Владимир Габулов: Хиддинк называл меня Орлом

Захлебывался кровью

– Сложно было возвращаться после травмы?
– Психологически нет. Главный дискомфорт вызывало отсутствие игровой практики. Все-таки пропустил почти два месяца.

– Рисковая это профессия – вратарь…
– Риск есть везде и всегда. Во вратарской работе тоже. Но это часть футбола. Когда на поле я начал захлебываться кровью, понял: матч не доиграю. Потом острая боль отступила, и стало ясно – у меня перелом.

– Врачи не говорили, что последствия могли быть хуже?
– Я сам это понимал. Два-три сантиметра в другую сторону – и все завершилось бы гораздо плачевнее.

– Кто-то из родных был тогда на стадионе?
– Почти вся семья – жена, сын, отец и тетя. Причем 4-летнего Данэла в первый раз взяли на футбол. А тетя приехала в Москву вместе с моей мамой, которой делали операцию. Мама смотрела этот матч в больнице. Операцию ей уже сделали, и она восстанавливалась. Понятно, что все переживали. Жена, поехавшая со мной в больницу, была в легком шоке.

– Правда, что тогда в Химках очень досталось двери динамовской раздевалки?
– Правда. С огорчения я ударил по ней что было силы. Был расстроен, что теперь мне придется пропустить длительный игровой отрезок. На двери осталась внушительная вмятина.

– Клуб штраф не наложил?
– Я сам сказал, что все оплачу. Но счет мне так и не прислали.

– Знаете, что Веллитон приезжал к вам в больницу, но охранник накричал на него и бразилец, обидевшись, ушел?
– Да.

– Вы ждали извинений бразильца?
– Честно? Мне было по барабану!

– Из «Спартака» в больницу никто не приходил?
– Доктор команды и вратарь, Сослан Джанаев. Мы с Сосом дружим. Ситуацию с моей травмой, кстати, с ним не обсуждали. У нас хватает других тем для общения.

У Акинфеева сильный характер

– Егор Титов как-то заметил, что все вратари – замкнутые. Чушь?
– Это его личное мнение. Я считаю, это не так. Возможно, они более сосредоточенные, это есть.

– Вы дружите с Акинфеевым. Он и в самом деле особенный?
– Игорь – талантливый вратарь и очень умный человек. А еще у него очень сильный характер.

– Неженатый и не обзаведшийся потомством Акинфеев как-то сказал: «Мой сын никогда не будет футболистом». А вы что думаете о будущем Габулова-младшего?
– Данэл сам решит, кем будет. Но против футбола я не возражаю. Если увлечется, с моей стороны встретит только поддержку. Футбол – игра сложная, но у нас и сама жизнь непростая. Если человек хочет в ней чего-то достичь, то должен учиться преодолевать трудности.

– Кстати, в честь кого назвали сына Данэлом?
– Так звали одного из моих прадедов. Это древнеосетинское имя.

– Правда, что португальские тренеры, работавшие в ЦСКА в 2004-м, дали вам прозвище Брежнев – за густые брови, сходящиеся на переносице?
– Это прозвище было, но его дали не они. Кто, не скажу, не пытайте.

– В нынешней сборной вас, по-моему, как-то по-особенному нарек Хиддинк?
– Да, он придумал мне прозвище Орел. Наверное, потому что много «летал» за мячами. А сына моего, помню, нарек «маленьким орлом». Хиддинк увидел Данэла перед Евро, когда сборная получила время для общения с семьями.

На свадьбе гуляли 700 человек

– Когда впервые приехали в Москву, боялись ее расстояний?
– Нет, просто было непривычно и некомфортно. Все-таки я приехал из Моздока – городка с населением 50 тысяч человек – и попал в настоящий мегаполис. Но в то время у меня на первом, втором и третьем месте был футбол. Все остальное не имело значения.

– «Маленький городок – сорок минут от забора до забора», – рассказывали вы в свое время о Моздоке.
– Это на велосипеде сорок минут. А на машине гораздо быстрее (усмехается).

– С супругой где познакомились?
– Во Владикавказе, где я играл за «Аланию», на праздновании Дня города. В тот день были большие уличные гулянья, фейерверки. Вот так, собственно, на улице и познакомились. Потом два с половиной года встречались и в итоге решили пожениться.

– Много народа было на свадьбе?
– Человек 600–700 точно. У нас в Осетии всегда много гостей на свадьбах. Наша в этом плане исключением не стала.

– Невесту похищали?
– Нет, хотя кое-кто пытался ее украсть, но мы бдительно следили.

– Как успехи у вашего брата Геор­гия? Он ведь тоже футболист?
– Да, играет полузащитником в «Локомотиве-2». Хотелось бы, конечно, большего, но ничего, он старается, работает. Он же младший брат (на целых 5 лет), значит, у него все впереди.

– Вместе тренируетесь?
– А как же! Каждый отпуск. Причем играем не только в футбол, но и в теннис. В этом плане у нас очень серьезное соперничество. Дело доходит до жарких споров и больших пари.

– На что спорите?
– На все что угодно. На кувырки, отжимания. Иногда на работу по дому.

– Отец у вас ведь тоже был футболистом?
– Да, но он играл на любительском уровне. Участвовал в первенстве железных дорог. Однажды его приглашали в «Звезду» из Перми, которая тогда выступала в классе «Б» союзного первенства. Но он не поехал – не отпустили. Папе тогда было 18, и он был у матери единственным сыном, отец умер. В итоге профессиональная карьера так и не сложилась.

– Зато сложилась у сыновей.
– На самом деле папа очень хотел, чтобы мы стали профессиональными футболистами, всячески прививал нам любовь к этой игре. Он и по сей день является нашим главным советчиком, критиком и учителем.