Максим Матвеев: Свободными людьми управлять сложно

Исполнитель главной роли в сериале «Триггер» («Первый канал») Максим Матвеев рассказал «Собеседнику» о своих страхах, новых ролях и причинах ухода из театра.

• 1982 – родился 28 июля в городе Светлый Калининградской области
• 2006 – окончил Школу-студию МХАТ
• 2007 – стал сотрудничать с благотворительным фондом «Доктор Клоун»
• 2010 – женился на актрисе Елизавете Боярской

«У меня комок к горлу подкатил»

– Максим, смотрю сериал, где ты играешь психолога-провокатора Артема Стрелецкого, и вспоминаю: ты рассказывал мне, что, работая над каждой своей ролью, советуешься с психотерапевтами. А тут?

– До этой роли у меня не было опыта такого тщательного подготовительного периода к телевизионной работе. Принцип работы производителя сериала – продюсерской компании «Среда» – и непосредственно автора идеи, исполнительного продюсера Александры Ремизовой именно в том, чтобы подойти к проекту с тщательностью: читкой, обсуждением, репетициями, прорисовкой всех кадров.

Полгода я встречался с нашим консультантом – психологом Сергеем Насибяном, который в своей практике использует этот провокативный метод. Кстати, он и послужил прототипом моего героя Артема Стрелецкого. Все истории персонажей, которых тем или иным способом излечивает мой Артем, были взяты из практики Сергея.

– Не возникло желания самому обратиться за помощью к подобному психологу?

– Признаюсь, общаясь с Сергеем, не мог упустить такой возможности. Я ему сказал, что хотел бы на себе почувствовать его методы в режиме не консультации, а именно сеанса. И он спросил меня: «Что тебя волнует в данный момент?» Я что-то вывалил ему: о себе, о детстве. И за десять минут он сделал так, что у меня комок к горлу подкатил.

Помню, Сергей сказал мне: «Понимаю, почему ты стал актером». Он меня просто вышиб! Это было на съемочной площадке, вокруг люди, и я долго не мог продолжить съемки.

– И что же такого он сказал?

– Не скажу, это очень интимно. Предложил пройти еще пару сеансов, сказав, что потом, может быть, «ты не захочешь продолжить актерскую карьеру». Я отказался с условием, что когда-нибудь к нему приду.

«До сих пор боюсь темноты»

– Твоя супруга – актриса Елизавета Боярская – написала в социальных сетях: «Признаюсь, просмотрела залпом все серии «Триггера», это своеобразный психологический сеанс онлайн. Каждый найдет там тему, которая конкретно вас тронет до слез, будет созвучна вам...» А ты нашел какие-то созвучные лично тебе темы?

– Конечно. Там очень много совпадений у каждого человека – зритель он или актер. Признаюсь, я не люблю на себя смотреть на экране. Но тут мне стало интересно посмотреть не на себя, а на истории, которые рассказываются в сериале. Столько совпадений!

Когда мой герой озвучивал очередной диагноз клиенту, я ловил себя на мысли, что это так близко мне или историям моих друзей. Много связано с моим детством, травмами, переживаниями. Когда снимался, спрашивал психолога: «Не понимаю, как эти люди со своими близкими людьми способны сделать вот это?!» А еще спрашивал его: «Сереж, как ты живешь с этой информацией?» Ведь психологи пропускают через себя все эти истории. То, что Сергей мне рассказывал, шокировало.

Например, мама решила отыграться на папе с помощью дочери и подговорила ее плеснуть ему в лицо кислоту. Как такое возможно?! Я сейчас сказал тебе сюжет, который не вошел в фильм. Проблема разводов, отношений отцов и детей. Вопрос того, почему у человека никак не получается быть успешным в своей работе... А еще – и проблема секса, и проблема ребенка, который нуждается во внимании своих родителей. Много актуальных тем поднято в этом сериале.

– Ты не сразу проснулся известным, постепенно шел к успеху. Ты сейчас понимаешь, почему?

– Из-за страха. Я сам по себе закрытый человек. Может, в последнее время стал чуть другим, но все же. Когда человек чего-то страстно хочет – например быть успешным в своей профессии, – он представляет, как это должно быть. И когда что-то такое приходит, срабатывает чувство страха. Потому что не понимаешь, что с этим делать. Вот я дам тебе миллиард рублей. Ты же хочешь быть богатым? Но тут растеряешься: зачем, куда, как с этим справиться?! И у меня такая реакция была.

– И как с этим справиться?

– Работать над собой. Тот же самый триггер.

– Помню, ты рассказывал мне, что боялся в детстве темноты...

– Да, очень. И сейчас эти страхи подсознательно всплывают. Мама мне до сих пор иногда говорит: «Тебе уже тридцать с лишним лет – и опять?!» «Триггер» в этом плане – своего рода поход в наши страхи, в нашу слабость.

