Замужем за «Хезболлой» и другие русские в тени ливанского кедра

Ольга Дагер – русский врач. И ливанская жена. В Бейруте это довольно распространенное сочетание. 95% русской диаспоры в Ливане составляют женщины, которые вышли замуж за ливанцев и переехали жить в эту ближневосточную страну. Большинство работающих – врачи. Поэтому изнанку всех ближневосточных заварух последних десятилетий – а в Ливане были две крупные войны за последние 25 лет – они видели собственными глазами.

– У меня типичная история: в советское время много ливанцев приезжали учиться к нам в Союз и здесь знакомились с русскими однокурсницами, – рассказала «Собеседнику» Ольга Дагер. – Еще в студенчестве я вышла замуж за своего однокурсника-ливанца, а когда он закончил аспирантуру, по советским законам ему нельзя было оставаться в Союзе.

Я поехала с ним, хотя знала, что тогда творилось в Ливане – был самый разгар гражданской войны, 1986 год. Бомбежки, перестрелки, грязь, разруха, разбитые дороги. По специальности я врач-анестезиолог, работала в операционной престижной бейрутской клиники, куда привозили раненых с оторванными руками, ногами... Были, конечно, и периоды затишья, когда день-два, неделю, иногда больше шла обычная мирная жизнь. Ливанцы всегда пользовались этой возможностью – бежали сразу в кафе, рестораны, по магазинам, салонам красоты, которые тут же открывались. Ливанцы умеют радоваться жизни и очень привлекают этим.

Ливан обречен балансировать между миром и войной: с одной стороны у страны – недружественный Израиль, с другой – воюющая Сирия. И по всему Востоку волнами «арабская весна» – смена режимов, митинги, протесты, локальные и крупные конфликты... В сравнительно небольшом Ливане (общее население 4 млн человек) достаточно большая русская диаспора – только по официальной статистике, не менее 10 тысяч человек. Россия узнала о русских в далеком Ливане в 2006 году, когда началась война с Израилем и каждый выпуск новостей начинался с рассказа о полномасштабной операции по спасению русских из Ливана. Это была чуть ли не первая такая удачная операция.

– Из Ливана в Россию смогли вывезти всех, кто сам этого хотел, – рассказала Ольга Дагер. – Я осталась с семьей – нам было куда переехать из Бейрута. Но уже тогда у меня появилась привычка держать у порога чемоданчик, где было все необходимое на время, чтобы переждать бомбежки в безопасном месте...

Русские ливанцы

Ливанские русские в большинстве своем не похожи на других эмигрантов. В Ливане известны примеры, когда выходцы из России не только не бедствуют, но живут в роскошных фамильных замках и дворцах. В основном это потомки русских, которые перебрались сюда еще в XVIII–XIX веках по заданию русского царя, отправившего в Ливан своих посланников, чтобы помочь обус­троить Святую землю: Ливан – третья по значимости страна для православных.

– Ливанцы помнят, что для них сделали русские и 100, и 200 лет назад, – рассказала «Собеседнику» Марина Сари Ад-Дин, которая после переезда из России в Ливан преподает в местном университете. – Систему водоснабжения для Ливана разрабатывали наши соотечественники – семья Иордановых, которые много десятилетий и до сих пор работают в министерстве водных ресурсов на высоких должностях. Много потомков русских офицеров, которые приехали сюда после 1917 года, они ввели в моду русские балы и вечера.

Говорят, что в христианских деревнях (половина населения в Ливане – христиане) до сих пор висят портреты русского царя Николая Второго, который еще в XIX веке помогал ливанцам освободиться от ига Османской империи.

В русской диаспоре Ливана в моде цитата Георгия Серова – живущего здесь внука знаменитого русского художника Валентина Серова: «Я остался русским на 100%. Но я и стал ливанцем на 100%».

Замужем за «Хезболлой»

В практически европейском Бейруте адаптироваться относительно просто: легко привыкнуть к ливанским особенностям – квартирам в среднем по 250 метров (меньше здесь просто не строят), наличию помощников по хозяйству даже в небогатых семьях, к абсолютно хаотичному дорожному движению дорогих машин (у ливанцев пунктик на престижных авто) и привычке ливанских женщин завтракать вместе, чтобы обсудить чисто женские дела – моду, стиль, покупки. Но на юге Ливана совсем другая жизнь. Это шиитский край с религиозным укладом, где женщины закутаны в хиджабы, а законы устанавливает параллельное государство в государстве – исламская партия «Хезболла». Эту часть Ливана иностранные журналисты окрестили Хезболла-ленд.

– Я познакомилась с будущим мужем по Интернету, потом мы встречались, когда он приезжал в Москву, – рассказала мне Лена, в которой уже практически невозможно узнать бывшую москвичку. – Он упоминал, что занимается политикой, но я не понимала, чем именно. Оказалось, он – член «Хезболлы».

Лена не упоминает это слово, когда общается с родными и знакомыми в Москве:

– Они с трудом смирились с моим хиджабом (требование мужа), но супруг из организации, которую половина мира считает террористической – этого они точно не поймут...

В долине Бекаа, где живет новая семья Лены, у «Хезболлы» настоящая власть. Изначально подпольная партия окрепла после военного конфликта с Израилем, когда взяла на себя все боевые действия и даже смогла в итоге победить. У Ливана как государства нет регулярной армии. Сейчас у «Хезболлы» значительное количество мест в парламенте и финансирование практически из всех стран «антиизраильского клуба».

Лена уже привыкла к тому, что муж периодически уезжает на трехдневные военные сборы (обязательная подготовка на случай возможной войны) и из семейного бюджета платит взносы в кассу «Хезболлы».

– Особенность Ливана в том, что на небольшой территории в нем собраны все основные конфессии мира – всего 17: мусульмане, христиане, друзы... Принадлежность к религиозной конфессии и политической партии очень много значит в Ливане, и россиянкам бывает нелегко к этому адаптироваться, – рассказала «Собеседнику» председатель Координационного совета сооте­чественников, проживающих в Ливане, Светлана Сафа. – Мой муж – друз, это чуть ли не самая закрытая религия в мире, о которой я, прожив 25 лет в Ливане в друзской семье, мало что знаю: в религию посвящают далеко не всех.

Ливанская страсть к объединению в группы передалась и живущим здесь русским – в маленькой стране аж восемь русских ассоциаций – по возрасту, полу, профессиям и так далее... А на подходе создание еще одного клуба, в какой-то степени объединяющего: «Русская семья – новое поколение» – для детей из русско-ливанских семей.

– Таких детей много – по 3–4 в семье. У них ливанские патриотизм, жизнелюбие и амбиции и русские мудрость и стойкость, – обобщила Светлана Сафа. – В общем, удачное, мы считаем, соединение черт двух стран – России и Ливана...

Москва–Бейрут–Москва

Читайте также

Почему в Финляндии ненавидят русских?

Почему русские бегут в Турцию?