Классный руководитель. Чему учил Алексей Венедиктов, когда работал в школе

В следующем году радиостанция «Эхо Москвы» отметит 30-летие. Больше 20 лет ее главным редактором является Алексей Венедиктов, который 18 декабря отмечает очередной день рождения.

До того как встать у руля популярной радиостанции, он 20 лет руководил учениками в московской школе. О педагогическом прошлом друга и коллеги «Собеседнику+» рассказал Сергей Бунтман, сооснователь «Эха» (вместе с Сергеем Корзуном. – Авт.), первый заместитель главного редактора радиостанции и экс-руководитель театральной студии в той же школе, где ставил двойки Алексей Алексеевич.

Защитил Задорнова от тройки

– Мы с Лёшкой начали общаться, когда он учился на вечернем отделении исторического факультета МГПИ им. Ленина и работал почтальоном. Замечательно работал: руки всегда были черными от типографской краски. По окончании педагогического института его распределили в школу аж в Востряково (Домодедовский район Московской области. – Авт.). Он там проработал год-два, после чего Марклена Александровна Морозова, первый директор школы №875 на юго-западе Москвы, взяла его к себе. Она тогда пригласила четырех молодых преподавателей-мужчин: на физику, математику, литературу и историю. Историю вел Венедиктов. Я присоединился к ним чуть позже, занимался театральной студией.

Алёша всегда выделялся своим мнением и умением стоять на своем. Марклена Александровна это очень уважала. Была замечательная история, когда Венедиктов настоял на несправедливости оценки. Один из учеников правильно и аргументированно изложил экономическую теорию Бухарина. Экзаменационная комиссия испугалась и попыталась поставить ему тройку от греха подальше, но за молодого человека вступился Венедиктов. В итоге парень окончил школу с золотой медалью. Это был будущий министр финансов Михаил Задорнов.

Венедиктов был очень оригинальный преподаватель, все время что-то клубилось на его уроках истории. Помню, как он распределил весь материал процесса над Людовиком XVI (бывший король Франции был признан виновным в предательстве нации и приговорен к смертной казни. – Авт.) между учениками, которые представляли тех или иных депутатов Национального конвента. Они должны были отстаивать свои позиции. На уроке разгорались самые настоящие дебаты!

Наводил ужас на учеников

– На учеников Алёша наводил ужас, потому что всегда сурово боролся с тем, с чем и надо было бороться – хулиганством, например. Иногда это было очень забавно. Однажды сын кубинских дипломатов обрел вдруг дар русской речи. Его поймали за воровством пирожков в школьной столовой, и кто-то из дежурных сказал: «По-моему, он из класса Алексея Алексеевича». Парень замотал головой: «Не надо приводить Алексея Алексеевича! Я все признаю, давайте сами разберемся!»

При этом Лёшку очень любили. В один из юбилеев его пришли поздравить масса учеников – бывших и настоящих. Лёшка жил на первом этаже, и мы устроили в его квартире потрясающее представление. Поставили возле окна его письменный стол, впускали поздравляющих через дверь – они подходили к столу, выпивали бокал за Венедиктова (только выпускники!), а выходили все в окно. Мы – приятели юбиляра – приглядывали за потоком. Очередь выстроилась, как в мавзолей!

Венедиктов как актер активно участвовал в школьной самодеятельности. Как-то мы ставили «Вампуку, принцессу африканскую» – знаменитую пародию на все дурацкие оперы. Венедиктов играл короля, деспота северо-восточной Эфиопии Страфокамила IV. Его торжественно выносили на сцену на носилках, в одной руке он держал кедровую шишку, а в другой – сушеного крокодила.