– В России не принято ходить к психологу. В чем причина?

– Понимаешь, когда приходишь к психологу и говоришь о своих проблемах, то становишься свободнее. А ведь управлять свободными людьми сложно, поэтому в Советском Союзе никто и не занимался тем, чтобы привить людям привычку обращаться за помощью к таким специалистам.

Идея «Триггера» принадлежит Саше Ремизовой, которую я уже упоминал. Так вот, она очень долго предлагала разным кинематографистам это проект. В ответ ей говорили, что такое невозможно: психология – это будет никому не интересно! Тем более провокационный метод. Оказалось, наоборот.

«Злость помогает в работе»

– Твой герой говорит: «Хочешь что-то изменить, разозлись по-настоящему». Насколько ты согласен с этим и было ли у тебя такое?

– С этим я согласен. Но разозлиться – это не значит вокруг себя все крушить. А нужно разозлиться на себя. Первый шаг человек делает, когда хочет что-то изменить, когда он начинает думать, что ему не нравится в его жизни. Но чтобы действительно произошли изменения, нужен период накопления. Мой герой помогает накопить. Да, может быть, резко, быстрее, «чувак, ты – слабак, в жизни ничего не сделаешь».

Я ведь курить так бросил. Давно хотел, периодически пытался, а потом возвращался к этой привычке. А потом пришел момент накопления, и я это сделал. И не с утра, как обещают сами себе многие, а днем. И было это накануне премьеры спектакля МХТ «Братья Карамазовы». Когда все вокруг нервничали, закурили. А я просто взял и бросил. Сейчас, если надо по сюжету спектакля или фильма, могу закурить, но не привязываюсь к этому.

– А в работе та самая злость помогает?

– Конечно. Она дает силу прорваться в какие-то новые пласты идей. Но это не разрушающая злость, а созидательная. Проба новой роли всегда проходит через некомфортное состояние, через злость к себе. И это открывает новые ресурсы.

– Если говорить о провокациях, которые устраивает твой герой... Ты чувствовал ее по отношению к себе когда-то?

– На самом деле провокация встречается сплошь и рядом. Мы с тобой сейчас общаемся, ты задаешь мне вопросы – уже провокация. Согласись?! Провокация – это не что-то жесткое, что выбивает тебя из седла на долгое время. Наверное, тут есть синоним – вызов. Искусство по своей сути – это уже провокация. Художник Рембрандт тоже провоцировал своего зрителя, но не чувством отвращения и шока, а чувством прекрасного. Понимаешь?!

– Твоя роль актера, играющего женщин, в спектакле «Кинастон» Театра Олега Табакова – тоже провокация, и еще какая. Кстати, пока не обвиняли создателей постановки в пропаганде гомосексуализма?

– Нет. Думаю, потому, что история-то происходит не сегодня. Если помнишь, в начале спектакля звучит: «1680 год...» И у всех сразу: «Ну, это тогда было...» И сразу это убирает потуги, чтобы быть спровоцированными. А потом, там же речь не только о гомосексуализме. Конечно, женщины-зрители более открыты к подобного рода материалу. Мужчины, когда смотрят такое, закрываются.

Но в последнее время отрадно получать отклики от мужчин-гетеросексуалов: «После этого спектакля много думал». И этого достаточно. Не надо любить или ненавидеть – надо просто подумать. Уже хорошо.

– Почему ты перестал играть в спектаклях МХТ? Связано ли это с тем, что пришел новый худрук Сергей Женовач?

– Понимаешь, я много размышлял насчет репертуарного театра. На мой взгляд, эта система уже отмирает как бизнес-модель (аналогичную мысль высказывает директор Театра им. Вахтангова – Ред.). По-моему, Олег Павлович Табаков это явно чувствовал. Смотри: есть проект, на него собираются люди и работают по желанию. А в репертуарном театре нет системы желаний, а есть система обязательств. Не хочет человек играть в этом спектакле, но обязан. Что же из этого хорошего получится?! Зритель не дурак, он чувствует, когда артист делает что-то без удовольствия.

Насчет моего ухода из спектаклей МХТ... Однажды я уезжал из Питера, где сейчас живет моя семья, в Москву. Меня провожал мой старший шестилетний сын Андрей. Говорит мне, стоя на пороге квартиры: «Папа, ты обещал мне домик на дереве построить». Ну, такой шалашик он хотел, свою конуру. Отвечаю: «Солнце мое, такие обстоятельства, должен уехать! Давай отложим. Мне на репетицию ехать». Он сказал по-взрослому: «А твой работодатель хотя бы пенсию платить будет?» Ребенку шесть лет! И я понял, что ответить ему не могу. Дело не в деньгах. Ехал в поезде и думал: ведь высказаться в этих ролях уже не могу, не получаю удовольствия. Решил сделать перерыв в МХТ, взять «академический отпуск». Наверное, мне нужно нарастить мотивацию, чтобы заниматься этим дальше. При этом мой старший сын пошел в первый класс, и мне нужно было быть с ним рядом.

