"Падение": новый взгляд на семейную "одиссею" в режиссерском дебюте Вигго Мортенсена

Sobesednik.ru – о том, каким получился первый опыт актера, известного по роли Арагорна, на режиссерском поприще.

Первое прямое обращение отца (Уиллис – его играет прекрасный артист Лэнс Хенриксен), которое услышал Джон Петерсен (Вигго Мортенсен), еще будучи младенцем, было: «Прости, что привел тебя в этот мир, где ты и умрешь». Тогда он впервые заплакал из-за папы, токсичное поведение которого впоследствии стало в порядке вещей. Прошли десятки лет. Сейчас Джон живет с мужем Эриком (Терри Чен) в Калифорнии, и вместе они воспитывают приемную дочку. Уиллис же живет один на ферме, но уже не может самостоятельно вести хозяйство, поэтому Джон перевозит стареющего отца к себе домой. Однако душу Уиллиса не греет ни теплое солнце, ни забота, которую пытаются проявлять к нему окружающие. По мере того, как ухудшается его психическое и физическое состояние, он выплескивает ярость, попутно выясняя отношения с сыном. 

В большинстве своем мы знаем Вигго Мортенсена как артиста – исполнителя ролей Арагорна (трилогия Питера Джексона), Тони («Зеленая книга» Питера Фаррелли), Бена («Капитан Фатастик» Мэтта Росса) и Николая («Порок на экспорт» Дэвида Кроненберга). Однако еще Мортенсен известен как поэт, художник, фотограф и музыкант, и этот опыт отразился на его дебютной работе. Тонкие композиции к «Падению», очень созвучные настроению картины, Вигго Мортенсен писал сам, а каждый кадр фильма визуально насыщен и выверен. Порой эта насыщенность даже кажется где-то излишней, однако это сполна перекрывают психологические пласты.

«Падение» – работа для Мортенсена личная. Однако в то же время важно знать, что фильм, даже несмотря на то, что одну из центральных ролей режиссер-дебютант сыграл сам, отнюдь, не автобиографичный, как ошибочно можно было бы предположить. Картина, как понятно из описания, посвящена исследованию тяжелых семейных отношений отца и сына, в которое Вигго Мортенсен вплетает темы судьбы и сопротивления ей, смерти и ее восприятия, сходства и различия поколений. Фильм автор создает из нескольких временных пластов, смонтированных с ювелирной точностью. Из настоящего, где Джон ухаживает за больным отцом, при посредничестве памяти – важного отдельного агента ленты – мы перемещаемся в прошлое, в котором видим детство, юность и отрочество героя.

Вот абсурдистский дискомфортный эпизод, где маленький Джон на утиной охоте подстреливает утку и, радуясь похвале отца, бросается за ней в воду в холодную погоду, а затем играет с трупом в ванной и с ним же ложится спать. Птиц герой будет видеть часто, дальше начнет хотеть оторваться от земли и простирающихся на ней проблем и однажды выберет профессию авиатора. Схожий отрывок с охотой мы увидим позже. Уже повзрослевший герой, притаившись в зимней чаще вместе с папой, целится в оленя, но через секунды отводит ружье, после чего слышит голос с нотками разочарования: «Ничего, все в порядке». А однажды Джон становится свидетелем того, как мама (Ханна Гросс) плачет навзрыд, лежа на диване. Этот эпизод из прошлого, пожалуй, один из самых нечетких – такое ощущение, что память сама частично стерла тяжелое воспоминание. 

При этом интересно, что другой опыт, когда Уиллис гнобит повзрослевшего сына во время поездки на лошадях, мы видим отчетливо. Тут еще раз хочется говорить о памяти как о важном участнике фильма, который служит для зрителя проводником в прошлое. В этом ключе также важно сказать, что разные периоды имеют свой соответствующий цветовой оттенок. Так, например, когда Джон был совсем маленьким, то пространство вокруг виделось более сказочным. В нем на многие моменты, где, например, фигурирует беременная мать, убирающая грязь за отцом, прошедшемся по дому в грязной обуви, мы будто смотрим через призму детского взгляда, который словно не видит окружающего кошмара. Совсем иная ситуация будет, когда Джон подрастет. Те же отрывки с охотой на оленей и катанием на лошадях сняты в более холодных оттенках – пелена перед глазами спала.

В настоящем персонаж Джона частично отходит на второй план, уступая место постаревшему мизогину и гомофобу Уиллису, все худшие черты которого стали еще более выраженными. Он обижает сына и подвергает насмешкам его брак с Эриком, дерется и огрызается на врачей, упиваясь при этом своими словами и действиями. Образ увядающего озлобленного старика, воплощенный Лэнсом Хенриксеном, сложен и, к счастью, не сводится к абсолютной демонизации героя, так что наблюдать за персонажем крайне интересно. Тут на ум, к слову, приходят поздние герои Клинта Иствуда, которые также одиноки, оторваны от семьи и остры на язык. Однако у них с Уиллисом есть отличие, заключающееся в парализующей немощи, которая не позволит мужчине взяться за ружье так, как это сделал Уолт Ковальски, а разве что даст тихо уйти из жизни. 

«Падение» начинается и заканчивается двумя противоположными сценами – рождения и заката жизни. На протяжении же хронометража в том числе благодаря нелинейному нарративу и вставкам с природой фильм сопровождает ощущение течения времени и жизни. Благодаря флэшбекам мы видим, как взрослеет Джон, разрушается его семья, стареет отец, а настоящее неумолимо напоминает нам о хрупкости жизни и неминуемости смерти, о которой отчасти ведет разговор картина. С приходом старости Уиллиса окутало бессилие, и оно воспринимается героем с ужасом – так, что его крики видятся предсмертными воплями, а состояние в целом кажется страхом окунуться в бесконечную тьму. 

Зачастую монтажные стыковки позволяют нам увидеть и сопоставить идентичные ситуации из прошлого и настоящего. В этом ключе больше всего запоминается обед взрослых Джона и его сестры Сары (Лора Линни) с отцом, во время которого мы видим флэшбеки с той же трапезой – только в детстве. Наглядно перед нами расцветают травмы из прошлого, бередятся незатянувшиеся раны и дублируются ситуации, причиной которых становится невозможность человека поменять себя изнутри. 

Тут впору вспомнить об еще одних аналогичных эпизодах, которые связаны уже непосредственно с Джоном, испытывающим неизгладимое влияние прошлого на настоящее. На протяжении жизни Джон сперва пытался добиться похвалы от папы, затем пробовал сопротивляться родителю с его суровым характером и специфическим мировоззрением, а теперь просто пробует смириться с тем, что не может ничего изменить и как-либо повлиять на отца. В это же время Джон смотрит на мир, оценивает жизнь и действует через призму своего опыта.

Из фильма мы видим, что прошлое – неважно приятное или болезненное – неминуемо откладывает отпечаток на последующей жизни. На подсознательном уровне мы можем держать в памяти эпизоды из жизни, о которых бы хотели забыть, и местами неохотно дублировать поведение родителей. Можем и не замечать таких мелочей как обои в нашем современном доме, которые так поразительно похожи на те, что были в старой родительской обители. По итогу все мы в той или иной степени испытываем влияние старшего поколения, и сопротивление этому не всегда может привести к ожидаемому результату. Однако все же есть то, что определяет каждого отдельного человека. И это – наличие выбора приоритетов и ценностей, которые помогут развернуть жизнь в определенное русло.