"Мой создатель": ревнивые роботы, жестокие люди и много психоанализа

Sobesednik.ru – о дебютном фильме мастера по спецэффектам Гэвина Ротери, повествующем о безрассудности людей, жаждущих вернуть любовь.

В 2046 году в области роботостроения наблюдается видимый прогресс. Инженер по имени Джордж Элмор (Тео Джеймс), находясь в секретной лаборатории где-то в японских лесах, разработал уже двух роботов (Джей-1 и Джей-2) и заканчивает работу над третьим (Джей-3) – самым совершенным. Вообще-то на свои изобретения он получил тендер от некоей крупной корпорации. Однако вот уже несколько лет Джордж преследует в работе цель создать точную копию своей погибшей в автокатастрофе жены Джулз (Стэйси Мартин). При помощи еще одной инновационной технологии ее разум сохранен и загружен в специальное устройство, с помощью которого Джордж поддерживает связь с мертвой супругой. Сознание Джулз герой планирует внедрить в Джей-3, как только та будет готова. 

Фильм дебютанта Гэвина Ротери изначально шибко напоминает картину «Из машины» Алекса Гарленда. Но вскоре становится понятно, что автор намерен двигаться в несколько ином направлении, более того, используя в качестве основы сценария, как бы это парадоксально не звучало, историю из личного опыта. 

Однажды Ротери столкнулся со страшным кошмаром, пожалуй, любого человека, в жизни которого присутствует техника. В 2011 году у Гэвина, который работал в то время режиссером спецэффектов в крупном лондонском агентстве, застопорилась работа из-за «смерти» его двух домашних компьютеров. Большая часть колоссального количества архивов, среди которых были в том числе материалы к фильму «Луна 2112», была восстановлена с помощью жесткого диска, но устройства «оживить» так и не удалось – как и понять, что с ними произошло. Собственно, размышляя о том, что могло привести к тому, чтобы «машина решила покончить со своим существованием», Ротери и дошел до идеи истории, которую мы видим в «Моем создателе». 

В сущности, в основе фильма лежат магистральные для кино о роботе и человеке темы, касающиеся трансгуманизма, очеловечивания андроида и его способности чувствовать, а также отношений Творца и его создания. Однако из концепции «я чувствую, значит я существую» проистекает еще и лейтмотив в основе которого лежит термин комплекса Электры, введенный Юнгом и оспоренный Фрейдом, предпочитающим рассуждать об отношениях «дочь-отец», прибегая к понятию эдипова комплекса. 

С появлением способности чувствовать два первых робота, в разной степени похожие на большие коробки, вместе с широким спектром эмоций начинают испытывать к Джорджу настоящую привязанность. Джей-1, имея разум маленького ребенка, смотрит мультики и требует от своего создателя, по большому счету, исключительно отцовской заботы – она сводится к базовому присмотру и ограждению от неприятностей. 

С Джей-2 ситуация сложнее. У нее интеллект уровня 15-16-летней девушки, и она, живя с Джорджем, сталкивается с совсем не детскими проблемами. Искренне желание Джей-2 быть полезной и любимой своим создателем-отцом из раза в раз натыкается на безразличие и раздражение: то она не ту деталь принесет, то со счету собьет, то в охранную систему без спроса влезет. Любовь, стыд и страх разочаровать на фоне создания Джей-3 с безупречным внешним видом и более развитым интеллектом перемешиваются с ревностью, мыслями о собственных ненужности и несовершенстве.  

Удачно выбранные неторопливый темп повествования и визуальный ряд в виде холодных лабораторных кабинетов, бескрайних заснеженных лесов и завораживающих своей мощью водопадов только подчеркивают нарастающее меланхоличное настроение фильма, который все ближе подбирается к экзистенциональной драме. Наблюдая за Джорджем, мы все отчетливее видим эффект наложения на боль от утраты чувства вины и желания вернуть все на свои места. По сути, «Мой создатель» рассуждает о потере, невозможности бороться с судьбой, несбыточном желании еще раз увидеть или услышать близкого и о том, на что может пойти человек при бегстве за недосягаемыми целями. 

Фантомные планы Джорджа, например, тесно переплетаются с темами трансгуманизма и права робота на существование. Если Джей-1 многие моменты обходят стороной (в силу либо интеллектуального возраста, либо технического несовершенства), то у Джей-2 герой запросто отнимает ноги, потому что они были нужны Джей-3, которой, собственно, вскоре придется еще хуже. Нам известно, что ей предстоит стать сосудом для разума Джулз, и учитывая, что Джей-3 способна испытывать те же чувства, что и человек, это будет для нее настоящей смертью. 

Предлагая смену перспектив, Ротери, пожалуй, формирует этим сильное эмоциональное ядро фильма. В общей картинке высвечиваются как внутренний надлом Джорджа, переплетающийся с его эгоизмом, так и неразделенные чувства его созданий, судьба которых либо изо дня в день стоять над обрывом водопада, набираясь смелости принять роковое решение, либо из любви принести себя в жертву на операционном столе. Впрочем, припасен у автора и еще один сюрприз, заключающийся в не очень оригинальном, но вполне эффектном финальном твисте, соль которого не столько в эффекте неожиданности, сколько в дополнительной элегичности.