«Декабристы много накосячили»

– В конце прошлого года вышел «Союз спасения», где ты сыграл князя Трубецкого. На сегодняшний день в нашем кинопрокате эта картина на втором месте по кассовым сборам после «Холопа». Что бы ты еще ответил критикам, говорившим про историческую неправду в «Союзе...»?

– Я могу ошибаться, но в этой истории нет правых и виноватых. Например, глядя на царя, не могу сказать: «Вот молодец!» Он же отдал приказ палить из пушек в упор. И что, после этого царь – хороший?! И про декабристов такое не могу сказать, много они накосячили. Ими двигали какие-то честолюбивые мысли, идеи, надежды, но они настолько были несогласованы между собой... Поэтому получили то, что получили.

– Напоминает сегодняшнюю несистемную оппозицию...

– Возможно, да... Любой человек, если захочет в этом фильме увидеть то, что захочет, он увидит. Неважно, так было на самом деле или нет. И это нормально.

– Некоторые предполагают, что этот фильм был «заказухой». Чтобы отбить желание восстать: мол, не думайте об этом, посмотрите, как закончили декабристы...

– Думаю, выход фильма сейчас – это совпадение. Наоборот, я уверен, что кого-то этот фильм обязательно подтолкнет прочитать материалы о тех событиях. И пусть человек сам уже сделает свои выводы об этих людях.

Например, манифест Трубецкого – такая актуальная штука сейчас: «Пресекать деятельность чиновников, которые злоупотребляют своей властью». Он, как человек умный и дальновидный, понимал, что бюрократия и коррупция наносят большой вред его стране, которую он хотел бы видеть одним из передовых государств.

– Максим, я слышал: ты снялся в сериале «Шерлок Холмс в России», который заявлен к показу в этом году. Ты играешь Шерлока?

– Да, но ты с такой усмешкой это спросил... Такая вот опять же провокация. Александр Цекало мне это предложил. Я сначала удивился, ведь уже столько актеров талантливо сыграли сыщика. Но Саша сказал: «Смотри, много авторов написали про похождения Шерлока Холмса в разных странах. Почему бы ему не побывать в России?!» И вот взяли за основу, что знаменитый сыщик попадает в Санкт-Петербург.

Мне эта история показалась любопытной. Я согласился. Основные съемки уже прошли. Видишь, я сейчас хожу с хвостиком на голове?! Не стригусь, потому что могут быть еще дополнительные съемки. Там должно быть интересно: англичанин в России сталкивается со всеми этими кулебяками, с бюрократией, которую он не понимает, с другими нашими национальными особенностями.

– Будешь говорить на английском языке?

– Поначалу. Но я ездил на уроки к одному англичанину, который долго живет в нашей стране, и он мне ставил акцент. Все-таки говорю по-русски, но с легким английским акцентом. Старался это делать аккуратно, чтобы выглядело не пошло и чтобы зритель не устал. Очень любопытно это было.

Прочитал книгу Кейт Фокс «Наблюдая за англичанами». Так интересно! Это ведь люди с какой-то своей системой, которая понятна только им.

– Есть еще твоя роль, о которой мало кто знает – художественный руководитель благотворительного фонда «Доктор Клоун», когда артисты-клоуны ходят в детские больницы общаться с ребятами. До сих пор ходишь?

– Сейчас сам не хожу, но когда-то это было. Времени сегодня нет, но я занимаюсь этим. Знаешь, ведь все это не так просто. Людям кажется: ходят клоуны и смешат детей. Нет. Сначала ты приходишь в больницу, общаешься с врачами, изучаешь болезни детей, узнаешь про характер каждого, а уже потом решаешь, как с кем общаться, в костюме какого клоуна. Это занимает очень много времени.

Я решил, что буду полезным в команде, но как художественный руководитель, который делится своим опытом. Ну и добываю деньги, уговариваю спонсоров, государство нам не помогает. Каждый раз прошу кого-то. Многие думают: зачем эти развлечения?.. А ведь это не так. По мировой статистике, ребенок после таких посещений выздоравливает на пять дней раньше, чем планировали врачи. Серьезно! Значит, им нужны не только лекарства, но и положительные эмоции. Это мы и стараемся им дать.

• Актер Максим Матвеев шокирован пытками и приговором по делу "Сети"

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №06-2020 под заголовком «Максим Матвеев: Свободными людьми управлять сложно».