Александр Беляев: Неприятный я для себя мужичонка на экране

Прогноз погоды с Александром Беляевым – настоящее шоу. Ведущий полностью изменил стереотипы о передаче про осадки с экрана телевизора. 

Ученый, актер, телеведущий – всё у него получается с блеском. Встретились мы с ним в телецентре «Останкино», c которым Беляева связывает более чем два десятка лет.

– Александр Вадимович, за двадцать лет на ТВ многое изменилось. Как вы оцениваете современное телевидение?

– Иногда я его смотрю, иногда – нет. Радуюсь за успех человека, которому я хотел бы, чтобы повезло, а иногда горько плюну и выключу. Меня очень поддерживает, когда я вхожу в «Останкино» и со мной все здороваются. 

– Вы ходите на работу вопреки болезни...

– Болезнь я пока не преодолел (Александр Беляев шесть лет борется с онкологией. –  Авт.) Нахожусь в середине пути. Первый этап вроде бы прошел. Говорить об этом не стесняюсь. Мы все вместе должны делиться и счастьем, и горем, чтобы это горе облегчить. Лечусь в том месте, куда народ не стремится с удовольствием, в онкологическом центре на Каширке. Там огромное количество разных людей – от цветущих внешне и до тех, кого везут на колясочке. Но если бы вы знали, какая там царит приятная атмосфера! С одной стороны, над всеми этот общий купол, а с другой – у нас очень интересное общение. Жизнь бьет ключом. И конечно, когда публичный человек туда попадает, он должен себя вести достойно.

– Александр Вадимович, вы – кандидат географических наук, автор около сотни научных публикаций, заместитель директора Института географии РАН по научным вопросам, в вашу честь даже назван паук, найденный в пустыне Гоби. Какая из ваших ипостасей вам более всего интересна? 

– Я – увлекающийся человек, мне всё интересно. Но есть люди, которые не приемлют себя ни в какой ипостаси, к ним я себя и отношу. Не могу смотреть то, что я сыграл, не могу читать то, что написал. До отвращения. Это не кокетство. Что касается паука. Я несколько раз подряд ездил в биологическую экспедицию в Монголию. Шутки ради помогал своим коллегам – зоологам, ботаникам, биологам. Мы ставили ловушки на насекомых. Сдружился с крупнейшим специалистом по паукам Владимиром Овчаренко. «А если мы найдем новый вид паука?» – спросил я у Володи. «Как и положено, назовем в вашу честь», – ответил Владимир. Получаю я как-то бандероль из Америки, а в ней экземпляр статьи на английском языке Володи Овчаренко. Там описывался паук, и сноска, что он назван в честь советского географа Александра Беляева – «Гонофузий Беляевий».

Этот экспонат находится в одном из крупнейших музеев США.

– Каждый ваш эфир – это небольшое театрализованное представление... 

– Когда мы записали первую «погоду», я был в шоковом состоянии. Не утрирую. «Вот эта мразь – это я?» Передо мной на экране появился человек, который пытался ужимками изобразить из себя хорошего. Мои самые близкие люди, ныне покойная жена Нина и сын Илья, не приемлют меня в телеэфире. На интуитивном уровне я хочу понравиться людям. Неприятный я для себя мужичонка на экране.

– Миллионы людей в нашей стране начали смотреть прогноз погоды из-за вас. 

– Дай Бог, чтоб это было так. Но не я один такой самокритичный. Знаю актеров, которые не нравятся себе на экране. Ни в какие сравнения не навязываюсь, но Юрий Богатырев был всегда недоволен собой. Трудно представить актера, который бы любовался собой. Таких нет, наверное. А может быть, есть, хрен их знает.

– Вам актерство не чуждо?

– У меня был период большой увлеченности подмостками в любых проявлениях. В детстве я был влюблен в оперетту. Такая любовь к театру у меня от папы. Он хорошо танцевал, неплохо пел. Мама тоже внесла некую лепту в мое театральное развитие. Она вышла замуж за скрипача и уехала со своим мужем в Новосибирск. Он там служил в одном из крупнейших театров мира. Я пересмотрел весь репертуар. Так что период моего становления прошел в наблюдениях за Мельпоменой. Когда я поступил в МГУ, то на любимом мною географическом факультете организовался факультетский театр. Я стал одним из первых его актеров.

– Маме нравилось ваше телевизионное творчество? 

