Как мстили Светлане Аллилуевой

Дочь самого, пожалуй, кровавого и могущественного диктатора в мировой истории умерла 22 ноября в доме престарелых в США, в Ричленд-Сентере (штат Висконсин), на 86-м году жизни. Мало кому в российской истории мстили так упорно и так незаслуженно.

Приказы отцу народов

Сталин, надо сказать, разбирался в людях (это был, вероятно, единственный его талант – он умел играть на самых отвратительных инстинктах). Отказываясь строить Светлане Аллилуевой отдельную дачу, он объяснял это соратникам так: «На другой день после моей смерти вы же и отберете».

Окружение Сталина – да и вся Россия в общем – мстило его детям: всемогущий когда-то сын вождя Василий, в 26 лет ставший генералом авиации, 7 лет отсидел во Владимирском централе и спился в Казани (да и спиться, и умереть ему явно помогли). Про Светлану Аллилуеву в 67-м – такой подарок сделала она советской власти, эмигрировав в год ее громкого пятидесятилетия, – сложили частушку: «Ах, калина-малина, сбежала дочка Сталина, она же Аллилуева, ну и семейка х…ва».

Рассказывают – эту байку я слышал в разные годы в разных вариантах, – что Аллилуева после истфака МГУ пыталась преподавать, ее долго и унизительно мытарили с трудоустройством, а когда она начала читать лекции, на первой зал был полон (всем интересно было посмотреть на сталинскую дочь), а на вторую никто не пришел...

Светлана Аллилуева родилась в Ленинграде 28 февраля 1926 года. Ее мать застрелилась, когда дочери было 6 лет, а сыну 13 (сын долго потом страдал от суицидальных мыслей, грозил застрелиться – Сталин считал это шантажом и запрещал окружающим, в том числе учителям, прислушиваться к «угрозам капризника»). Светлана Аллилуева училась в знаменитой московской школе №25 и, по воспоминаниям одноклассниц, отличалась прилежанием и дружелюбием. Отец поначалу ее страстно оберегал и до отроческих лет Светланы Аллилуевой выполнял любые ее капризы – в собственном духе царственной бюрократии заставлял ее писать ему «приказы» и отчитывался в письмах об их выполнении. Чем дальше, тем больше они конфликтовали: он узнавал в дочери тихий, скрытный, упрямый материнский характер и запоздало сводил счеты.

Рыжеволосая принцесса

Первой любовью Светланы Аллилуевой, всегда интересовавшейся литературой и кинематографом, стал сценарист «Ленина в Октябре» Алексей Каплер, старше ее на два десятка лет. Человек он был неотразимый, как помнят все зрители первой «Кинопанорамы», и увлекались им первые красавицы Москвы. Каплер в общем сам себя разоблачил – после фронтовой командировки в Сталинград опубликовал в «Красной звезде» корреспонденцию в форме письма к возлюбленной, в которой недвусмысленно угадывалась кремлевская рыжая красавица.

За любовь Светланы Аллилуевой Каплер заплатил сначала пятью годами высылки в Воркуту, а за самовольный выезд в Москву – еще пятью годами лагерей в Инте: фильмы его шли с вырезанными титрами. В Москву Каплер вернулся в 1954 году – в сущности другим человеком: со Светланой Аллилуевой виделся, но оба изменились настолько, что от прежних чувств не было и следа.

Как почти все дети советской элиты, Светлана Аллилуева развивалась быстро, пуританкой не была, в сорок четвертом году вышла замуж за одноклассника своего брата, Григория Морозова, а в сорок девятом (после тихого развода) – за Юрия Жданова, сына того самого секретаря ЦК, хозяина Ленинграда после Кирова. Сталин считал Жданова культурным человеком, поскольку тот умел бренчать на фортепьяно, аккомпанируя Сталину на кремлевских приемах, когда вождь в узком кругу пел похабнейшие частушки, разученные, вероятно, еще в Туруханске. С Юрием Ждановым, от которого родила дочь Катю, Светлана Аллилуева тоже не ужилась – как и ни с одним из следующих мужей.

