Павел Салин: После разгрома повстанцы сбегут в РФ и станут огромной головной болью властей

Украинские силовики 6 июля установили полный контроль над Славянском и Краматорском. 7 июля от лидера движения «Новороссия» Павла Губарева появилась информация о том, что военные будут штурмовать Донецк.

Мы решили узнать у директора Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павла Салина, можно ли с уверенностью сказать, что юго-восток полностью будет захвачен, а также как захват отразиться на мирных жителях региона, будет ли проведена амнистия и зачем в Киеве вновь создаются отряды самообороны Майдана.

— 6 июля были взяты Славянск и Краматорск. Лидер движения «Новороссия» Павел Губарев недавно заявил о том, что украинские силовики будут штурмовать Донецк; те, в свою очередь, обещают блокировать ЛНР и ДНР. Можно ли говорить о неизбежной победе армии на юго-востоке Украины?

— Я не уверен на 100%, что будет такое развитие событий. Сейчас про ополченцев фактически российские власти забыли, и если бы они оставались в малых городах типа Славянска, Краматорска и так далее, их бы просто уничтожили.

Но Игорь Стрелков с учётом опыта своих войн — которых было как минимум четыре, о чём свидетельствует его полуофициальная биография — принял единственно правильное решение для того, чтобы спасти свою жизнь и жизнь тех людей, которым он поверил. Он передислоцировался в более крупный город, то есть в Донецк, потому что во взятом сейчас украинской армией Славянске оставалось 30 тысяч населения и украинским войскам, по большому счёту, стоило мало ресурсов блокировать этот город. Более того, внимание СМИ было меньше уже приковано, потому что город был в кольце и так далее. В случае с Донецком, с городом-миллионником, всё сложнее.

Во-первых, украинским войскам, чтобы его блокировать, нужно гораздо больше ресурсов, которых у них нет. Именно поэтому украинская сторона заявляет, что никакой блокировки города не будет, но будет точечная работа, где будет работать украинский спецназ. Я не знаю, остался ли у Украины ещё спецназ или нет, но тем не менее, это будет уже другая операция.

Во-вторых, если всё-таки там начнётся какая-то серьёзная силовая операция с применением артиллерии, авиации, это повлечёт очень много жертв в городе-миллионнике, и это не смогут игнорировать.

Поэтому я бы не сказал, что наступил коренной перелом в противостоянии на юго-востоке Украины. Скорее, ополченцы предприняли тактически — не стратегически, но тактически — правильные действия для того, чтобы пролонгировать затянувшуюся ситуацию на некоторое время.

— Как Вы думаете, с помощью чего повстанцы, которые собираются дать отпор силовикам, смогут отстоять себя и свои интересы на юго-востоке?

— Во-первых, я думаю, что население на юго-востоке Украины уже настроено достаточно сильно, серьёзно против Киева, поэтому у Стрелкова, с учётом его репутации, есть шанс провести серьёзную мобилизацию в Донецке и его окраинах. Поэтому там численность ополченцев может возрасти в несколько раз, особенно если украинская сторона повторит ошибки Славянска и Краматорска и применит тяжёлое вооружение, что повлечёт за собой жертвы среди мирного населения.

Второе — это могла бы быть помощь России, но после событий нескольких последних недель я в это не верю.

— Почему Вы думаете, что Российская Федерация не станет помогать повстанцам?

— Понимаете, я бы не стал говорить здесь от имени всей Российской Федерации, потому что у нас есть так называемые «партия мира» и «партия войны». «Партия мира» выступает за тихий бунт ополченцев, а «партия войны» выступает за немедленный ввод войск. «Партия мира» одерживает аппаратный вверх. Путин ориентируется именно на её курс и не будет помогать украинским повстанцам, несмотря на сильную бравурную риторику на ТВ и в СМИ. В связи с этим помощь серьёзную ополченцам ждать от России не стоит.

— Если всё-таки допустить, что победы на юго-востоке украинские силовики добьются, что будет ждать жителей этого региона — простых жителей, которые не состояли в ополчении, не воевали?

— Всё зависит, конечно, от того, где они живут, потому что чем больше населённый пункт, тем жёстче будут действовать батальоны Национальной гвардии. Особо, конечно, ничего хорошего не ждёт, потому что, я думаю, что относительная часть украинских повстанцев, являющихся гражданами Украины (а их подавляющее большинство), после разгрома сбегут в Россию и станут огромной головной болью российских властей. Ведь эти люди прекрасно представляют, что власть рождается не креслом и должностью, как привыкли считать российские граждане в последние 15 лет, а винтовкой.

— Как Вы думаете, амнистию будут украинские власти проводить?

— На словах — да, а де-факто — нет, потому что это не укладывается в курс нынешнего Киева и их, скажем, вашингтонских партнёров. Потому что то, что произошло в Крыме, что сейчас происходит на юго-востоке Украины, бьёт не столько по репутации Соединённых Штатов в качестве игрока в Восточной Европе, сколько по репутации Соединённых Штатов как глобального игрока. Им нынешняя ситуация очень серьёзно аукнулась в азиатско-тихоокеанском регионе, когда азиатское турне Обамы в начале мая закончилось не очень хорошо именно потому, что репутация Соединённых Штатов как глобального гегемона была подорвана из-за ситуации на Украине.

— Вы что-нибудь слышали о создании отрядов самообороны Майдана?

— Сейчас, в последнюю ночь [на 7 июля]? Вы знаете, что-то слышал, но у меня особо информации относительного того, что там происходит, нет. Исходя из общей логики, думаю, что, с одной стороны, пассионариев сдает российская власть — тех пассионариев, которые в качестве добровольцев поехали на юго-восток; с другой стороны, украинские власти сливают своих пассионариев, которые сбросили Януковича, привели к власти других олигархов, и теперь они просто не нужны. Поэтому здесь, на самом деле, официальная Москва и официальный Киев гораздо лучше понимают друг друга, чем вооружённые люди с обеих сторон.