Французы теперь пьют русское вино

Франк Дюсенер уже пять лет на хуторе Садовый занимается делом своих предков. Несколько поколений в его семье выращивали виноградники в Алжире, а после Второй мировой войны вернулись во Францию. Теперь вот в 50 километрах от Анапы 32-летний Франк с женой Гаэль Брюллон колдуют над российскими сортами винограда. После окончания сельскохозяйственного института Enita в Бордо они несколько лет трудились на родине: Франк – на крупном кооперативном винзаводе в долине реки Рона, Гаэль – в 300 км от него, в Бордо. Семья объединилась в России: нашли интересную работу в Краснодарском крае. Французы в прямом смысле слова живут на работе – в шато. Кстати, в России у них родился сын. Сейчас Гаэль возглавляет в компании Chateau le Grand Vostock лабораторию качества, а Франк – главный винодел.

У Дюсенера своя теория виноделия: хорошее вино можно сделать только в местах с красивыми пейзажами. В красоте краснодарской натуры никто не сомневается. А качество вина Chateau le Grand Vostock подтверждают многочисленные отечественные и зарубежные награды. Франку удалось невероятное – проторить дорожку российскому вину в дорогие рестораны страны. 40% от оборота Chateau le Grand Vostock приходится именно на рестораны, отели, кафе. В чем секрет успеха, почему совхоз «Аврора» превратился в шато, как сделать классное, не уступающее лучшим французским маркам вино, рассказал «Собеседнику» Франк Дюсенер.
– Шато да терруар – все это очень привычно для французского уха. А на Кубани уже знают, что это такое?

– Шато – это винодельческое хозяйство полного цикла: виноградники, винодельня и даже жилье самих владельцев. Если завод удален от виноградных угодий, то за пять часов дороги по жаре до завода вместо винограда доезжает уксус. Великое вино может быть только на маленьких виноградниках. Нужно сто раз в год до каждой лозы руками дотронуться, лишнее обломать, нужное поправить, попробовать.

Терруар – это всегда уникальное сочетание почв, климата, людей, которые трудятся на этой земле. Когда я приехал, увидел пейзаж и людей – понял, что вино будет. Идеальных терруаров не бывает, но этот близок к тому.

Винные термины на самом деле французского происхождения, это передает определенную манеру работать. Создание терруарного вина требует не только следования рецепту, но прежде всего погружения в особенное настроение.

– У вас в шато раньше работали в основном русские, а в последнее время соотечественники появляются. Наверное, мешает российский менталитет и приходится контролировать соблюдение технологии?

– Национальность или менталитет не имеют ничего общего при выборе моих сотрудников. Хотя действительно нужно признать, что советский способ хозяйствования был направлен в первую очередь на борьбу за урожай, за его количество, невзирая на качество, на максимальную механизацию виноградарства. Такой подход идет вразрез с французскими представлениями и не позволяет получить по-настоящему хороших вин. В нашем хозяйстве с самого начала был применен классический европейский подход: много ручного труда, искусственное снижение урожайности для повышения качества, плотная система посадки саженцев, сбор урожая при достижении ягодами полной зрелости, что может варьироваться год от года. Поначалу было трудно аргументированно доказать иным профессионалам целесообразность такого подхода, но результаты говорят сами за себя.

Что касается контроля качества, то виноделие, пожалуй, единственная отрасль, где можно проконтролировать процесс от начала до конца. В процессе созревания вин, с ноября и до момента разлива, я дегустирую вина несколько раз в сутки. Параллельно проводится лабораторный анализ. Поэтому если и произойдет нарушение качества, то оно не останется незамеченным.

– Chateau le Grand Vostock – это ведь вина, созданные специально «под Россию»?

– Да, это так. Мы создаем ассамбляжные (из разных сортов винограда. – Авт.) вина для большей сложности, полноты и утонченности, а также отдаем дань традициям. Мы не используем раз и навсегда утвержденных рецептов, а приспосабливаем наши работы к условиям конкретного миллезима (года урожая). Получаем вина с очень типичным для терруара характером, поскольку используем и местные сорта. Голубок из Крыма в «Землях Юга» нравится мне за его нежность и интенсивный цвет. Грузинский саперави в «Селексьон» – за его молочные и пряные нотки, которые очень хорошо гармонируют с фруктовостью и танинной мощностью каберне совиньон. И особенно я люблю красностоп – донской сорт в «Кюве Карсов» и «Королевском Дубе» за его танинную мощность и его потенциал при старении вина.

– А у зарубежных любителей вина уже была возможность оценить ваши находки?

– Мы экспортируем наши вина во Францию после серии репортажей на французском телевидении. Участвуем в конкурсах во время международных выставок и получаем награды.

– В прошлом году компания стала разливать привезенное из Франции, Туниса и с Сицилии вино под маркой Voyage. Неужели из привозного сырья могут получиться недорогие, но хорошие вина?

– С одинаковой заботой мы относимся к нашим собственным винам и к этим импортируемым, которые мы выбираем у хорошо нам известных производителей. Чтобы соотношение цена – качество было лучшим, мы искали вина простые, которые нужно пить, пока свежи фруктовые ноты. Во Франции кризис перепроизводства – отличное вино можно купить за копейки. Но наши конкуренты почему-то наливом везут в Россию вино ужасающего качества, которое закупают не дороже 10 евроцентов за литр. Мы же приобретаем виноматериал по 70 евроцентов. Мы используем для транспортировки только герметичные термостатированные цистерны – на этом тоже экономить нельзя. И конечно, собственные вина из нашего винограда я никогда не смешиваю с этими привозными винами – это противоречит профессиональной этике. Я лично контролирую процесс на всех этапах, так что и за качество отвечаю головой. Эти недорогие демократичные вина позволили нам расширить ассортимент и диапазон цен.

– Не секрет, что у Chateau le Grand Vostock много и дорогих вин премиум-класса. Цену определяет сырье или технология производства?

– Для производства Grand Cru (во французской классификации вино очень высокого уровня  – Авт.) необходимо, чтобы все созидательные этапы от выбора лучшего виноградного участка, сорта винограда и подвоя вплоть до оформления бутылки были направлены на этот поиск качества. Например, дорогое вино выдерживают в дубовых бочках, а ординарное – нет. У нас одни виноградники обычные, а на других виноградные гроздья максимально открыты солнцу. Первые дают 4 кг ягод с куста, а вторые – всего 1,5 кг, потому что часть незрелого винограда срывают и бросают на землю. Ветер и солнце высушивают гроздья. Мы получаем великолепный виноград. Конечно, эта технология удорожает процесс – ведь рвать лишние гроздья и листья приходится вручную, но именно этот виноград идет для дорогих линеек вина.

– Легко ли убедить русского ценителя, что бывают хорошие, качественные наши вина?

– Мы организовываем посещения шато, в ходе которых предлагаем для дегустации широкую палитру белых и красных сухих вин, которые позволяют создать мнение о качественном потенциале нашего терруара. В Садовом для туристов построили небольшую гостиницу – за сезон приезжают около 2 тыс. винолюбов. Еще устраиваем дегустации на выставках и в магазинах. В год шато бесплатно «проливает» около 15 тыс. бутылок вина. Хотя путь к сердцу потребителя тернист, ведь еще совсем недавно высоких российских вин попросту не существовало, да и сегодня винодельческих хозяйств, производящих достойные вина, до смешного мало для такого региона, как Краснодарский край. Мы не только продвигаем свои вина как таковые, мы и еще несколько компаний фактически создаем рыночную нишу хороших русских вин, попутно формируя культуру винопития в России, занимаясь, можно сказать, просветительской деятельностью.