Извержение Гайзера. Есть ли у скандала в Коми "второе дно"?

Sobesednik.ru попытался разглядеть второе дно в деле против губернатора Коми Вячеслава Гайзера и членов его команды.

Такого еще в России не было. Губернатор Коми и вместе с ним практически все руководство региона арестованы. Но этого мало – Вячеслав Гайзер объявлен главой организованного преступного сообщества, а его ближайшее окружение – этим самым ОПС. А это уже совсем серьезно. Если суд признает доводы обвинения, ни амнистия (как у Сердюкова), ни УДО (как у Васильевой) им не светит – минимум лет 20 тюрьмы. Неудивительно, что в подоплеке столь жесткого демарша правоохранителей эксперты пытаются разглядеть отголоски разборок более крупных фигур.

На кого направлено?

Гайзер был успешным губернатором (5-е место в рейтинге), никаких предпосылок, что из Коми так громко ухнет, не было. И вот надо же – ОПС, 17 человек арестованы, один под домашним арестом, еще одного ищут.

Как уверяет Елена Панфилова, эксперт в сфере противодействия коррупции в России, вице-президент Transparency International, можно брать телефонную книгу «вертушечников» (т.е. имеющих спецсвязь. – Ред.), наугад тыкать и ехать «принимать». Практически в каждом регионе можно найти примеры того, как госсобственность выводится в частные руки. А это именно то, в чем обвиняют Гайзера и Ко.

С другой стороны, такие преступления невозможно провернуть в одиночку. То есть в каждом таком деле существует свое «ОПС». Но, кажется, впервые эта формулировка используется правоохранителями не для банальной уголовщины.

[:wsame:]

Именно эти аспекты дела и приводят к размышлениям: почему именно Гайзер? Почему именно сейчас, после выборов, когда он так успешно привел ЕР к победе в регионе? Возможно, этот удар направлен на кого-то из акул бизнеса?

А акул в Коми плавает немало: Алекперов (ЛУКОЙЛ), Сечин («Роснефть»), Вексельберг («Ренова»), Мордашов («Северсталь»). Есть и другие гиганты.

Тень Сечина?

Политик Владимир Милов, некогда зам. министра энергетики РФ, к примеру, уверен: все дело в том, что «Роснефть» пытается получить доступ к трубе. Мешает ей в этом ЛУКОЙЛ, который контролирует в Коми порядка 70% добычи и всю магистральную инфраструктуру.

– Причем ЛУКОЙЛ добился присвоения ей статуса промысловой инфраструктуры, которая не контролируется на государственном уровне. И этот местечковый контроль над трубой в Коми сильно ограничивает компании, пытающиеся там развивать бизнес. В том числе «Роснефть», которая (с «Северной нефтью») добывает порядка трети нефти в регионе, имеет интересы к участкам в соседнем Ненецком округе (по сути это продолжение того же инфраструктурного угла).

Милов считает, что ситуация с Гайзером идентична сахалинской. В доказательство приводит тот факт, что при губернаторе Хорошавине «Роснефть» проигрывала все сахалинские суды, а сейчас впервые выиграла. Милов не исключает: глава «Роснефти» Игорь Сечин мог приложить к снятию губернатора руку, борясь «за равный доступ».

– Эта версия мне не кажется убедительной, – не соглашается Сергей Сорокин, журналист из Коми. Еще года два назад он в газете «Красное знамя» опубликовал серию расследований, описав схемы вывода госсобственности, которые проворачивали Гайзер и Ко. К слову, многие сейчас фигурируют и у следователей.

– У губернатора не было конфликтов с «Роснефтью», – говорит Сорокин. – А вот с ЛУКОЙЛом как раз были, хотя в итоге все решалось очень мирно. Милов считает, что Гайзер – креатура ЛУКОЙЛа. Нет, он – человек Зарубина.

– Гайзер был чисто зарубинским проектом, – считает и политолог Евгений Минченко.

[:wsame:]

Удар по Вексельбергу?

Еще одна версия подоплеки громкого дела – удар по Вексельбергу. Ведь Александр Зарубин считается человеком «Реновы», где он долго работал. Но «Ренова» уже открестилась от Зарубина – типа 6 лет, как мы порознь.

– Зарубин в последнее время дистанцировался от Вексельберга, – подтверждает и Минченко.

– А чем «дело Гайзера» грозит Вексельбергу? – удивляется Сорокин. – «Ренова» здесь занимается бокситами, у нее рудник. В середине 2000-х были планы построить глиноземный завод (вот тогда бы она резко усилилась в Коми), но не получилось.

Серый кардинал

В Коми, в отличие от следствия, лидером ОПС считают не Гайзера, а Зарубина. И называют его «серым кардиналом».

