У нас есть список «пыточных» тюрем: правозащитница Ева Меркачёва объяснила свой вывод из общественного совета ФСИН

Ева Меркачёва выведена из состава общественного совета ФСИН. Она одна из немногих в нынешней ОНК, которая правдиво рассказывает о ситуации в тюрьмах. Во ФСИН появился новый состав Общественного совета (список опубликован сегодня на сайте ведомства). Совет избирается на 5 лет.

На фоне скандала с пытками и нарушений прав заключённых список этого совета фундаментально изменился. Из общественного совета ФСИН выведены знающие эту систему изнутри Ева Меркачёва (проработала в совете 3 года) и Анна Каретникова. Их место заняли Александр Ионов, писавший доносы на СМИ, чтобы их признали иностранными агентами. Владимир Шаешников – экс-начальник главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, генерал-лейтенант внутренней службы. Это при том, что Красноярский край – один из самых «пыточных».

Накануне в интервью «Собеседнику» член Совета при президенте РФ по правам человека и член ОНК Ева Меркачёва рассказывала, что ещё в прошлом месяце увидела список Общественного совета ФСИН без своей фамилии – в день увольнения его главы Калашникова:

Недавно увидела письмо, где в списке проверки колоний отсутствовала моя фамилия – мне запретили проверять колонии.

«Я не хотела закрывать глаза на пытки»

– Мы этот список видели уже, когда он был утверждён Калашниковым, в день снятия его с должности директора ФСИН, – напоминает «Собеседнику» Ева Меркачёва. – Прежнему руководству не нравились наша деятельность. Мне кажется, сыграла роль наша последняя поездка по учреждениям, которые мы считаем пыточными. В любом случае, новый состав общественного совета был сформирован прежним руководством ФСИН.

– Почему это произошло спустя месяц?

– Я не знаю, почему именно сейчас они это опубликовали. Мне прислали этот документ в день отставки Калашникова. И так это совпало, что повестка была забита отставкой Калашникова.

– Но вы всего три года были в этом Совете…

– Да. Мне сложно оценивать. У нас Красноярский край традиционно очень проблемный.

Некоторые учреждения, по нашему мнению – пыточные и то, что в состав Совета вошёл экс-начальник ФСИН по Красноярску – это очень странно.

Хотя, кто его знает, вдруг человек замечательный, я с ним никогда не общалась.

Получается, что я была членом везде, и это добавляло друг друга. Ну не будет членства в одной структуре. Ничего страшного. Это не та структура, которая наделена какими-то большими полномочиями – она была просто связующим звеном. Реальными полномочиями наделены члены ОНК и члены СПЧ.

– В чем заключалась роль общественного совета ФСИН?

– Это такое связующее звено между обществом и ФСИН. И они должны были доносить чаяния одних до других и в обратную сторону тоже. Чтобы снимать острые вопросы. Тюрьма – часть нашего общества, и у людей должно быть понимание, что оказавшиеся там – не обязательно страшные преступники. Иногда человек попадает за решётку в силу тяжелейших обстоятельств, или в силу ошибки суда и следствия, или в силу  слабости духа, в общем – много причин. Общественный совет должен показать, что эти граждане за решёткой – часть нашего общества, они вернутся к нам. К ним нужно относиться как к людям, а не как к чему-то второсортному.

– С какой главной проблемой сталкивается ФСИН?

– То, что люди не доверяют системе, престиж её очень упал. Во многих учреждениях недокомплект сотрудников до 50%. Никто не хочет идти туда работать. Плюс, многие опасаются, если их близкого человека осудили, то он обязательно подвергнется пыткам. Это не так. У нас есть список «пыточных», но в основном, у нас нормальные учреждения и те, кто там сидят, в основном нормально отбывают наказания, освобождаясь, говорят, что их никто не бил и не пытал.

– Но почему вычеркнули вас, самую яркую фигуру этого совета?

– Может быть, им не хотелось публичности. Я же все обо всем рассказывала абсолютно. Все, что вижу, то и пою, максимально придавала гласности. Очень много проектов предложила за последнее время. К сожалению их не реализовали