Алексеич был чрезвычайно хорош как учитель. В то советское время он не врал, а давал информацию, максимально приближенную к действительности. Нет, он не выходил к доске с простертой рукой и не провозглашал антисоветских ценностей. Но при этом преподавал историю так, чтобы у школьников возникло желание изучить ее по-настоящему. Лёшка был хорошо документирован еще по своей дошкольной работе. На юго-западе Москвы жили иностранные корреспонденты, поэтому у нас всегда были свежие выпуски газет Monde, Figaro (мы же франкоязычные). Кроме того, мы собирали стенографические отчеты съездов ВКП(б) 20-х годов (XIV, XV съезды), где происходили все важнейшие дискуссии. Именно стенографии, а не сборники документов. Это ведь очень полезная документация. Конечно, Алёша ходил по грани, был осторожен, но при этом сохранял и доносил до учеников суть своего предмета.

Факт

Уже уволившись из школы, Алексей Венедиктов не раз признавался в интервью, что в пору работы учителем у него случались со старшеклассницами романы, «которые включали в себя иногда и секс».

Журавлева срывала уроки ушами

«Эхо Москвы» создавалось как принципиально новая для СССР радиостанция, построенная на принципах свободной журналистики отсутствия пропаганды и промывания мозгов. Мы с Сережей Корзуном собирали группу из тех, с кем работали во французской редакции Иновещания. А также звали всех толковых людей, которых знали и кто хотел помочь. «Эхо Москвы» родилось как радиостанция приятелей.

И поскольку Венедиктов всегда был нашим ближайшим другом, Алёша быстро подключился к этой идее. Да и вся 875-я школа... Тогда, в 1989 году, школа активно участвовала в кампании выборов депутатов Моссовета. Кстати, дипломная работа Венедиктова была посвящена анализу президентских выборов во Франции. Этот факт нам очень помог в понимании того, что такое выборы. Не с бухты-барахты родились нынешние общественные советы по наблюдению за выборами, всевозможные электронные голосования, за которые Алёша ратует очень серьезно. Это все начиналось много лет назад.

Ученики 875-й школы стали великолепным ресурсом для «Эха». Чуть ли не первым человеком, официально оформленным на «Эхе Москвы» (сначала референтом), была Оля Журавлева (сегодня – ведущая программ. – Авт.). Она училась в классе Венедиктова. Срывала ему уроки по заказу коллектива. Сядет на первую парту и шевелит ушами. У нее ведь уникальная способность – вразнобой ушами шевелить. А Лёшка сразу ломался, не выдерживал. Поэтому Журавлева, не поступив в вуз после 10-го класса, пришла к нам. Оля смешно рассказывает, что у нее была альтернатива – либо пойти работать на овощебазу в Толстопальцево, либо согласиться на предложение Венедиктова. Вот что значит сделать правильный выбор!

Офицер связи с Гусинским

Почти 10 лет Лёшка занимался «воздушной акробатикой»: преподавал в школе и работал на «Эхе». Так продолжалось до тех пор, пока Сергей Корзун не покинул пост главного редактора. Возникла необходимость выбрать нового руководителя.

Когда Лёшка еще не был главным редактором, у него уже лучше всех получалось быть офицером связи с Гусинским. Важно было не впасть в крайности, которые были в 90-е. Когда у СМИ появлялись крупные инвесторы, взаимоотношения строились так: или «Чего угодно-с?» (вы – хозяева, мы все сделаем), или «Вы негодяи, мерзавцы, кровопийцы» (мы все равно все сделаем, но встанем в позу). Венедиктову, как и в школе, удавалось, с одной стороны, добиваться своего. С другой – дать понять человеку, что мы партнеры: да, вы инвесторы, но вы, простите меня, вложились в такую своеобразную штуку, как СМИ, у которого есть свои принципиальные вещи... У Лёшки с Владимиром Александровичем были изумительные разговоры. Они довольно быстро перешли на «ты», и начиналось вот это вот: «Тогда я ухожу!» – «Ну и уходи!» – «Ухожу!» – «Скатертью дорога!» – «А все-таки надо сделать так...» – «Давай». Горячились, остывали, и разговор всегда оканчивался чем-то вразумительным.

Руководство радиостанцией, конечно, нельзя было совмещать ни с какой школой. Мы с Венедиктовым пошли на выборы парой, как в Америке – президент и вице-президент. Так и ходим.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник+» №11-2019 под заголовком «Классный руководитель».