– Моя мама Раиса Александровна обладала большим умом и вкусом. Она себе не врала. Мама говорила, что я делаю все  прекрасно! Она делала вид, что не замечала, когда у меня что-то выходило не так. Людям моего склада важно, когда их хвалят. Мне везло, что мне в глаза не говорили ничего плохого, но если бы сказали, то я бы, наверное, умер.

– Известно, что стилисты вас не раз просили расстаться с жилеткой, но вы остались в том, в чем вам комфортно.

– Да, уж так получилось, что все  гребу под себя. Не могу читать тексты, написанные для меня. Сразу начинаю править. То же самое с одеждой. Если это не мое, то я себя не в своей тарелке чувствую.

– Вы авторитарны в быту?

– Это сложный вопрос, потому что, когда я отвечаю на него твердо «да», мало кто верит. 

– Ваша супруга говорила вам: оставь телевидение, это не твое? 

– Такого не было. Она была человеком деликатным. Отношение Нины к моему творчеству было скорее «нет», чем «да». «Ты знаешь, ничего, ничего», – сказала Нина, посмотрев мой первый выпуск. Вот это «НИЧЕГО» моей Нины было для меня высшей оценкой. Но если мы шли всей семьей в магазин, то моя жена и мой сын Илья метров на десять меня обгоняли. Они стеснялись меня. 

– Вы друзья с Ильей?

– Илья – мамин сын. Я бы не сказал, что мы с сыном друзья. Он меня опекает, потому что я попал в затруднительное положение в связи с моим здоровьем. Он делает все  от него зависящее, но я бы не сказал, что он стремится со мной общаться, скорее наоборот. Наверное, потому что я деспот в семье. В порыве страсти могу сыграть чего-нибудь не то. Вместо Деточкина сыграю Макбета, предположим. Интересная история была, когда мой Илья решил представить мне свою девушку, с которой встречался. Они стояли, ждали меня около института. Она страшно удивилась, увидев меня. Илюшка ее не предупредил, кто его отец. «Что же ты не сказал мне, кто твой папа?» – спросила она. «А с какого перепоя я должен тебе об этом рассказывать», – ответил Илья.

– У вас с Ниной точно была любовь? 

– А куда же она могла деться, дорогая моя, когда она меня знала с пятнадцати лет?! Нина своей жизни не мыслила без меня, а я без нее. Признавала, что так долго вместе находиться – извращение. Особенно на фоне того, когда наши знакомые расходились налево и направо, находя себе новые пары. Но мы не стремились к разводу никогда. 

– Как вы преодолели столько горестей, когда ваши жена и мама ушли в один год? 

– Советом делу не поможешь. Советовать в таких делах неконструктивно. Все, что с нами происходит – не зр­я. Так Всевышнему видится наше существование. Необходимо оставаться самим собой. Ни в коем случае ничего не надо изображать. Оставайтесь в рамках правды. Любите человека, если вы его любите, и не мешайте, если ненавидите. И надо помогать! Когда человек смертельно болен, экзальтированно улыбаться и говорить, как он замечательно выглядит – неуместно! Просто любите! Сейчас понимаю, как себя чувствовала Нина, когда болела, как воспринимала меня, моя бедная-несчастная. И я вам должен сказать одну важную вещь. Очень важно, чтобы в этой ситуации с вами был очень близкий человек. Этот человек должен быть вашим вторым «я».

– Кто сейчас рядом с в­ами?

– Моя кормилица. Я так называю человека, который сейчас рядом. Ничего такого не подумайте. В последнее время много примеров, когда старпер начинает изображать любовь с молоденькой. Со мной рядом молодая женщина, по моим меркам. У нее двое очаровательных детей. С отцом этих детей мы знакомы. Она мне достаточно давно помогает. У нее теплое ко мне отношение. Она меня провела за ручку через все испытания. Поддержала меня. Я даже не представляю, что бы я без нее делал. 

– Александр Вадимович, поздравьте наших читателей с наступающим Новым годом, им будет приятно читать ваши пожелания. 

– Что может желать «погодник»? Только хорошей погоды, причем не только за окном, но и в сердцах, в отношениях с близкими, на работе. Пусть вас везде сопровождает хорошая погода, настроение и вера в лучшее будущее. И чтобы 24 часа в сутки с вами рядом был человек, который вас понимает, ваше второе «я».