Все в глубокой трубе
В одной из новелл нового фильма «Токио!», в марте вышедшего в российский прокат, есть персонаж по имени Дерьмо. Он живет в канализации. Ему там хорошо. И кажется, это не гротеск.
Среди подношений любимым городам, которыми увлекается кинематограф, самыми раскрученными, скучными и однотипными остаются признания в любви Парижу и Нью-Йорку. «Токио!» совсем не таков. Хотя бы потому, что там нет ничего специально токийского. Картина состоит из трех новелл, одну из которых снял кореец Бон Джон-хо, а две другие – французы Мишель Гондри и Леос Каракс. Первый въехал в тему со стороны дизайна интерьеров. Второй вообще поселил своего главного героя под землю. Что примечательно.
Сам Каракс – известный чудила. Не снимал ничего уже девять лет и вот разразился, по его словам, творческим антиманифестом. Жить под землей – это удел современной творческой личности, то и дело вылезающей из своей берлоги, чтобы всех ошарашить, удивить или разозлить, а потом снова спрятаться. Всё, однако, еще веселее. У Каракса надземный мир показан так, что жить в нем могут только одинаковые, идеально отформатированные люди. Это же мегаполис! А если ты урод и по-людски не говоришь, осваивай фекальные потоки. Назвался дерьмом – полезай, куда сказали!
Во всех больших городах есть свой подземный мир, система ходов и помещений, в которых происходит какая-то жизнь. Голливудская фантастика давно освоила миф будущего, где на поверхности земли останется только некая «знать», а всю «чернь» отправят в подземные резервации. Штрихи к портрету Токио – это превращение мифа в реальность. Человечество жестко делится на тех, кто вверху, и тех, кто внизу. Нас слишком много. Пора расползаться по подземельям.
В Москве, например, для этого обширные перспективы. Размеры российской столицы не уступают японской, а сколько людей, не знает никто. Подземелья бескрайни – диггеры не дадут соврать. И там кипит своя жизнь. Историк Москвы и экскурсовод Станислав Величко говорит, что в московских канализационных коллекторах с давних пор живут бездомные, хотя жить на такой почве нельзя.
– В глиноземе намешан асбест, а это чистый яд. Но это никого не останавливает. Бизнес и власть тоже медленно, но верно осваивают подземелья. В тупиковом тоннеле Филевской ветки метро с конца 1980-х функционировала агроферма, у Савеловского вокзала есть целый подземный троллейбусный завод. Что с того, что люди там не ночуют? Они все равно проводят там достаточно времени.
Стало быть, выжить в такой среде может не только человек, выдуманный Караксом. Кто знает, далек ли тот день, когда такие люди перестанут быть изгоями, потому что их будет большинство?
