Петерс Покровскис: Последний оплот олдового хоккея

Душевная колонка обозревателя Sobesednik.ru — об одном из последних нетронутых мест хоккейной силы.

Когда я узнал, что в Москве все же будут сносить ЛДС ЦСКА, то понял, что мне надо срочно съездить… нет, не туда… то есть не только туда… но первым делом в Воскресенск.

Потому что этот город становится последним местом в столичном регионе, где еще есть профессиональная команда, играющая на взрослом высшем уровне, но которое при этом не тронуло современность.

Давно раскатали скромные «Сокольники». Где стены помнили игру тех, кто теперь занимает почетные ветеранские ложи. Где кресла, наверное, сами сбились со счету, сколько слоев и какого цвета краски на них. Где в микс-зону в любую погоду приходилось пробираться через улицу, огибая пол-дворца — соответственно, покидать трибуну следовало минут за пять до финальной сирены.

Теперь «красно-белые» и «красно-синие», эти два непримиримых соперника, обжились на одной арене в бывшей ЗИЛовской промзоне — и куда-то туда уедет еще и ВХЛ-овская «Звезда». И ведь уживаются — помещений там столько, а инфраструктура такая, что матчи разных команд легко проводят уже на следующий день. И это со всем-то необходимым брендированием!

Малую спортивную арену «Лужников», где раздевалки изгибались такой причудливой геометрией, что тренеру приходилось постоянно вертеть головой, дабы захватить взглядом всю команду, оккупировали прайм-таймовые ледовые шоу. А соседний лужниковский Дворец спорта (который, вообще-то, принимал еще Суперсерию-1972!), в последние десятилетия использовали так редко, что я уж и забыл, каково в нем вообще. Хорошо помню только, что с верхних рядов там ничего было не увидать.

У динамовцев вместо всего этого теперь многоэтажная махина, где командный автобус заезжает как будто бы в подземелье (а на самом деле на третий этаж) и газует где-то посередине между ледовой коробкой и входами в раздевалки. Смотришь, вдумываешься — и поражаешься.

Даже в «Мегаспорте», где в 2007-м вместе с запахом свежей краски чуялась было новая эра — и в том теперь от тех же стен уже веет ностальгией. Но и он не принимает хоккей: живет, в основном, баскетболом, ну и всяким другим по мелочи.

В Воскресенске же, сколько бы лет ни миновало, почти ничего не меняется.

Здесь на трибуны даже при официальном запрете губернатора вполне можно попасть нескольким десяткам людей — и неважно, кто ты: знаменитый в прошлом хоккеист Андрей Николишин, чей-либо родственник или просто заглянувший учащийся какой-то местной секции.

Здесь хоккейные агенты свободно дефилируют к раздевалкам ангажировать в свои лапы новое молодое дарование.

Здесь разбитое в пылу борьбы защитное стекло меняют по полчаса.

И даже выброшенные в протекающую у дворца реку шины как лежали, так и лежат из года в год на том же самом месте, хотя с берега уже наступает реконструируемая парк-усадьба.

Говорят, каждому человеку нужно «место силы». Такое, которое остается неизменным, как бы ни кружилось все остальное. Где даже впервые увиденное кажется знакомым. Где ты всегда можешь подпитаться энергией, перезарядить свою батарейку и восстановить уверенность. 

Съездите в Воскресенск: одно из таких мест — как раз там.