Фемида не простила Михаила Ефремова

Теперь актеру остается надеяться на УДО или помилование.

О том, что Михаилу Ефремову смягчили приговор чисто символически (с 8 лет до 7,5), говорили не так уж много по сравнению с тем, что творилось с комментаторами после решения суда первой инстанции. Когда в четверг молотком стукнули в Мосгорсуде, все остались при своих: «жаждущие расправы» удовлетворены, а сторонники Михал Олегыча по-прежнему уверены, что это месть за «Гражданина поэта».

На процессе смешалось всё. Большие возможности для богатых людей «отмазаться» смешались с необходимостью устроить показательный суд.

Главное, что смогли доказать адвокаты по этому делу: что зарабатывать головой и квалификацией получается хуже, чем шоу и хайпом. Усиление в стране ответственности за смертельные ДТП привело к тому, что многие стали тыкать в судебную практику прошлых лет и делать выводы, что актера нагло засудили (мол, «восьмерку» дают крайне редко), путая при этом пункты статьи УК и забывая все отягчающие обстоятельства, включая то, что накуролесил Эльман Пашаев.

В пылу споров и страстей доходило до алкогольных каминг-аутов: например, Михаил Козырев вопрошал оппонентов: «Ни разу не садились за руль бухие?»

Дело Ефремова показало весь диапазон возможностей индивидуальной настройки системы «Свой/чужой». Михаил Олегович – не только любимый актер, но и прекрасный собеседник и собутыльник. Возможно, лучший. И очень многие из его окружения во время процесса стояли перед серьезным внутренним выбором. Что есть справедливость? Глобальна она или локальна? Объективна или субъективна? Закулисье процесса над Ефремовым, происходившее в умах и душах, – прекрасный сюжет для глубокого социального кино.

А была еще и мистика. В день рассмотрения апелляции мне довелось пообщаться с Иваном Охлобыстиным – близким другом и кумом Михаила, но при этом человеком из лагеря, противоположного либеральному. Иван Иванович рассказал, что накануне ДТП написал для Ефремова пьесу «Пар», пронизанную «ощущением приближающейся катастрофы». Но на звонки друга с какого-то момента отвечать перестал. Как и Гарик Сукачев. Вскоре после этого случилось то, что случилось… 

А за «Гражданина поэта» Ефремову, возможно, и мстили. Но вряд ли суд. Скорее федеральные каналы, и скорее делалось это все-таки ради рейтинга. Если бы Мосгорсуд принял решение, позволяющее выйти на свободу прямо после заседания (а этого требовали новые адвокаты актера), волна поднялась бы с новой силой. Ефремова сравнили бы с блатными чиновниками, не раз уходившими от ответственности после ДТП, а Мосгорсуд заподозрили бы в нечистоплотности. И были бы, в общем-то, правы.

На досрочное освобождение или помилование актера хочется все-таки надеяться. По крайней мере мы точно заслужили снова увидеть Ефремова на экране и на сцене. Однако расклад такой, что, не искупив вину, он вряд ли сможет вернуться к россиянам с уверенностью, что они его не только поймут и простят, но и снова полюбят.