Она училась сначала на филфаке, потом на истфаке МГУ, и эта историческая специализация была вечным поводом для шуточек. Марья Васильевна Розанова в автобиографической книжке «Абрам да Марья» вспоминает такую историю: у Синявского, впоследствии знаменитого политзаключенного и розановского мужа, был со Светланой Аллилуевой роман. В любви Светлана Аллилуева действовала прямо, в отличие от отца – мастера интриги. Она заявилась к Синявскому домой и потребовала, чтобы Розанова отдала мужа: «Андрей сейчас уйдет со мной». Розанова ядовито улыбнулась и спросила: «Андрюша, не слишком ли далеко ты зашел в изучении истории СССР?» Синявский рассмеялся и остался.

Светлане Аллилуевой вообще нравились писатели – был у нее, например, годовой (1956) роман с Давидом Самойловым, тогда полулегальным поэтом без единой книги, зарабатывавшим переводами. Вспоминает его друг, полковник Петр Горелик (93 года, ветеран, мемуарист):

– Дезик называл Светлану Аллилуеву принцессой. Любил ли – трудно сказать, скорее интересовался, и трагедия ее была в том, что интерес она вызывала именно как принцесса, хотя и сама была женщина эффектная, и разговор ее всегда был умен и жив. Решения, правда, она принимала по-отцовски: «Сегодня вечером мы едем в Ленинград!» – значит, едем, это не обсуждается. Но к друзьям она была внимательна: до сих пор храню ее письмо с благодарностью за предоставление ключа от моей ленинградской квартиры. Я-то был в отпуске в Москве, а они тут неплохо провели время…

Письма к другу

Пожалуй, драма Светланы Аллилуевой и России была в том, что они мало кого интересовали сами по себе – иностранцев уж точно: всех занимали Сталин, большой террор, небывалая в истории трагедия, мясорубка, через которую прогнали шестую часть света. Сталин вызывал ненависть – и живейший интерес; осиротевшая дочь и оставшаяся без вождя страна далеко не вызывали такого любопытства. Думается, и книга Светланы Аллилуевой "Двадцать писем к другу" – самая известная из написанных ею, – была не столько попыткой разобраться в себе, своей семейной и личной истории, сколько отчаянной борьбой за всенародное внимание, которое так мучило ее сначала и без которого она не могла обходиться потом.

В момент написания книги ей было сорок. Отношение к Сталину там сложное – скорей все-таки озлобленное, но главную ненависть вызывают у нее приспешнички и соратнички: как ни отвратителен был Сталин, а они хуже, потому что предают его, такого, на каждом шагу… В СССР страшно испугались публикации "Писем" за границей: экземпляр был выкраден, из него вымарали все сколько-нибудь интересное и в таком виде переправили на Запад, где двойной агент Виктор Луи организовал кастрированную публикацию прежде, чем успел выйти из печати переданный Светланой Аллилуевой полный вариант. Это подсекло интерес к книге, хотя она принесла Светлане Аллилуевой в общей сложности 3 миллиона.

Вернуться, чтобы расстаться

В 1984 году, после неудачного замужества за границей, Светлана Аллилуева с новой дочерью – уже под именем Ланы Питерс – вернулась в СССР. Я это возвращение помню, оно широко освещалось и обсуждалось – Светлана Аллилуева рассказывала о том, как ни одного дня не чувствовала себя своей за границей, как скучала и как радуется возвращению. Особенно триумфально ее приняли в Грузии, где она и осталась в конце концов (в единственном уцелевшем на территории СССР музее Сталина – в Гори – ее только что на руках не носили и отметили в 1986 году ее 60-летие); однако нового припадка любви к Родине хватило на два года, и в начале 1987-го она вновь покинула СССР, которому тоже оставалось недолго. В Штатах она жила то у дочери Ольги в Орегоне, то в разных пансионах и умерла в одном из них.

В ее характере всегда боролись доброта и самодурство, принципиальность и взбалмошность, патриотизм и брезгливость; она относилась к своей стране, как к единственной и любимой Родине – которая, однако, готова гнуться перед любым сильным злодеем и мстить ему после смерти с истинно рабским упоением. Таков, видимо, неизбежный взгляд на Россию из Кремля – а она как-никак была именно оттуда.

Хороня Аллилуеву, мы сегодня снова хороним сталинскую Россию – точней, Россию после Сталина: проблема в том, что никакого «после» у нее так и не было. Она по-прежнему живет с тираном – разница в том, что до 1953 года он был живой, а потом мертвый. Ни Светлана Аллилуева, ни Россия так и не избавились от него до конца. Что-то в генах, наверное.