03.10.2007

Мифы Страсбургского суда

Россия – страна, где любят придумывать сказки о справедливых царях и злых боярах. И о том, что есть высший суд. Он находится в Страсбурге, и уж там-то точно рассудят по совести… Наш спецкор специально отправилась туда, чтобы выяснить, где правда, а где мифы.

Россия – страна, где любят придумывать сказки о справедливых царях и злых боярах. И о том, что есть высший суд. Он находится в Страсбурге, и уж там-то точно рассудят по совести… Наш спецкор специально отправилась туда, чтобы выяснить, где правда, а где мифы.

 

Миф 1. Россия – чемпион по искам
– Если считать по общему количеству присылаемых из России в последние два года жалоб, то да, – объясняет мне судья Европейского суда от РФ Анатолий Ковлер. – Но на самом деле первое место занимает Словения, а второе – Австрия.
Я перевариваю этот парадокс, пока мы идем по длинным коридорам суда. Анатолий Иванович привел меня туда, куда обычных посетителей не пускают – в рабочие кабинеты. По ходу дела пожаловался: мало места, в комнатах юристы сидят по несколько человек, все завалено делами… Оставив на потом первый парадокс, кидаюсь на второй: неужели в таком огромном здании кому-то не хватает места? А сколько России дали – этаж? Оказывается, не этаж, но юристов у нас много – 30 человек, и мы еще не выбрали квоту. Она, кстати, выделяется не по весу страны, а по количеству тех самых жалоб.
– Почему же мы не первые?
– Страна большая. Если считать не чохом, а по соотношению количества жалоб на 10 тыс. жителей, то пальма первенства у маленькой Словении. У них много проблем с отчуждением собственности и возвращением бывшим владельцам того, что было отнято при социализме. Кстати, таких дел немало – и чешских, и румынских. А из Австрии, вы удивитесь, много дел по свободе слова.
– Неужели им ее не хватает?
– Много исков от газет – за то, что суды наложили на них штрафы. Например, один журнал опубликовал порнографическую картинку, где были вклеены лица политиков, и все это опубликовали на обложке с комментариями. Или была закрыта выставка такого же толка. Или проститутке запретили выставить на тротуаре плакат с прайсом и описанием ее услуг. Она посчитала, что нарушили ее право на свободу выражения…
– А на что жалуются, скажем, британцы?
– У них, как правило, сложные и очень тонкие дела. Буквально на днях мы рассматривали интересное дело. Владелец участка в 23 га позволил соседу пасти на этой земле овец. А через 12 лет он получил уведомление: земля отчуждается, так как владелец ее не эксплуатировал, и передается соседу. Если бы он взял с соседа хотя бы шиллинг, то участок остался бы у него. Другое дело. Женщина была больна раком, ей должны были удалить яичники и матку. Перед операцией они с партнером оплодотворили ее яйцеклетку и криоконсервировали. А после операции они расстались. И вот женщина хочет разморозить эмбрион, а ее бывший друг отказывается. Встал вопрос: разрушать или нет эмбрион? По конвенции дается шестинедельный срок, когда считается, что возникла жизнь. А эмбриону – всего несколько дней. К сожалению, большинство судей решили, что тут нет нарушения: право партнера не иметь ребенка не нарушает ее право иметь детей. Оплодотворенную клетку постановили разрушить, а женщине посоветовали усыновить детей. Так лишили ее права иметь своего ребенка: у нее же все вырезано.
– Сильно отличаются дела разных стран и проблемы, которые волнуют их жителей?
– В чем-то да, в чем-то нет. Вот недавно слушали люксембургское дело. Богатая женщина, у нее трое своих детей, но не замужем. Захотела удочерить девочку из Перу, у которой погибли родители. Взяла ее из приюта, привезла домой. А девочке не дают гражданство: одиноким женщинам нельзя усыновлять детей. И вот мы в постановлении пытались сформулировать, что такое семья.
Еще один пример. Француженка отстаивала свое право знать, кто ее биологическая мать. Она выросла в приюте. И хотя на нас давила пресса, нам пришлось ей отказать: женщины сдают детей в приюты на условиях анонимности. Если мы отменим их право на тайну, мы можем убить многих детей.
А вот российское дело – «Знаменская против России». У нее родился мертвый ребенок, и ей отказались выдать справку, что у младенца была фамилия: наши ГК и Семейный кодекс предусматривают, что правоспособность возникает с момента рождения и заканчивается смертью. Она не могла похоронить ребенка нормально – у нас нельзя хоронить без справки. Возникла дикая проблема. В это время у нее в тюрьме умирает муж… И она остается одна с мертворожденным ребенком. Мнения судей разделились – 4 на 3 за нарушение права на личную жизнь. Присудили ей 1000 евро – моральный ущерб. Очень важный вопрос толкования понятия личной жизни: предусматривает ли оно право на память?

