слой отгораживается от журналистов и от общества все новыми ограничениями и запретами. В итоге отношения журналистов с властью все больше напоминают античный жанр параклауситрон — «песнь у закрытых дверей». Это когда певец лишен возможности говорить напрямую со своим собеседником — и ему дозволено обращаться лишь к закрытой двери: «О, дверь! Расскажи хозяину, что я давно и напрасно жду у порога!»

Впрочем, статьи УК об экстремизме вообще очень удобны для власти и практически универсальны: ими можно запугивать не только редакции телеканалов и газет, но и кого угодно. Чиновники уже научились подводить под эти статьи все, что им хочется. Из разных регионов в последние месяцы приходили сообщения: жители какого-нибудь селения жалуются на местную власть — а их объявляют «экстремистами». В московском метро задерживали подростков с портретом Навального на майках, а в Краснодарском крае суд оштрафовал участницу согласованного с властями митинга — за то, что она развернула плакат с призывом к отставке местного судьи. Ее обвинили в том, что плакат не был согласован и не соответствовал теме митинга.

В ответ другая местная жительница решила действовать по принципу «Больше ада!» — и попросила краснодарскую мэрию согласовать ее свадьбу. В своем обращении она написала, что поскольку свадьба с гостями подпадает под юридическое определение публичного мероприятия, они с женихом решили соблюсти законную процедуру и получить разрешение на проведение этой церемонии. Цель приглашения людей на свадьбу была заявлена так: «Информирование общественности о бракосочетании. Во время мероприятия планируется использование наглядной агитации».

В местных соцсетях кто-то уже мечтательно рассуждает, что надо придумывать побольше таких акций — работники мэрий замучаются разбираться с уведомлениями. Впрочем, другие их поправляют: «Не понимаете вы сути русского чиновника: они будут только рады заниматься ерундой — мероприятие есть, галочка есть, все при деле и все работают».