Кому выгодна смерть оператора Первого канала Анатолия Кляна и других журналистов
1 июля в Москву прибыло тело оператора Первого канала Анатолия Кляна, который погиб в ночь на понедельник, 30 июня, попав под обстрел около Донецка. Прощание с погибшим состоится 2 июля в телецентре «Останкино»
1 июля в Москву прибыло тело оператора Первого канала Анатолия Кляна, который погиб в ночь на понедельник, 30 июня, попав под обстрел около Донецка. Прощание с погибшим состоится 2 июля в телецентре «Останкино».
Ранее на Украине были убиты корреспонденты ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин – они погибли в результате минометного обстрела под Луганском.
Сквозь призму гибели безоружного Анатолия Кляна, выполнявшего свою работу, всё более рельефными для взгляда стороннего наблюдателя становятся некоторые важные особенности происходящего на юго-востоке соседней страны.
Убийство журналистов становится украинским трендом. Более того, убийство в принципе — уже давно тренд того, что происходит на юго-востоке. Поэтому отдельные эпизоды с журналистами вполне вписываются в общую тенденцию. Хотя легче от этого, конечно, не становится.
Очевидную тенденцию демонстрирует и реакция на гибель журналистов. Слова сочувствия и соболезнования — это естественно и даже обязательно. Но кроме сострадания и осознания трагизма ситуации сразу появляются однозначные оценки. Так, редакция Первого канала, комментируя смерть Анатолия Кляна, сразу заявила: «Украинская власть продолжает убивать журналистов на юго-востоке — ее не устраивает, что невозможно спрятать их действия против собственного народа». Хотя, казалось бы, еще не было проведено никакого расследования и до точных выводов далеко.
[:image:]
Более того, уже прозвучало несколько противоречивых версий случившегося от непосредственных очевидцев событий, что, как представляется, должно дать повод для сомнения и дальнейшего разбирательства. Но сначала сказать, а потом разбираться (а лучше вообще не разбираться) — это тоже тренд в происходящем вокруг кризиса на юго-востоке Украины.
В этой связи закономерным становится уменьшение объективности предоставляемой общественности информации. Да, здесь есть и абсолютно естественные причины, основной среди которых можно назвать сложность журналистской работы в условиях военного положения. Но крайне важно и то, что на первый план выходят эмоции. Оценка становится важнее факта или взвешенного подхода.
Главное, что сегодня интересует публику — на какой ты стороне. Убедительность и объективность теряют всякий смысл. А уж если ты призываешь расследовать какой-то инцидент — то ты сразу предатель, потому что большинству и так все понятно. Никому не надо доказывать ни «руку Москвы» в каждом патроне ополченцев, ни бесчеловечные преступления украинских «фашистов». Все давно уже осознали, где они и с кем.
[:image:]
На этом фоне особенно показательным является то, что убийство журналиста Анатолия Кляна произошло во время того состояния воюющих, которое было легкомысленно названо перемирием. Результат, как говорится, налицо.
Ну, и кто же в этом виноват? Можно проанализировать ситуацию, сравнить позиции экспертов и информацию из источников... Вот только зачем? Вы же и так знаете, кто, за что и в какой мере несет ответственность.
Говорят, что журналистов в горячих точках нельзя трогать или преследовать, потому что благодаря ним мы узнаем правду о происходящих событиях. Не будет их — не будет и достоверной информации. Вот только чем дальше, тем более эта условная аксиома кажется несколько фальшивой.
Быть может, лучше вообще не отправлять туда журналистов. Объективность и взвешенность никого не интересуют, а крайнюю эмоциональную оценку можно давать и без всякой опоры на фактологию и реальные свидетельства.
Большинству хуже не будет, зато хотя бы людей будет гибнуть меньше...
