Радиация в Коломенском притягивает сталкеров и детей

Корреспонденты «Собеседника» отправились измерять радиационный фон на территории Коломенского «могильника» и оказались в центре паломничества любопытных москвичей. Опасная зона до сих пор никак не охраняется.

Об излучении на территории между между Московским заводом полиметаллов и Москвой-рекой было известно давно. В этом году к месту, где судя по всему находится могильник радиоактивных отходов, появился особый интерес: стало известно, что здесь пройдет отрезок скоростной Юго-Восточной хорды. Эксперты объясняют, что строительные работы могут привести к большой опасности для всех москвичей.

Сейчас на большей части коломенской зоны дозиметр фиксирует естественный природный уровень радиации — 20 микрорентген в час (мкР/ч). Однако возле почвы, особенно в ямах и углублениях, показатели достигают от 100 до 300 мкР/ч.

В одной из таких зон наш дозиметр АНРИ-01-02 «Сосна» зафиксировал 640 мкР/ч, что превышает естественный показатель более чем в 30 раз.

— Максимальные цифры, которые здесь замерила МЧС, вообще 6140. Эта официальная информация, которая опубликована, — рассказывает член Российского социально-экологического союза, специалист программы «Безопасность радиоактивных отходов» Андрей Ожаровский, который давно изучает коломенский могильник.

— Наши замеры показывали до 2–3 тысяч микрорентген в час. Обычные бытовые дозиметры улавливают гамма-излучение, но гамма — не самое страшное. Внизу лежат альфа-активные отходы. Если склон «поедет» (а оползневая опасность здесь признана всеми), обнажатся нижние слои. Сейчас они прикрыты глиной и поросли лесом. В том случае, если хорду начнут строить и срежут часть холма, начнется настоящий апокалипсис. Но в том случае, если мост хорды перенесут на другую сторону железной дороги и будут возводить его со стороны Братеевского холма, то могильник не затронут не будет.

Проект предусматривает снос внешнего забора предприятия, но и сейчас на опасную зону может попасть кто угодно. Сотрудники ФГУП «Радон», занимающиеся здесь работами по охране окружающей среды, растянули ограничительную ленту на некоторых участках, но ее с легкостью переступают блогеры, простые любопытствующие и даже дети. Школьники Хасан и Данила, которых встретили корреспонденты «Собеседника» пришли сюда «искать клад», после того как посмотрели ролик в Youtube. Больше всего их интересовал вопрос, могут ли здесь мутировать животные и насекомые. 

— Несмотря на то, что активные элементы находятся под землей, это место представляет серьезную опасность, — продолжает Ожаровский. — Допустим, человек пошел гулять по могильнику, заступил в ямку и несколько долей грамма прилипло к обуви. Дома они попали на коврик. Потом человек подметал пол веником и вдохнул эту пыль. Так мы получаем сценарий поступления радионуклидов внутрь. Самое опасное — внутреннее облучение. Внешнее облучение не имеет таких серьезных последствий, но все равно в этой зоне нельзя долго находиться. Если все же кого-то туда занесло, обувь лучше постирать как следует, с порошком. Будет лучше, если человек наденет предварительно резиновые сапоги — их гораздо проще мыть. А вот гулять там в беговых кроссовках — плохая идея.

По словам эксперта, могильник радиоактивных отходов на берегу реки в любом случае представлял бы опасность. Но в те времена, когда он появился, об этом никто не задумывался.

— Объект создавался в 40-е — 50-е годы. Во-первых, тогда здесь было глубокое Подмосковье. Во-вторых, не было таких норм радиационной безопасности, как сейчас. Отношение к радиоактивным отходам было очень легкомысленное. Они делали то, что делали и другие предприятия — просто выкидывали всё за забор. Я думаю, что эти ребята, отрабатывая рудные концентраты по приказу Лаврентия Берии, получали десятки тысяч тонн отходов и вследствие недопонимания заполняли ими овраги. Мы обнаружили там части оборудования.

На предприятии не скрывают, что здесь велись работы, связанные с ядерной программой, с ториевыми рудами. Торий из этой зоны вроде бы извлекли, но сопутствующие минералы — радий и уран — остались. Именно поэтому мы сейчас видим превышение, — говорит Ожаровский.