Вадим Казаченко: Я не собираюсь делать ребенка бомжем!

Артист Вадим Казаченко впервые рассказал о том, почему сын бывшей супруги растет без московской прописки.

Очередной скандал разгорелся вокруг Вадима Казаченко. Экс-супруга певца Ольга в одном из недавних интервью заявила, что ее бывший муж решил сделать их общего сына Филиппа бомжем. Мол, именно поэтому Вадим не дает разрешения на его прописку в Москве.

Узнав об этом, возмущенный Казаченко впервые рассказал Sobesednik.ru всю правду:

— Не нужно вешать на меня то, чего я никогда не обещал и чего не делал, — говорит Вадим. — Ольга продолжает играть роль жертвы, хотя она — далеко не жертва. Она воплощает в жизнь свои личные планы, которые со мной никогда не обсуждала. Я не собирался иметь детей с Ольгой, я хотел развода. Она 14 недель скрывала от меня свою беременность, проживала, как всегда, у своих родителей. Я узнал о ее беременности случайно, в очередной раз заговорив с ней о разводе. Она оболгала меня на всю страну, заявив, что я «выгнал» её и «заставлял» делать аборт на седьмом месяце — это ложь. Мне неоткуда было её выгонять — мы никогда не жили вместе. Она не предлагала мне выбирать имя ребёнка, сама зарегистрировала ребёнка на мою фамилию, без моего ведома продала ребёнка в газеты, журналы и на телевидения, а теперь постоянно втягивает меня в бесконечные обсуждения её личной жизни, которая меня давно не касаются.

Почему у неё хватает времени на протяжении более двух лет участвовать в фотосессиях, многочисленных съёмках программ, посвященных нам с Ириной, обвинять нас, но она так и не нашла времени решить вопрос регистрации ребёнка? — удивляется Вадим. — Почему теперь ко мне предъявляются претензии? Хочу напомнить, что Ольга все 38 лет своей жизни проживает в родительском доме в Косино-Ухтомском. Она давным-давно могла зарегистрироваться сама в доме родителей и зарегистрировать там же ребёнка. Она обвинила моего адвоката Валерия Панасюка в том, что он ответил ей в «грубой форме». Это очередная ложь — Валерий всего лишь пояснил, что по закону не нужно моего согласия на то, чтобы мать зарегистрировала своего ребёнка по месту своей «прописки». На этом вопрос исчерпан. Обвинять меня не в чем, поскольку она обязана была сделать это уже давно. Это просто спекуляция на моем имени.

— Как Ольга оказалась прописана в вашей квартире?

— В своё время Ольга сказала, что ей негде прописаться. Я пошел навстречу и зарегистрировал её в своей квартире на Ленинском проспекте. Я никогда не требовал от нее выписаться из той квартиры. Сегодня 2019 год, а это жилье не дает ей покоя до сих пор. Меня возмущает, что чужой мне человек продолжает вмешиваться в нашу с Ирой жизнь, забывая о том, что я женат. Лжёт о мнимых страхах, об угрозах с моей стороны. Я никогда не заявлял о том, что я собираюсь куда-то приезжать, с кем-то видеться, в чём-то лично участвовать.

Ещё в 2016 году я сказал, что ответственность за свои единоличные решения она будет нести самостоятельно, а я буду нести ответственность по закону. Я исправно плачу алименты в размере 34 тысяч рублей, назначенные судом на содержание ребёнка и его матери. Но она лжёт о том, что я не содержу её ребёнка.

Ранее я оплачивал всю её жизнь: поездки, расходы и покупки, а потом оказалось, что после развода я не могу разделить совместно нажитое имущество, притом что Ольга не работает с 2008 года. Она ездит на автомобиле, оплаченном мной. Кстати, беременность не помешала ей переписать машину на свою бабушку. И земельный участок с недостроенным домом, купленный во время брака, тоже был переписан на бабушку, чтобы после развода не делить деньги, потраченные мной на покупку участка и перестройку дома. На это хватило времени и сил, а на прописку ребёнка времени не хватило!

Ольга жалуется на размер содержания, но цинично скрывает тот факт, что на протяжении трех лет она скачет по телевизионным программам, используя мою фамилию, приставку «экс-супруга» и зарабатывая большие деньги на этом. Всё время льёт на меня грязь, утверждает, что я «хочу сжечь её и ребёнка». Появились новые обвинения в том, что я собираюсь требовать от мальчика какие-то деньги в свою пользу. Я говорил об этом и еще раз говорю, что не приближаюсь и не собираюсь приближаться к «матери года» и к её семье.

Она должна понимать, что кроме обязанностей, у меня есть мои права, которые она постоянно нарушает.

— Как именно?

— Я запрещаю использовать лицо ребёнка в открытом виде в соцсетях, в СМИ и на ТВ ради провокаций и «хайпа». Ольга знает о запрете, но продолжает провоцировать грязь и оскорбления в интернете. Ольга преследует Иру всеми возможными способами, и нередко ей в этом «помогают» наши телевизионщики. Не так давно Иру пригласили принять участие в роли эксперта в телевизионном шоу. Узнав об этом, в студию тут же прибежала Ольга, не имеющая отношения к героине программы. Вместо разговора по теме сходу принялась пытаться оскорблять Ирину, провоцировать её, обвинять и в намерениях «убить её ребёнка», которому идет третий год! В финальном монтаже программы, вышедшей в эфир, удивительным образом все гадости, обвинения, оскорбления и провокации в адрес Иры были вырезаны. Зачем Первый канал продолжает делать это? С какой целью? Я считаю, что это отвратительно с их стороны — продолжать разжигать страсти таким образом. Неужели рейтинг дороже здоровья и жизни? Мы запросим у производителя программы исходную запись шоу и предложим Ольге пояснить все обвинения и публичную ложь в адрес Иры. Какое отношение имеет Мартынова к жизни Ирины, какое ей дело до её фамилии, до имен и фамилий ее родственников? Чем она сможет подтвердить всё то, что она наговорила и говорит публично?

Пользуясь случаем, через вашу газету публично и открыто хочу ответить на вопрос госпожи Мартыновой «что делать?». Пора оставить нас в покое, перестать ежедневно публично провоцировать и лгать. Пора закрыть провокационные аккаунты в интернете, почистить оскорбления в наш адрес, написанные ею, и оскорбительные комментарии со стороны её «группы поддержки». Ей пора приготовить документальные подтверждения всего того, что она утверждает по отношению ко мне с Ирой: об именах, фамилиях, «плевуне», «угрозах», о нашем прошлом и настоящем. Я ничего не должен Ольге. Ей пора начать жить своей жизнью и перестать навязывать себя и ребёнка мне и публике. Это навязывание, похоже, перешло в маниакальное преследование.