Олег Козловский: Меня обещали отдать "кадыровцам"
Правозащитник рассказал об обстоятельствах и версиях своего похищения во время массового митинга в Ингушетии
Правозащитник Олег Козловский рассказал «Собеседнику» об обстоятельствах и версиях своего похищения во время массового митинга в Ингушетии:
– На второй день моего пребывания в Магасе от международной организации Amnesty International ко мне в номер в 9 вечера постучали. Гость сказал, что внизу меня ждет один из лидеров протеста, чтобы пообщаться. Но когда я сел в машину, в нее сразу подсели еще два человека в масках и двери заблокировали. Мне сказали выключить и отдать телефон, обыскали. Когда им показалось, что я замешкался с мобильником, один из них ударил меня по лицу. Они спрашивали, кто я, зачем приехал, на кого работаю, сколько мне платят, собираюсь ли «лить грязь» на республику. И даже был ли я в Киеве и не агент ли СБУ. Привезли на какое-то поле, заставили раздеться догола и лечь лицом вниз. Потом стали фотографировать меня и требовать согласиться работать на ЦП (Центр противодействия экстремизму МВД. – Авт.). Я отказывался.
– Угрожали?
– Да, они говорили, что передадут меня «кадыровцам», даже инсценировали звонок ему. Два раза приставляли к затылку оружие и делали вид, что готовы выстрелить. В итоге потребовали от меня уехать из Ингушетии, но, если расскажу кому-нибудь о случившемся, пообещали найти в Москве и обеспечить, что я буду ходить на могилы к детям. Также сказали, что опубликуют голые фото, если я проболтаюсь, но это, если честно, меня волнует меньше всего. Мне дали одеться, завезли в гостиницу за вещами и отвезли в аэропорт Владикавказа, высадив за 200 метров.
– Что происходило такого в Ингушетии, чего вы не должны были видеть?
– Я общался там с участниками бессрочного митинга. Был поражен масштабом – сотни и тысячи человек остаются на площади Магаса круглосуточно. Слово «Майдан» никто не произносил, но оно витало. Я таких массовых протестов не видел давно, в Москве – с 2012 года точно. Еще удивила почти идиллия между протестующими и полицией – они делятся водой, едой, дают телефон позвонить, сидят вместе у костров. Протест начался с несогласия с переделом границ с соседней Чечней, но уже перерос в нечто большее – люди выражают недовольство властью, лично Евкуровым, своей жизнью...
* * *
Материал вышел в издании «Собеседник» №41-2018.
