Сарик Андреасян: Кому не понравится моё кино, ничего не пишите. Прокляну!
Премьера фильма «Гудбай, Америка» режиссёра Сарика Андреасяна состоялась в Доме кино в рамках Московского кинофестиваля
Премьера фильма «Гудбай, Америка» режиссёра Сарика Андреасяна состоялась в Доме кино в рамках Московского кинофестиваля.
36-летний Андреасян – возможно, самый критикуемый режиссёр в России. Его ругают за невысокого класса комедии, напичканные примитивным юмором, которые он штампует как горячие пирожки. Однако со временем Сарик из дерзкого киноюнца-попсовика превращается в более-менее удобоваримого режиссёра массового кино, а иногда даже и совсем не массового. Он научился выжимать из зрителя не только глупый смех, но и меланхолию, и сострадание, и даже слезу. В новой ленте «Гудбай, Америка» это тоже частично удалось. Первые зрители приняли фильм одобрительно.
«Гудбай, Америка» – это комедия-мелодрама о тоске по родине. Актёрская игра Юрия Стоянова и Дмитрия Нагиева делает весь фильм.
Действие в основном происходит в США с несколькими эмигрантами – русскими, евреями, армянином. В Штатах с ними случаются разные анекдотические ситуации, связанные с характерными национальными чертами, которые порой входят в противоречие с американскими устоями. Иногда это выглядит чересчур гротескно, но этот фильм не для высоколобых ценителей искусства, а для массовой публики, которая ходит в кино улыбнуться и отвлечься. К представителям разных диаспор, как и к стране, приютившей их, Андреасян отнёсся с уважением, и отдельно стоит отметить довольно точный и лихой портрет русского деда-консерватора в исполнении Юрия Стоянова.
Дерзким российско-армянский режиссёр, пожалуй, так и остался. Выйдя на сцену представлять свой новый фильм, сказал: «Кому понравится, напишите что-нибудь об этом фильме, а кому не понравится, не пишите ничего. Прокляну».
Sobesednik.ru поговорил с Сариком Андреасяном.
– По афише и по описанию вашего фильма вспоминается «Брат-2». Он как-то повлиял на вашу нынешнюю картину?
– В какой-то степени на название фильма. «Гудбай, Америка» ассоциируется, безусловно, с фильмом «Брат-2», и не только с Бутусовым (одноимённая песня группы «Наутилус Помпилиус» звучит в качестве финальной в комедии Андреасяна. – К.Б.). Эта песня точно отражает то, что происходит у нас в кадре. Идеальнее названия и саундтрека просто не придумать. Возможно, для взрослого поколения это будет такое алаверды в ту сторону, но и для современной молодёжи, которая, может быть, не помнит фильм и не слушала песню, это всё равно будет повод соединить всё воедино.
– В России принято ругать, холодно относиться к Америке. Вы как относитесь?
– Так же, как и к любой другой стране. Это страна, где очень много плюсов и очень много минусов. Какое-то время своей жизни я провёл там по работе и понимаю, что это, безусловно, очень распиаренная страна, в плане американской мечты и других подобных вещей. Но это такая же страна, где есть богатые и бедные, страдающие и счастливые, как и у нас, как и везде. Действие, которое происходит в моём фильме, могло бы происходить в любой стране. Это не история про то, каково жить в Америке. Это история про то, что где бы ты ни жил, ты скучаешь по своей родине.
– Дмитрия Нагиева вы снимали в «Непрощённом» в драматической роли Виталия Калоева, потерявшего в авиакатастрофе семью и убившего швейцарского авиадиспетчера. Нагиев всё-таки рождён для комедийного жанра или для драмы?
– Я считаю, что он в целом большой артист, притом недооценённый. Диапазон ролей, которые он может играть, намного шире, чем то, что ему достаётся на телевидении и в развлекательных фильмах. Искренне надеюсь, что всё ещё впереди. Но в «Гудбай, Америка» у него не то чтобы комедийная роль. Она мелодраматичная.
– На съёмочной площадке он такой же весельчак и балагур, которым мы его знаем?
– Нет. Это очень скромный спокойный профессиональный человек. Ни с кем не пьёт на брудершафт и никого не веселит. Иногда, конечно, какие-то уместные шутки отпускает, как это и бывает на съёмочной площадке, но в целом мы все делаем свою работу, артисты входят в кадр, играют сцену, репетируют. Это тусовка, это работа.
