Променяли Швейцарию на 6 соток

Соотечественница Регина Пюнтенер подругу на произвол судьбы не бросила и отправилась вместе с ней, хотя по-русски знала только одно слово – «мороженое». Сегодня они, пожалуй, «самые русские швейцарки» в России, а еще заядлые дачницы.
А тогда на дворе стояли суровые 90-е.
– Как-то мы купили цветы, – вспоминает Хайди. – Красивых не нашли, были веники. Из них Регина сделала чудесный букет и стала ждать гостя у метро. Вдруг подъезжает машина, оттуда выскакивает мужчина и хватается за букет. Регина испугалась. Мы потом ей объяснили, что он спрашивал: «Сколько стоит?»
Постепенно подруги поняли: чтобы дышать полной грудью в России, их словарного запаса и знакомства с русской классикой явно недостаточно. И взялись за просмотр сериалов. Быстро выучили немало полезных слов и выражений оттуда: «заткнись», «отвали», «черт возьми». Жить стало проще.
Они тогда жили на Невском, делали фотопортреты в стиле ретро, за Собчаком сфотографировали и весь петербургский бомонд. Но это была далеко не вся Россия, которую хотелось познать. И тогда швейцарки купили дачу – 6 соток с домиком в Синявино.
– Нам хотелось жить с русскими людьми, нам надо было понять русского человека, – говорит Регина. – Это невозможно, но немного можно.
Когда приезжаешь к ним в Синявино, первым делом видишь Машу. Это очень трудолюбивая женщина, она работает не разгибая спины. Да ее и видно только со спины. Кто же она такая? Это расписной образ из фанеры. В нем – первое впечатление швейцарок от наших огородов.
Все вехи дачного пути Хайди и Регины отражены в дневниках – записи, фотографии, рисунки. На одном рисунке синявинские женщины загоняют на столб электрика, чтобы дал свет. А вот грузовик с надписью «КАМАЗ». Как-то знакомые спросили Хайди, не надо ли ей лесоматериалов. Она сказала: мол, если только несколько досок и бруса. Через день у дома остановился КАМАЗ…
Соседей Хайди и Регина любят. С их помощью научились сушить веники и калину для бани. А сосед, которого швейцарки называют «няня Борис», взял на себя заботу об обеспечении их пруда карасями.
Подруги еще не совсем разобрались, почему автобус может ехать на красный, свадебные платья – продаваться на рынке, а , а рождественский венок, который они вешают на дверь квартиры, тут же исчезает. И до сих пор им непонятно, если кто-то говорит: «Ох, тоска…»
– Вот у нас мусорный мешок, – показывают они. – Всю тоску – сюда.
На юбилей Хайди сын подарил ей тур по Сибири, Монголии и Китаю. От Москвы до Иркутска она ехала на поезде. Восхищалась перронными собаками, статью продавщиц мясных отделов, копченым омулем в газете на завтрак. Как-то присела перекурить на крылечко сибирского магазина. И подошла к ней бабушка:
– Куришь?
– Да, – ответила Хайди. – Это плохо?
– Откуда ты?
– Из Санкт-Петербурга.
– А что, сейчас там так? Ну, кури тогда, кури.
А вы говорите: тоска…