Миф 2. Все иски удовлетворяются
Это далеко не так. Я была первым журналистом, кому разрешили пройти путь, каким жалоба ходит в недрах суда.
В комнате, где идет разбор конвертов (почта приходит два раза в день), стоит аппарат для принятия факсов и электронной почты. Умная машина сразу распечатывает каждое присланное сообщение, и с ним работают точно так же, как и с обычной почтой.
– Почтовики суда, – рассказывает глава этой службы Бриджит Лотц, – обращают внимание на две вещи: страну, откуда прислана жалоба, и есть ли на письме номер. Если его нет, значит, человек обращается в суд впервые, и его жалобу мы кладем в специальную папку. В этом году – зеленую. В прошлом были фиолетовые. Каждый год цвет папок меняется – так легче отслеживать дела.
Первая жалоба может иметь любой вид, – продолжает рассказ Бриджит, – иногда их присылают даже на обрывках обоев. Нет, не из России – из Польши. Бывают и обратные варианты – переплетенные, словно ценные книги, тома документов.
Все папки раскладывают по полочкам: у каждой страны – своя. Потом юристы забирают их. Сразу смотрят на штамп первичных жалоб. Если, например, с момента вынесения окончательного решения национальным судом прошло больше полугода (хоть на день больше, и штамп это подтверждает), жалобу не принимают.
Совет: Получив решение суда, которое вступило в законную силу (это может быть районный суд), и пройдя кассационные инстанции (скажем, в областном суде), сразу пишите жалобу в Страсбургский суд. Не ждите ответа от надзорных инстанций, иначе в Страсбург вы можете опоздать навсегда.

Это далеко не так. Я была первым журналистом, кому разрешили пройти путь, каким жалоба ходит в недрах суда.В комнате, где идет разбор конвертов (почта приходит два раза в день), стоит аппарат для принятия факсов и электронной почты. Умная машина сразу распечатывает каждое присланное сообщение, и с ним работают точно так же, как и с обычной почтой.– Почтовики суда, – рассказывает глава этой службы Бриджит Лотц, – обращают внимание на две вещи: страну, откуда прислана жалоба, и есть ли на письме номер. Если его нет, значит, человек обращается в суд впервые, и его жалобу мы кладем в специальную папку. В этом году – зеленую. В прошлом были фиолетовые. Каждый год цвет папок меняется – так легче отслеживать дела.Первая жалоба может иметь любой вид, – продолжает рассказ Бриджит, – иногда их присылают даже на обрывках обоев. Нет, не из России – из Польши. Бывают и обратные варианты – переплетенные, словно ценные книги, тома документов.Все папки раскладывают по полочкам: у каждой страны – своя. Потом юристы забирают их. Сразу смотрят на штамп первичных жалоб. Если, например, с момента вынесения окончательного решения национальным судом прошло больше полугода (хоть на день больше, и штамп это подтверждает), жалобу не принимают.Совет: Получив решение суда, которое вступило в законную силу (это может быть районный суд), и пройдя кассационные инстанции (скажем, в областном суде), сразу пишите жалобу в Страсбургский суд. Не ждите ответа от надзорных инстанций, иначе в Страсбург вы можете опоздать навсегда.

