Онколог: Рак есть еще у целого ряда знаменитостей

Sobesednik.ru узнал у онколога, что толкает людей скрывать рак и почему лечение не помогло Дэвиду Боуи и Алану Рикману.

На минувшей недели три известных и любимых фанатами человека скончались от рака. В возврасте 69 лет 10 января скончался музыкант Дэвид Боуи, а 14 января в том же возрасте не стало Алана Рикмана. 15 января умер 73-летний муж Селин Дион Рене Анжелил.

Sobesednik.ru узнал у главного онколога Европейской клиники Андрея Пылева, почему люди хранят в тайне онкологические заболевания и что могло привести к смерти Дэвида Боуи, Алана Рикмана и Рене Анжелила.

— Люди какого склада до последнего хранят в тайне своё онкологическое заболевание?

— Довольно сложно охарактеризовать таких людей. Очень часто это делают молодые, активные люди, которые не хотят, например, расстраивать родителей. В практике мы сталкиваемся с такими ситуациями. Один из моих пациентов полтора года скрывал диагноз и только сейчас, когда болезнь достигла терминальной стадии, попросил нас, врачей, донести информацию до его родителей. И опять же, пожилые люди часто так поступают, чтобы не беспокоить своих детей.

Очень часто мотивация — это просто страх. Человек понимает, что у него есть проблема, есть заболевание, но до последнего гонит от себя эти мысли. Когда болезнь достигает терминальной стадии и пациент уже реально нуждается в медицинской помощи — только тогда таких больных приводят к нам, хотя помочь им можно было гораздо раньше.

Это могут быть совершенно разные люди, разного пола, разного возраста, разных социальных слоев, с разным характером — здесь нет какой-то определенной особенности. Просто у них всех есть на это мотив.

[:image:]

— Какой тогда мотив у тех, кто говорит о болезни сразу?

— В общем-то, люди и должны сразу рассказывать о своей болезни. Это нормальный, цивилизованный подход. Во-первых, человек должен при первых симптомах идти к врачу. Чем раньше поставлен диагноз пациенту, тем больше шансов ему помочь. Во-вторых, человек должен информировать своих окружающих и близких, потому что у него полностью меняется жизнь при постановке диагноза. Основное время и основные деньги он вынужден будет тратить на лечение, и поэтому, естественно, семья и окружение должны быть в курсе.

— А если говорить о знаменитостях — они чаще всего говорят о раке обществу или наоборот, скрывают недуг?

— Если мы говорим об обществе, то это индивидуальное решение каждого человека. Есть огромное количество знаменитых людей, которые лечатся, лечатся успешно и долго, от онкологических заболеваний. Мы как врачи о них знаем, но широкой публике это неизвестно. Есть люди, о которых известно, что они лечатся от онкологического заболевания и не считают нужным это скрывать. Каждый принимает решение сам для себя.

Если человек публичный, он должен понимать, что разглашение этой информации вызовет шумиху и это может сказаться и на его доходах. Поэтому первоначально эта информация утаивается. Только тогда, когда человек находится в тяжелом состоянии либо в активной фазе лечения, эта информация становится достоянием общественности.

— За неделю СМИ рассказали уже о трёх звёздах, умерших от рака. С чем связана такая «частота»? Может быть, сейчас опасный период для всех раковых больных?

— Нет, люди не стали болеть чаще, просто мы стали больше об этом узнавать.

[:image:]

— Могли ли, по-вашему, Дэвид Боуи, Алан Рикман или муж Селин Дион запустить болезнь?

— Я не думаю. При высочайшем уровне западной медицины, я думаю, они лечились совершенно нормально и делали все, что необходимо.

— Тогда могло ли быть так, что из-за слишком частых процедур и сильной терапии болезнь мутировала и развивалась быстрее?

— Нет, это нонсенс. Наоборот, если человек получает все необходимое лечение, то у него есть шанс на выздоровление или, как минимум, продление жизни. Лечение не может ни в коем образе провоцировать ухудшение заболевания.