– Когда Зарубин появился у нас в Коми, начал с того, что срезал у одной женщины кошелек, – раскрывает тайны биографии одного из самых могущественных людей в республике Сорокин. – Там было чуть больше 100 рублей, его осудили. Потом он кассетами торговал... Вскоре уехал и начал делать карьеру уже за пределами Коми. Как ему это удалось, отдельная история. Вернулся он сюда главным советником Владимира Торлопова (тот был сенатором, а в 2001-м стал главой Коми. – Ред.). С подачи Зарубина Гайзер и стал в те годы зам. главы Минфина Коми, потом – министром финансов (следствие считает, что ОПС существовало с 2006-го, когда Гайзер еще был на этом посту. – Ред.). В 2003-м Зарубин возглавил «Ренову». И в сущности, именно его стараниями Гайзер сначала стал помощником главы республики, а потом (в 2010-м) и ее главой. Это «серый кардинал» Коми. Это он проводил назначения, строил схемы увода госсобственности. И хотя он одно время был в списке Forbes, многие его активы (в том числе несколько крупных) записаны на маму и других близких людей. Причем иногда даже не родственников.

Сорокин отмечает: многие вопросы Зарубин решал через Владислава Суркова – когда тот еще оказывал большое влияние на внутреннюю политику.

– В последнее время у Зарубина пошла черная полоса. Говорят, у него конфликт и с Вексельбергом. К тому же он болеет серьезно, в основном находится за границей, – добавляет Сорокин.

Зарубин на сегодня – единственный, кого не арестовали.

[:wsame:]

Из местного бюджета

Бюджет Коми – 60–65 млрд руб., их Гайзер и К0 прекрасно могли осваивать, не покушаясь на интересы крупного бизнеса. Им инкриминируется вывод более 1млрд руб., но следствие считает, что суммы еще увеличатся.

– В одну только Зеленецкую птицефабрику было закачано очень много бюджетных средств (сейчас мелькает такая цифра – порядка 2 млрд руб. – Ред.), – объясняет Сорокин. – И это не «какая-то» птицефабрика, а одно из крупнейших предприятий в отрасли. Теперь она частная. Схема вывода средств и предприятий из госсобственности проста. Либо акции государства размывались и предприятие постепенно становилось частным, либо использовались продажа и обратный выкуп, но уже по завышенной цене (как это было с одной из главных гостиниц в Коми).

В зоне риска

Глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов уверен, что для значительной части политэлиты арест Гайзера и Ко стал шоком. Возможно, в этом-то и была вторая, помимо выполнения запроса общества на борьбу с коррупцией, задача?

– Это дело слишком масштабно для корпоративных конфликтов, – подметил Виноградов.

[:wsame:]

И впрямь – арестовать всю верхушку региона едва ли было можно без того, чтобы не поставить об этом в известность президента. Источники в АП эту догадку подтверждают. С другой стороны – едва ли СКР (да и ФСБ, которая проводит оперативные мероприятия) решился бы на такой демарш без веских доказательств. И все-таки это не снимает вопроса: почему именно власти Коми были выбраны для показательной порки?

Возможно, какую-то небольшую роль в выборе сыграл и тот неприятный случай, когда глава Коми в сентябре 2010 г. запустил новую бумагоделательную машину на Сыктывкарском ЛПК, не дождавшись прибытия Путина?

– У СЛПК австрийские владельцы, – рассказывает Сорокин. – А премьер сильно опаздывал – на 5 часов. Австрийцы подождали 2 часа и начали церемонию.

Но это, конечно, мелочи. А вот перетасовка политколоды – вещь более убедительная.

– Гайзер был назначен Медведевым, когда тот был президентом, – размышляет Сергей Сорокин. – Тогда было несколько кандидатов. Одним из них был Игорь Васильев (однокурсник Путина, был сенатором от Коми, сейчас глава Росреестра. – Ред.). Рассказывали, что папки с их именами тогда менялись чуть ли не каждый день – какая будет сверху... Сейчас это имя снова упоминают как возможного и.о. на место Гайзера. Не исключено, что президент хотел бы укрепить близкими ему людьми богатый регион.

– У снятых в последнее время губернаторов не было серьезной защиты на федеральном уровне, – делится наблюдениями Евгений Минченко, – при этом возглавляемые ими регионы были ресурсообеспеченными. Можно говорить о тенденции. Сегодня в зоне риска, думаю, находятся главы таких регионов, как Саха, Ненецкий АО, Красноярский край, Астраханская, Вологодская, Липецкая, Нижегородская, Самарская, Томская, Ульяновская области.

Другие материалы о расследовании дела против губернатора Коми смотрите в рубрике Гайзер.

[:wsame:]