Если с этим все в порядке, заявителю посылают анкету и разъяснение, что и как заполнять, какой информации по делу не хватает.
– Бывает так, что человек почему-либо не отвечает. – Бриджит показывает огромную комнату, где дела хранятся до тех пор, пока их не соберут или не уничтожат. – То ли охладел к добыванию правды, то ли решил свою проблему без Страсбурга. Раньше дела таких «молчунов» все равно хранились долго. Теперь – всего полгода. Те жалобы, где очевидны технические огрехи заявителя, рассматривают комитеты. Признав жалобу неприемлемой, ее отправляют сюда, и она хранится год, потом мы ее уничтожаем.
Но предположим, человек не охладел, прислал заполненную анкету. Начинается работа: нуднейшая переписка. Юристы изучают материалы дела, высылают свои вопросы, посылают запросы в государственные инстанции (это называется коммуникациями). Их ответы посылают заявителю, он присылает свои замечания. Эти замечания отсылают государству-ответчику… Так до тех пор, пока дело не соберется.
Иногда бумажной работы недостаточно и судьи выезжают «на поле». Когда я была в Страсбурге, как раз трое судей и юристы отправились на Украину – изучать положение в тюрьмах: есть несколько жалоб, по которым очень противоречивые показания. В Россию пока никто не ездил: планировалась одна командировка (дело «Шамаев против России»), но краевой суд Ставрополья сказал, что не примет делегацию.
Как бы то ни было, дело собрано. Теперь одна из Малых палат будет решать, приемлемая жалоба или нет. То есть стоит ли вообще рассматривать дело по существу. Например, может выясниться, что заявитель не прошел все судебные инстанции на родине. Ему откажут. Кстати, аргумент, что в России долго рассматриваются дела и потому заявитель сразу рванул в Страсбург, тут не работает. Возможны и такие варианты: заявитель не представил свои замечания в срок или стороны заключили мировое соглашение – производство по делу прекратят. А бывает, что часть претензий принимают, а часть – отклоняют. Отклоненные палатами жалобы хранятся 10 лет.
Совет: Внимательно читайте все присланные вам бумаги. Не посылайте в суд оригиналы документов – вам их не вернут. Вовремя отправляйте ответ: в Страсбурге очень точны и вашу жалобу могут снять с рассмотрения.
Порядка 89% жалоб признаются неприемлемыми или отсеиваются уже на первых этапах. И только те дела, что прошли этот серьезный отбор, слушаются по существу.
Совет: Не жалуйтесь в Европейский суд на несправедливый приговор. Такие жалобы признаются неприемлемыми. Суд в Страсбурге смотрит на другое – были ли соблюдены ваши права: вызваны ли свидетели, общался ли с вами адвокат беспрепятственно… И если жалуетесь, что признали вину под пытками, потрудитесь поставить об этом в известность сначала национальный суд. Иначе в Страсбурге вас слушать не будут.
Но зато те дела, что дошли до рассмотрения по существу, хранятся вечно: больше 100.000 дел – столько накопилось за всю историю суда (с 1959 года).
– Каждый может прочитать любое дело, – рассказывает сотрудник архива Франсуа Элетерио. – Для этого надо только приехать в Страсбург, попросить то, что вас интересует. Читать вам придется в главном холле суда. Там, где вокруг центральной лестницы стоят простенькие столики. Рядом есть все необходимое для запуска ноутбука (если он с вами). Все то время, что вы будете изучать бумаги, с вами будет сидеть наш сотрудник: вдруг вы вырвете лист дела или подложите какой-то иной…