— Но ведь есть известный факт: любая болезнь «привыкает» к лечению и не поддается ему через какое-то время.

— Рак действительно может привыкать к химиотерапии. Сначала препараты действуют хорошо, потом эффективность снижается, потом болезнь перестает на них реагировать. Но это совершенно нормально. Если бы опухоль не менялась, не переставала отвечать на химию, мы бы вылечивали всех пациентов одной линией химиотерапии. Если пациент перестает отвечать на одни препараты, то это повод для замены этих препаратов и для подключения другой линии химии.

— Что может заставить людей перестать бороться с болезнью?

— Да всё что угодно. Прогрессирование заболевания, усталость от лечения, ухудшение самочувствия, личные мотивы. Это нормальная реакция, поэтому при лечении рака, помимо врача-онколога, в цивилизованных клиниках должна работать команда психологов, которая настраивает людей на продолжение терапии, на успех. У нас есть очень много примеров отказа людей от лечения. Даже того лечения, которое было успешным. К сожалению, такие люди погибали, хотя им можно было помочь.

— Было ли такое в вашей практике?

— Да, к сожалению. Это происходит нечасто, потому что мы работаем в ведущем онкологическом учреждении России и с нашими больными помимо онкологов работают опытные психологи, которые должным образом мотивируют людей, объясняют людям, что ни в коем случае нельзя прекращать бороться с этим заболеванием. Но все равно, к сожалению, полностью исключить такие ситуации мы не можем.

[:image:]

— Вы сказали, что сейчас много говорят о раке в том числе и из-за смертей знаменитостей. Как вам кажется, как это повлияет на людей, больных раком, но не начавших лечение?

— Вне сомнения, чем больше мы говорим об этой проблеме, тем больше людей будут реально осознавать опасность этого заболевания и серьезней относится к своему здоровью, будут проходить регулярные обследования, регулярные профилактические проверки. Чем больше заболеваний будут выявляться на ранних стадиях, тем больше людей мы сможем вылечить.

— В вашу клинику за последнее время стало приходить больше пациентов?

— Я не могу сказать, что число наших пациентов сильно изменилось. Их всегда было достаточно много.

— А не может быть наоборот: люди посмотрят, что знаменитости с деньгами и возможностями не могут побороть болезнь, и подумают, что раз у них нет ни таких денег, ни таких возможностей, то и лечиться им бессмысленно?

— Я думаю, что нет. Те знаменитости, которые умирают от рака, умирают после многих лет, иногда после многих десятков лет [лечения] с момента постановки диагноза. Да, к сожалению, в большинстве случае пациент, которому ставят диагноз «рак», умирает от этого заболевания, но сейчас, при современных возможностях медицины, при постановке диагноза на ранней стадии мы можем не просто продлить жизнь, а вылечить значительное число пациентов. И именно об этом нужно информировать людей.

— А Дэвид Боуи? Он боролся с раком немногим больше года.

— Во-первых, мы этого не знаем точно. А во-вторых, и у знаменитого человека диагноз может быть поставлен на поздней стадии заболевания. Все зависит от того, насколько рано выявлена болезнь. Если заболевание выявлено на терминальной стадии, то, к сожалению, остается не так много вариантов, чтобы помочь пациенту.

— Можно ли говорить о том, что образ жизни знаменитых людей может спровоцировать у них рак?

— Я думаю, что далеко не у всех знаменитых людей «нездоровый» образ жизни. Более того, сейчас как раз идет обратная тенденция — знаменитости очень следят за своим здоровьем. Но, безусловно, все известные нам вредности — алкоголь, наркотики, сигареты — могут напрямую или опосредованно провоцировать возникновение тех или иных онкологических заболеваний.

— Есть ли какие-то признаки рака, выявление которых говорит о том, что человеку нужно обратиться к врачу?

— Есть так называемый «синдром малых признаков», которые должны насторожить человека. Это выраженная слабость, потеря веса, отсутствие аппетита, отвращение к мясной пище. Все это должно человека насторожить и заставить немедленно обратиться к врачу.

[:wsame:]