Юлия Ауг: Умирать мне было очень тяжело
Юлия Ауг – одна из немногих российских актрис, которая совершенно не боится обнажаться – ни частично, ни целиком. Но и ходить в корсете и платьях с кринолином Юлии не привыкать
Юлия Ауг – одна из немногих российских актрис, которая совершенно не боится обнажаться – ни частично, ни целиком. Сначала ее смелость зрители смогли оценить в фильме «Овсянки» Алексея Федорченко. Затем – в фильмах «Интимные места» и «Небесные жены луговых мари».
Но и ходить в корсете и платьях с кринолином Юлии не привыкать. Она уже играла в кино Екатерину Вторую, великую княжну Марию. В сериале «Екатерина», который закончился на канале «Россия», ей досталась роль другой императрицы – Елизаветы, дочери Петра Великого.
[:same:]
«Пока надеваешь корсет, становишься Елизаветой»
– Юлия, любите исторические проекты?
– Погружаться в историю, чтобы создать образ реального человека, всегда интересно. В сериале «Екатерина» моя героиня уже немолода и уже не настолько хороша, чтобы пленять мужчин. Но ее можно полюбить за цельность характера, силу, харизму и преданность Российской империи. При этом Елизавета страстно хочет родить ребенка от своего любимого мужчины – Алексея Разумовского. Но Бог не дал ей счастья материнства. В этом ее трагедия.
– Как вы работали над ролью?
– Я прочитала много материалов о Елизавете. Мне хотелось разгадать парадоксальность ее характера, понять, за что одни ее обожали, а другие ненавидели. Очень помогали костюмы. Пока надеваешь корсет, затягиваешь его, пока тебе делают прическу, грим, постепенно становишься Елизаветой.
– Какие у вас самые сильные впечатления от съемок?
– Меня потрясли сцены покаяния, тайных и торжественных венчаний. Елизавета Петровна была очень верующей, шагу не ступала без своего духовника. В храме мы прикасались к настоящим намоленным иконам, совершали обряды. В какой-то момент я ощутила точное смыкание с персонажем.
– Вам пришлось умирать в кадре. Как вы это пережили?
– Я никогда не умирала физически, чтобы знать, какие чувства и ощущения человек испытывает в момент агонии. Умирать было очень тяжело, но пришлось, и я надеюсь, у меня это получилось достоверно.
[:image:]
«Грудь, попа, пися тоже могут играть»
– Юлия, в фильмах «Интимные места», «Небесные жены луговых мари» и других у вас много откровенных сцен. Что легче – умирать или обнажаться в кадре?
– Для меня вообще нет проблемы раздеться в кино, на сцене, ругаться матом. Я считаю, если ты актер, то твое тело такой же инструмент, как и твои голос, лицо, глаза, нервы, психофизика. Это всё – неразделимо. В этом инструменте присутствуют грудь, попа, пися, и этот весь набор, извините, если режиссеру нужно, может играть.
– Сцены с вибратором вас совсем не смущали?
– Для меня это не составило большого труда.
– А как вы относитесь к тому, что женщины прибегают к секс-игрушкам?
– Если у женщины нет мужчины или есть, но он ее по каким-то причинам не устраивает, то почему бы и нет. Быть неудовлетворенной опасно для общества. И поэтому совершенно неважно, каким путем женщина достигает этого самого удовлетворения. Главное, чтобы наши законодатели не лезли в эту сферу. В юности мне никогда не пришло бы в голову говорить о сексе со своей мамой, но со своей дочерью мы об этом разговариваем совершенно спокойно, со всеми подробностями, у нас нет друг от друга никаких секретов. Я могу ей рассказать про свой секс, она мне – про свой, со всеми нюансами.
[:rsame:]
– Ваш супруг не возражает против вашего обнажения в кино?
– Напротив, он гордится: «Завидуйте, вы на это все смотрите, а я могу еще и потрогать». Я вряд ли вышла бы замуж за человека, который бы что-то мне запрещал. Человек, который бы попробовал меня хоть в чем-то ограничить, сразу бы пошел гулять лесом.
– Где же вы нашли такого прогрессивного мужа?
– Мы познакомились 14 лет назад на свадьбе моего друга детства, с которым дружим с 12 лет. Нам с Андреем достались роли свидетелей жениха и невесты.
– Говорухин сокрушается, что открытая им Светлана Ходченкова похудела и утратила свою уникальность. А у вас есть стремление изменить себя?
– До 35 лет я была очень худая, дочка сейчас не влезает в мои вещи восьмилетней давности, у нее спина шире и кость толще, чем у меня. Не могу сказать, что очень хочу похудеть, я просто принимаю себя такой, какая я есть. Мне комфортно с собой в нынешнем облике и весе.