Миф 3. Решения суда делают человека богатым
Просто мы слышим лишь о самых громких делах. На самом деле компенсации может не быть вовсе. Например, если человек жаловался на то, что слишком долго не выполнялось решение суда о выплате ему пенсии, зарплаты (основная тематика российских дел еще пару лет назад). Но потом долг ему все же выплатили. В этом случае суд отмечает лишь нарушение прав. Впрочем, может назначить и возмещение морального ущерба.
Судебные же издержки – вообще статья особая. Если заявитель выиграл дело и озаботился сбором всех бумажек, подтверждающих его затраты, то деньги он получит, включая расходы на адвоката. Если же нет, то пропали его финансы. Были случаи, когда суд признавал лишь 7 евро издержек.
– У нас есть не установленный официально прейскурант по расчету морального ущерба, – признался мне Анатолий Ковлер, – который легко просчитать, например, по делу «Бурдов против России». 1500 евро за один год неисполнения решения суда. Эти цифры касаются не только России, но и вообще всех стран. Плюс проценты за отсрочку. Например, было такое дело. Власти Костромы выделили инвалиду-колясочнику деньги на приобретение квартиры. И четыре года эти деньги ему не выдавали. Все это время он жил в неотапливаемой халупе. А когда спохватились, стоимость квадратного метра уже выросла в два раза. Мы эту разницу ему начислили как материальный ущерб. И соответственно некую сумму за
4 года неисполнения решения о выделении денег.
Суд, как видите, достаточно экономен. Громадные выплаты – до 250 тысяч евро – получают те, кого пытали и это доказано. Родственники же тех, кто пропал без вести, например, в Чечне, получают суммы поменьше, но тоже вполне приличные.
А вот, например, одна 90-летняя бабушка из Сибири четыре года не получала пенсию и пожаловалась в Страсбургский суд. Она получила 1500 евро компенсации (пенсия-то ее невелика – всего 2000 рублей, вот и подсчитали исходя из этого). Как жила все эти годы, непонятно. Жалоб от таких бабушек в России было несколько. Не все дожили до решения суда. Компенсацию получили их наследники.
В суд поступает много жалоб по незначительному ущербу. Например, в Швейцарии оштрафовали человека за неправильную парковку на 10 евро... Вот в суде и собираются повысить уровень приемлемости до 500 евро.

Просто мы слышим лишь о самых громких делах. На самом деле компенсации может не быть вовсе. Например, если человек жаловался на то, что слишком долго не выполнялось решение суда о выплате ему пенсии, зарплаты (основная тематика российских дел еще пару лет назад). Но потом долг ему все же выплатили. В этом случае суд отмечает лишь нарушение прав. Впрочем, может назначить и возмещение морального ущерба.Судебные же издержки – вообще статья особая. Если заявитель выиграл дело и озаботился сбором всех бумажек, подтверждающих его затраты, то деньги он получит, включая расходы на адвоката. Если же нет, то пропали его финансы. Были случаи, когда суд признавал лишь 7 евро издержек.– У нас есть не установленный официально прейскурант по расчету морального ущерба, – признался мне Анатолий Ковлер, – который легко просчитать, например, по делу «Бурдов против России». 1500 евро за один год неисполнения решения суда. Эти цифры касаются не только России, но и вообще всех стран. Плюс проценты за отсрочку. Например, было такое дело. Власти Костромы выделили инвалиду-колясочнику деньги на приобретение квартиры. И четыре года эти деньги ему не выдавали. Все это время он жил в неотапливаемой халупе. А когда спохватились, стоимость квадратного метра уже выросла в два раза. Мы эту разницу ему начислили как материальный ущерб. И соответственно некую сумму за 4 года неисполнения решения о выделении денег.Суд, как видите, достаточно экономен. Громадные выплаты – до 250 тысяч евро – получают те, кого пытали и это доказано. Родственники же тех, кто пропал без вести, например, в Чечне, получают суммы поменьше, но тоже вполне приличные.А вот, например, одна 90-летняя бабушка из Сибири четыре года не получала пенсию и пожаловалась в Страсбургский суд. Она получила 1500 евро компенсации (пенсия-то ее невелика – всего 2000 рублей, вот и подсчитали исходя из этого). Как жила все эти годы, непонятно. Жалоб от таких бабушек в России было несколько. Не все дожили до решения суда. Компенсацию получили их наследники.В суд поступает много жалоб по незначительному ущербу. Например, в Швейцарии оштрафовали человека за неправильную парковку на 10 евро... Вот в суде и собираются повысить уровень приемлемости до 500 евро.

