Главные книги года от Александра Архангельского
Так получается – и конечно, не случайно, – что все главные книги уходящего года говорят об отношениях человека с историей
Из книжек 2021 года я бы выделил несколько.
Ну, во-первых, это очень важный во всех отношениях роман Виктора Ремизова «Вечная мерзлота», который возвращает нас в конец сороковых годов, когда Сталин задумал строить полярную магистраль. Нужна большая литературная смелость на грани с отчаянием, чтобы вернуться в лагерную тему поперёк всей радужной литературы или литературы мрачной, но мрачной от сегодняшних проблем.
Ремизов рискнул и выиграл — редко мы можем сказать, что присутствуем при рождении бестселлера с несколькими изданиями и премией «Большая книга». И это, с одной стороны, реалистическая и традиционная литература, а другой стороны, как часто бывает с традиционной литературой, глубоко гуманистическая и постепенно затягивающая читателя в свой водоворот.
Это большая романная история, там 800 страниц мелким шрифтом, и это, с одной стороны, счёты с советской историей, а с другой стороны, они почти всегда в пользу человека, каким бы он ни был павшим или сдавшимся. Здесь автор против системы, но с человеком. Даже с тем человеком, который этой системе служит.
Контрастный во всех отношениях роман, противоположный, я бы сказал, ремизовскому, но сыгравший большую роль в этом году, это роман Гузель Яхиной «Эшелон на Самарканд». Яхина если и не с симпатией, то с пониманием относится к советской власти. У неё взгляд, скорее, носителя другой традиции.
Мы понимаем, что для выходцев из российских губерний советская власть была часто несомненным злом. Но выходцам из восточных территорий она могла оказываться и другом, потому что их прошлое было ещё хуже, чем то, что пришло.
И если Ремизов пишет роман без скидок на читателя, без поддавков, по принципу: дорастёшь, значит, дорастёшь, а если не дорастёшь, значит нам с тобой не по пути, то Гузель Яхина, конечно, идёт навстречу читателю, пользуется приёмами массовой литературы ради того, чтобы захватить как можно больший круг публики, и рассказывает о событиях страшных времён голода в Поволжье, о спасении и гибели детей, но никогда не доходит до края. Она всегда останавливается ровно там, где наиболее чувствительная часть аудитории может уйти.
Это история сентиментальная, но очень важная. Эти два романа при всей их противоположности я ставлю рядом потому, что проработка собственной истории должна вестись и ремизовским глубинным путём, и яхинским облегчённым. Иначе люди не смогут эту часть истории сделать своей, принять, вернуться в неё, преодолеть психологические барьеры.
Очень важна книжка, написанная Майей Кучерской, — «Лесков. Прозёванный гений» из серии «ЖЗЛ». Сто лет российский читатель ждал такой биографии — полной и пересматривающей стереотипы, основанной на научном подходе и на литературном способе письма. И дождался! Кучерская своего героя любит, как и Ремизов своих героев, она старается писать легко, как пишет Яхина, но при этом без снисхождения, и получается вот такой интересный конгломерат: книжка адресована как можно большему количеству людей, но скидки читателю делаются далеко не во всём, — так бывает в литературе.
Ещё я бы отметил неплохой роман Леонида Юзефовича «Филэллин». Не думаю, что это главный роман в жизни Юзефовича, но это достойный роман. Эта книга тоже связана с проблемой существования человека в истории и во времени, с отношением к культуре, например, к греческой культуре и к греческой истории, и выяснение отношений с историей через культурную традицию, а не через людей. Это сложный роман. Но тот, кто возьмёт на себя труд прочитать от начала до конца, будет за свои усилия вознаграждён.
Я бы выделил, конечно, ещё роман Дмитрия Быкова — я всегда читаю то, что он пишет, но прочёл его роман «Истребитель» с некоторым опозданием, так что что для меня это тоже новинка этого года. И Дмитрий Быков тоже всегда размышляет о месте человека в истории, о том, как история давит на человека, выдавливает его из жизни, и как человек сопротивляется и в чем находит опору. Это книга о том, как надвигающаяся война, нарастающая тема войны соединяет эпохи — нашу и ту, давнюю. Эта тема была и в его романе «Июнь», но здесь она обрела какое-то новое наполнение, новое дыхание.