Миф 4. Этот суд – скорый
Средняя проходимость каждого дела в Страсбурге – 4–7 лет. Пока не разберутся с более ранними жалобами, новые поступления будут ждать своей очереди.
– У нас есть несколько приоритетов, – сказал мне председатель суда Жан-Поль Коста. – Это дела, касающиеся детей, пожилых людей, заключенных, находящихся в особо тяжких условиях, отягощенных хронической болезнью типа рака, гепатита, туберкулеза и т.д. в заключительной стадии и чьему здоровью и жизни грозит опасность. И жалобы, где нарушена не одна статья Конвенции о правах человека, а пять-шесть. По России приоритет дают еще чеченским делам, где заявлено об исчезновении людей.
– Приоритетными в суде не считаются дела людей известных или богатых. Так, дело Ходорковского ждет своей очереди, так же как в свое время ждала принцесса Каролина фон Ганновер, – заверил меня г-н Коста.
Но не стоит обольщаться: приоритет – это все равно ожидание в несколько лет. Так что скоро жалоба в Страсбург пишется, да не скоро дело слушается…

Миф 5.  Европа
в Страсбурге  судит Россию
Наша Госдума таки подложила Европейскому суду большую свинью. Мы – единственная страна из 46 членов Совета Европы, кто подписал, но так и не ратифицировал Протокол №14 (дедлайн был назначен на 30 июня). Это такой документ, который должен был ввести новые правила и ускорить процесс рассмотрения дел.
В России тем временем поменяли уполномоченного (неофициально – за то, что много проигранных дел), а в суде приняли неприятное для Москвы постановление по пропавшему в Чечне гражданину. Чем не обмен ударами?
В мае председатель суда Жан-Поль Коста сам отправился в Москву. Там его успокоили, познакомили с новым уполномоченным, объяснили технические трудности...
– К сожалению, я не смог встретиться с президентом Путиным, – сказал мне г-н Коста. – он был с визитом в другой стране. Не думаю, что технические аргументы – реальная причина проволочек. Я пытался объяснить в Москве: Протокол – это не инструмент против России, это всего лишь утверждение более простой процедуры судебного следствия. Если однажды Россия подписала этот Протокол, то надо следовать и дальше. Решения суда выявляют несовершенство в законодательствах и намечают пути, как поправить это. У закона нет национальности.

в Страсбурге  судит РоссиюНаша Госдума таки подложила Европейскому суду большую свинью. Мы – единственная страна из 46 членов Совета Европы, кто подписал, но так и не ратифицировал Протокол №14 (дедлайн был назначен на 30 июня). Это такой документ, который должен был ввести новые правила и ускорить процесс рассмотрения дел. В России тем временем поменяли уполномоченного (неофициально – за то, что много проигранных дел), а в суде приняли неприятное для Москвы постановление по пропавшему в Чечне гражданину. Чем не обмен ударами?В мае председатель суда Жан-Поль Коста сам отправился в Москву. Там его успокоили, познакомили с новым уполномоченным, объяснили технические трудности...– К сожалению, я не смог встретиться с президентом Путиным, – сказал мне г-н Коста. – он был с визитом в другой стране. Не думаю, что технические аргументы – реальная причина проволочек. Я пытался объяснить в Москве: Протокол – это не инструмент против России, это всего лишь утверждение более простой процедуры судебного следствия. Если однажды Россия подписала этот Протокол, то надо следовать и дальше. Решения суда выявляют несовершенство в законодательствах и намечают пути, как поправить это. У закона нет национальности.

Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика